Ознакомительная версия.
...После принятия решения я пошел прямо к себе на работу и приступил к формированию штаба фронта. Тимошенко и Жуков мне начальника штаба не дали, а я просил т. Соколовского, с которым работал три года в Московском военном округе”».
Тут же на совещании был подготовлен черновик постановления Политбюро ЦК ВКП(б) «Об организации фронтов и назначениях командного состава».
Вот этот документ:
«21 июня 1941 г. Особая папка.
I
1. Организовать Южный фронт в составе двух армий с местопребыванием Военного совета в Виннице.
2. Командующим Южного фронта назначить т. Тюленева, с оставлением за ним должности командующего МВО (Московский военный округ. — Примеч. ред.).
3. Членам Военного совета Южного фронта назначить т. Запорожца.
II
Ввиду откомандирования тов. Запорожца членом Военного совета Южного фронта назначить т. Мехлиса начальником Главного управления политической пропаганды Красной Армии, с сохранением за ним должности наркома госконтроля.
III
1. Назначить командующим армиями второй линии т. Буденного.
2. Членом Военного совета армии второй линии назначить секретаря ЦК ВКП(б) т. Маленкова.
3. Поручить наркому обороны т. Тимошенко и командующему армиями второй линии т. Буденному сорганизовать штаб, с местопребыванием в Брянске...
IV
Поручить нач. Генштаба т. Жукову общее руководство Юго-Западным и Южным фронтами, с выездом на место.
V
Поручить т. Мерецкову общее руководство Северным фронтом, с выездом на место.
VI
Назначить членом Военного совета Северного фронта секретаря Ленинградского горкома ВКП(б) т. Кузнецова».
(На этом документе, кроме пометок и исправлений, имеется автограф Маленкова.)
Таким образом, на совещании у Сталина 21 июня 1941 г. было подготовлено постановление Политбюро ЦК ВКП(б). Никакого другого документа и тем более директивы № 1 там не писали. Указание подготовить директиву в войска о предупреждении германского нападения Тимошенко и Жуков получили устно.
В 22.20 Маленков, Тимошенко, Жуков, Буденный и Мехлис (вошел в 21.55) вышли.
***
Около 23.00 адмирала Кузнецова вызвал Тимошенко. Быстро сложив в папку последние данные о положении на флотах, они вместе с начальником Главного морского штаба В.А. Алафузовым отправились к наркому обороны. Когда вошли в кабинет маршала, на часах было 23.00. Тимошенко в расстегнутом кителе ходил по кабинету и что-то диктовал. Было очень душно, и тяжелые гардины едва шевелились под слабеньким ветерком через все открытые окна. Начальник Генштаба сидел за столом и записывал под диктовку.
Перед ним лежало несколько заполненных листов большого блокнота для радиограмм.
Тимошенко, заметив вошедших, остановился.
— Завтра возможно нападение на нас Германии, поэтому флоты нужно привести в полную боевую готовность, — проинформировал Кузнецова Тимошенко и тут же добавил, чтоб было ясно:
— Приказание привести войска в состояние боевой готовности для отражения ожидающегося вражеского нападения, я получил лично от «хозяина». Теперь вот пишем телеграмму в войска, ознакомьтесь, — и он показал адмиралам ее пространный текст на трех листах, который и писал Жуков.
Кузнецов быстро глазами пробежал ее содержание...
«Военным советам ЛВО (Ленинградский военный округ. — Примеч. ред.), ПрибОВО (Прибалтийский особый военный округ. — Примеч. ред.), ЗапОВО, КОВО (Киевский особый военный округ. — Примеч. ред.), ОдВО (Одесский военный округ -Примеч. ред.).
Копия: Народному комиссару Военно-морского флота.
1. В течение 22-23.6.41 г. возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО. Нападение может начаться с провокационных действий.
2. Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности, встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников.
3. Приказываю:
а) в течение ночи на 22.6.41 г. скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе;
б) перед рассветом 22.6.41 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать;
в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточенно и замаскированно;
г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава.
Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;
д) никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить.
21.6.41 г. Тимошенко Жуков».
