Крепостническая атмосфера деревни не разрешалась от переживаемого момента, может быть, потому, что само нашествие Наполеона мало чувствовалось здесь, в Нижегородской губернии, и старые интересы наживы и сведение личных счетов оставались налицо.
Однако почти ту же картину мы видим и в Петербурге, где «благоснисходительный» прием ратников и амуниции вызывал удовольствие среди дворян. «Прием здесь в ополчение идет самый благоснисходительный и скорый, без всякой остановки, как в платье, так и в провианте, пишут из Петербурга в Ярославль. Все несказанно довольны приемщиками, т. е. начальниками окружными, которые обращаются благородно во всем и со всеми, а потому уже и набрали более четырех тысяч. Ни амуниции, ни людей не бракуют, а принимают, положась на владельцев, каких они представляют. Дай Бог, чтоб таким образом было и по Ярославлю».
VI.Понятно, что при таком отношении к делу части дворянства — нужно было ожидать, что ополчение не будет вполне на высоте своего положения.
В ополчение принимались даже с меньшим разбором, чем в рекруты в этот год. 12 сентября 1812 года государь утвердил облегченные для приема рекрут правила. Эти правила были еще облегчены для ополченцев, но при приеме их не всегда выдерживались даже эти правила; приведенная таблица показывает, насколько понижены были требования от ополченца в сравнении с рекрутом; показывает далее на примерах, взятых из данных Нижегородской губернии, каких зачастую физических уродцев представляли к приему, как производился этот прием, как вначале при первом медицинском осмотре склонны были браковать поступающих, а потом главный врач, иногда после исследования в лазарете, выносил более суровое для ополченца решение. Решение врачей санкционировал начальник ополчения, иногда расходясь с их авторитетом.
Гр. К. К. Сиверс. (Пис. Боровиковский).
Состав ополчения в отношении их здоровья был мало надежен, в возрасте наиболее крепком была приблизительно 1/3 ополчения. Это, конечно, резко отразилось на смертности, на болезнях ополченцев. Нижегородское ополчение не выдержало боевой школы, как петербургское и новгородское; оно кочевало на Глухов, на Курск, на Киев, далее на биваки в Волынскую губернию, отсюда за границу, где участвовало под Дрезденом, и, наконец, через Гродно возвращается домой. Приходилось совершать длинные переходы с небольшими суточными отдыхами, идти целыми месяцами. Ополченцы шли в лаптях, сзади плелись обывательская подводы с больными, и везде, по крупным городам, каждый полк сдавал по десяткам, а иногда и по сотням, своих больных. Вот цифры по третьему Нижегородскому полку — по списку 2260 человек вместе с офицерами, при выступлении полк был пополнен до 2365. В рапорте, поданном полковым командиром при возвращении, указана общая цифра в 2.320 без офицеров:
Обратилось в первобытное состояние 1327
Осталось в госпиталях:
Русских 211
Заграничных 218
Умерло 408
Убито в сражениях 28
Пропало без вести 38
Бежало 24
Выбыло в конный полк 24
В командировке 56
Всего: 2320
Но нужно заметить, что в черновике рапорта насчитано умерших 452 и еще прибавлено «не все». Прежде всего и бросаются в глаза эти цифры больных и умерших, в сравнении с убитыми. «Жестокая зима, непривычка к трудностям солдатской жизни, большие переходы и другие причины произвели множество болезней», говорит участник костромского ополчения. К этим «другим причинам» нужно прежде всего отнести физическую слабость ополченцев.
Но и та 1/3 ополченцев, которая по своим физическим качествам была вполне приспособлена к солдатской жизни, далеко не во всем составе годилась для настоящей армии. Сюда попало много нравственно негодных элементов. Вот почему случаи побегов в ополчении на добрую половину падают на пьяниц; на этой почве также случались самоубийства, чаще нечаянные; упадет в реку, замерзнет в бесчувственном состоянии.
И все же физически слабые, малонравственные ополченцы заслуживали общее одобрение в бою, таково свойство русского солдата. Когда прислали в армию московских и смоленских ополченцев, главнокомандующий расставил их в третью шеренгу войска, и они, начиная с Бородина, показали себя стойкими и храбрыми. Роберт Вильсон, генерал английский, прикомандированный к русской армии, хорошо отзывается о них.
