Ознакомительная версия.
Когда вербовка иностранцев происходила на нашей территории, оперативная разведка всегда весьма бесцеремонно использовала любые методы давления на потенциальных агентов. Завербовав одного иностранца, его использовали для поиска и вербовки других агентов — уже без участия офицеров разведки. Зачастую достаточно было завербовать одного подходящего человека на советской территории, который, вернувшись на родину, самостоятельно находил и вербовал еще нескольких агентов. Связь между завербованными агентами и курирующим их офицером советской военной разведки обычно была безличной — по радио, в виде тайнописи, микроточек, через тайники. Передача сообщений происходила через курьеров, в качестве которых выступали машинисты поездов и проводники, члены экипажей самолетов и судов, водители грузовиков, выполнявшие международные рейсы. Личная связь с такими агентами организовывалась только на территории СССР и стран Варшавского договора. Личные встречи с агентами зачастую происходили раз в пять-семь лет; некоторые агенты никогда не встречались с курирующими их офицерами и никогда не бывали ни в Советском Союзе, ни в странах Восточного блока.
Например, офицер оперативной разведки мог завербовать водителя грузовика, принадлежавшего крупной международной транспортной компании, когда тот проезжал по территории Чехословакии. Вернувшись домой, в одну из стран Западной Европы, водитель вербовал своего друга, работавшего на военном заводе, и его брата, который жил неподалеку от крупного военного аэродрома. Водитель иногда выполнял рейсы в страны Восточной Европы и изредка встречался с офицерами советской разведки, потому что всегда ездил с напарником-сменщиком. Тем не менее, каждый раз, когда планировалась такая поездка, он заранее уведомлял о ней своих «друзей», отправляя открытку со специально составленным текстом по одному из конспиративных адресов в странах Восточного блока. Каждый раз, когда водитель оказывался на «нашей» территории, его встречал офицер военной разведки — на таможне, в столовой или даже в туалете, чтобы передать агенту краткие инструкции и деньги. Встречи были очень короткими, чтобы напарник ничего не заподозрил.
Отсутствие контактов с агентами за пределами СССР и стран Варшавского договора давало офицерам оперативной разведки определенные преимущества. Во-первых, выявить и разоблачить таких агентов было чрезвычайно трудно. Во-вторых, — что, возможно, еще более важно, — советские офицеры оперативной разведки не имели никакой возможности перейти на сторону противника, остаться в какой-нибудь западной стране и выдать завербованных ими агентов. (В стратегической разведке это случалось достаточно часто, но я никогда не слышал о том, чтобы на Запад ушел советский офицер оперативной военной разведки.)
Еще одно важное преимущество оперативной разведки, делавшее ее исключительно неуязвимой, — диверсификация ее органов и децентрализация разведывательных сетей. Офицер-перебежчик из стратегической разведки мог многое рассказать о работе центрального аппарата ГРУ, но офицер оперативной разведки, даже если бы ему удалось уйти на Запад, мог бы раскрыть специфику работу лишь одного или двух разведывательных центров или пунктов, а в Советской Армии их было более сотни, и каждый был изолирован от других и хорошо замаскирован. Разведывательные центры и разведывательные пункты располагались на территории самых важных и строго охраняемых военных объектов и, следовательно, были максимально защищены. Даже если военнослужащий знал, что находилось на конкретном военном объекте, он был осведомлен лишь о его основном назначении (например, ему было известно, что здесь хранятся ядерные боеголовки или топливо для межконтинентальных баллистических ракет, располагается дисциплинарный батальон или дача высокопоставленного советского военачальника), но не мог знать, что здесь также был развернут разведывательный пункт штаба армии.