Закончив читать директиву, нарком ВМФ уточнил:
— Разрешено ли в случае нападения применять оружие?
— Разрешаю, — ответил Тимошенко.
Тут же Кузнецов повернулся к контр-адмиралу Алафузову и тихим голосом приказал:
— Бегите в штаб и дайте немедленно указание флотам о полной фактической готовности. То есть о готовности номер один. Бегите.
И когда начальник штаба убежал, Кузнецов поинтересовался у Тимошенко:
— Правильно ли я понял, что нападение можно ждать в эту ночь.
— Да, правильно, в ночь на 22 июня.
К слову, одному адмиралу Кузнецову удалось тогда осуществить невозможное. Прямо из кабинета Тимошенко он дал указание отправить установленным паролем на флоты и флотилии о немедленном переходе на оперативную готовность №1. То есть приказал занять полную боевую готовность сил флота к применению оружия.
Директива наркома ВМФ № 3Н/87 была отправлена в 23.50.
Но дело еще и в том, что в повышенной боевой готовности (№2) Военно-морской флот уже находился еще с 19 июня 1941 г.
Более того, когда Кузнецов вернулся в свой кабинет, он обзвонил всех командующих и лично сам перевел флоты и флотилии на оперативную готовность номер один. То есть еще раз подстраховался, не дожидаясь получения телеграммы. А в 00.12 22 июня 1941 г. отправил вторую директиву за № 3Н/88, в которой говорилось:
«В течение 22.6./23.6. возможно внезапное нападение немцев. Нападение немцев может начаться с провокационных действий. Наша задача: не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно флотам и флотилиям быть в полной боевой готовности, встретить возможный удар немцев или их союзников.
Приказываю, перейдя на оперативную готовность № 1, тщательно маскировать повышение боевой готовности. Ведение разведки в чужих территориальных водах категорически запрещается. Никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить».
Забегая вперед, можно отметить, что в ночь на 22 июня 1941 г. и в первый день войны Военно-морской флот не потерял ни одного военного корабля, ни одного самолета.
Зато директива Тимошенко и Жукова в округа была отправлена только в половине первого ночи 22 июня 1941 г., и в войсках ее получили очень поздно. Например, в штабе Западного особого военного округа (ЗОВО) ее получили в 01.45, а в штабы армий отправили только в 02.25-02.35. Вместо ранее установленного сигнала «Приступить к выполнению плана прикрытия 1941 г.», на что потребовалось бы несколько минут, в войска пошел зашифрованный документ. А так как на расшифровку в округах и новую шифровку, и затем опять расшифровку в армиях потребовалось, в общей сложности, несколько часов, то до многих соединений его так и не успели донести.
В мемуарах о подготовке этого документа Г.К. Жуков утверждал следующее:
«Вечером 21 июня мне позвонил начальник штаба Киевского военного округа генерал-лейтенант М.А. Пуркаев и доложил, что к пограничникам явился перебежчик — немецкий фельдфебель, утверждающий, что немецкие войска выходят в исходные районы для наступления, которое начнется утром 22 июня.
Я тотчас же доложил наркому и И.В. Сталину то, что передал М.А. Пуркаев.
— Приезжайте с наркомом в Кремль, — сказал И.В. Сталин.
Захватив с собой проект директивы войскам, вместе с наркомом и генерал-лейтенантом Н.Ф. Ватутиным мы поехали в Кремль. По дороге договорились во что бы то ни стало добиться решения о приведении войск в боевую готовность.
И.В. Сталин встретил нас один. Он был явно озабочен.
— А не подбросили ли нам немецкие генералы этого перебежчика, чтобы спровоцировать конфликт? — спросил он.
— Нет, ответил С.К. Тимошенко. — Считаем, что перебежчик говорит правду.
Тем временем в кабинет И.В. Сталина вошли члены Политбюро. Сталин коротко проинформировал их.
— Что будем делать? — спросил И.В. Сталин. Ответа не последовало.
— Надо немедленно дать директиву войскам о приведении всех войск приграничных округов в полную боевую готовность, — сказал нарком.
— Читайте! — сказал И.В. Сталин.
Ознакомительная версия.