«Я видел милицию, которая со своими пиками выходит на сражение с такою же уверенностью, как и регулярно вооруженные войска, и возвращается с добычей, взятой у убитых, раненых и захваченных ими неприятелей. До сих пор не было ни одного случая, чтобы они уходили с постов своих, и многие действуют в третьих рядах линейной пехоты». Гр. Витгенштейн при штурме Полоцка, занятого войсками маршала Сен-Сира, дожидался ополченцев Петербурга и Новгорода и сразу поставил их на соответственные посты. Они смело выдержали свое боевое крещение, все офицеры были ранены.
Это было самое славное дело, где участвовали ополченцы. Но и здесь оказались некоторые отрицательные черты в организации ополчения — ополченцы были недисциплинированны, они не слушались начальства; передавали, что как раз под Полоцком их не могли сдержать никакие приказания их начальников; они дурно обращались с пленными, на что есть указания во французских мемуарах.
VII.Подобную неподготовленность ополчения нужно объяснить неподготовленностью офицерского состава.
Офицерство пополнялось из дворян. Порядок пополнения был следующий: на дворянском собрании постановляли общее положение — дворянин не может отказываться от службы. Затем по уездам предводители дворянства составляли списки «дворянам, пребывающим в поместьях своих и находящимся при должностях по выборам». В этих списках указывались года дворянина, положение здоровья его в текущий момент и желание или нежелание его служить. На этом списке начальник ополчения делал свои пометки, выбирая, таким образом, будущих офицеров и назначая им определенные должности. Ополчения первых двух округов, по-видимому, были укомплектованы должным составом офицеров, но на третий ополченский округ дворян уже не хватало. Перед нами подобный список дворян, живущих по поместьям и служащим по выборам, составленный васильским предводителем дворянства — здесь всего лишь 23 фамилии, возраст распределен в таком порядке:
60 и более лет — 2
50 — 5
45 — 2
40 — 3
35 — 4
30 — 4
25 — 3 из них 15 лиц показали себя больными, 11 признаны таковыми и только 7 выбраны в ополчение.
Ю. Н. Голицын. В форме ополченца.
Но вот уже формируются полки, а полковые командиры рапортуют своему начальнику, что половины офицеров нет налицо. Начальники же ополчений заваливаются прошениями. Вот подпоручик Пирожков. Ему 52 года. Он пишет, что согласился на службу и назначен «по провиантской части», но болезнь его усилилась, он просит освободить его. «Я одержим, — пишет он князю Грузинскому, начальнику нижегородского ополчения, — болезнью, глухим почечуем, который весьма редко открывается, отчего ежечасно имею величайшую боль в пояснице, то же самое в голове, которая приводит в немалую слабость и частое затмение памяти, притом наводит глазам тупость зрения». Поручик Гобушев избран дворянами и назначен в третий полк, а между тем еще в 1807 г. он «получил жестокий параличный удар, от коего имеет ослабевшую руку и ногу», сверх того, у него падучая. Он нигде не служит — из милиции 6 года его уволили, уволили также и от должности арзамасского уездного судьи — он полный инвалид и просит освободить его. По-видимому, и Гобушев и Пирожков были освобождены от службы. Но вот один из тех васильских дворян, которых одобрили и предводитель дворянства Травин и кн. Грузинский, капитан Низкопоклонников. В шведскую войну он получил ушибы, появились на ногах цинготные язвы. Дважды обращался он к кн. Грузинскому, но тот не удовлетворил его прошения. Начальники полков, вызывая на службу манкирующих офицеров ополчения, требовали, чтобы они являлись немедленно, «не делая никаких отговорок по нынешним обстоятельствам и большому недостатку в полках военной силы чиновников». И несмотря на это они не являлись. Вот что пишет другой начальник ополчения (полтавского) Трощинский, человек искренне преданный своему делу: «Всякий час получаю отзыв, что избранные чиновники, под предлогом болезней и других причин, бесстыдно уклоняются от службы».
Таблица физического состояния ополченцев.Примечание: Сокращения: О.-Д. — предписания гр. Орлова-Давыдова; к. А. Г. — кн. Алек. Голицына; г. Д.-М. — гр. Дмитриева-Мамонова; «добр. дух.» — доброволец из духовных. Курсивом напечатаны резолюции главного врача, разгонистым шрифтом — резолюции начальника ополчения.