Такая децентрализация ни в коем случае не означала отсутствие координации. Все разведывательные управления и отделы, составлявшие оперативную разведку, были включены в монолит огромной пирамиды военной разведки, их работа направлялась Пятым управлением ГРУ и в конечном итоге замыкалась на начальника Главного разведывательного управления Генерального штаба. Однако управлениям была предоставлена определенная свобода, что неизменно приводило к появлению полезной инициативы. Центральный аппарат ГРУ предпочитал не вмешиваться в повседневную работу разведывательных управлений, если они работали продуктивно и выполняли свои задачи. ГРУ могло вмешаться, если, например, два разведывательных центра вербовали одного и того же агента, но всегда поощряло вербовку нескольких агентов разными разведывательными центрами для проникновения на один и тот же объект. Если каждый из этих агентов давал информацию, подтверждавшую данные, полученные от других агентов или даже идентичную им, это в какой-то степени могло свидетельствовать о достоверности полученной информации, хотя ее все равно тщательно проверяли и анализировали. Если один из этих агентов начинал давать ложную информацию, Пятое управление ГРУ сразу видело это, требовало прекратить работу с этим агентом и одновременно усилить бдительность в работе с остальными.
Одновременное проникновение на один объект силами разных агентов практиковалось и в стратегической военной разведке. Как командир разведывательного пункта, имея на одном объекте нескольких агентов, мог проверять их и поступающую от них информацию, чтобы своевременно замечать тревожные сигналы и избегать негативных последствий, так и начальники разведок военных округов проверяли командиров разведывательных пунктов и центров, а начальник ГРУ и его заместитель проверяли начальников разведок военных округов. Агентов-нелегалов могли использовать для проверки агентов резидентур под прикрытием и агентов разведывательных центров и пунктов на уровне оперативной разведки, и наоборот. Конечно, в таких случаях никто из агентов не подозревал, что его привлекли для проверки другого агента. Каждый знал лишь то, что добывает информацию для ГРУ.
Давайте рассмотрим один пример, который ярко продемонстрировал важность и высокую эффективность работы оперативной разведки в общей системе советской военной разведки. Наибольший интерес для штаба каждого советского военного округа представляли не политическая ситуация или не передовые военные технологии, а чисто военная информация: дислокация войск вероятного противника, их состав и количество, вооружение, планы развертывания в тех районах, где планировалось наступление советских сил в случае войны. Агент из Западной Германии, завербованный разведывательным центром второго отдела разведывательного управления Белорусского военного округа, по заданию советской военной разведки выбирал на территории своей страны подходящие места для высадки парашютного десанта частей и соединений СпН в случае войны. Он сфотографировал предлагаемые места и нарисовал их схематические карты. Поскольку главной задачей частей и соединений СпН были диверсии, он выбрал для десантирования участки рядом с важнейшими мостами, дамбами и узкими проходами между озерами и иными водоемами (подрыв последних лишил бы противника возможности маневра во время боевых действий). Специальный курьер привез фотографии и схемы в Восточную Германию и передал их на один из разведывательных пунктов Белорусского военного округа, откуда копии этих документов были отправлены в третий и четвертый отделы разведывательного управления штаба округа.
Офицер советской оперативной разведки, изучавший эти снимки, заметил на некоторых из них группу американских военнослужащих, которые копались в каком-то колодце, расположенном возле дороги. Сначала офицер предположил, что они прокладывали кабель для организации связи, но приглашенный на консультацию офицер из пятого отдела категорически заявил, что американским военным не нужны каналы коммуникаций в этом районе, а если бы такие работы здесь и велись, то о них обязательно сообщили бы агенты разведывательного центра округа. По мнению офицера пятого отдела, то, чем занимались американцы, не было похоже на прокладку кабеля.
Фотографии немедленно отправили в ГРУ, где было выдвинуто новое предположение: возможно, уже в мирное время американцы устанавливали противопехотные мины в тех местах, где во время войны можно было ожидать появления советских диверсантов. Это предположение встревожило руководство ГРУ. Пятое управление ГРУ немедленно дало распоряжение всем другим разведывательным управлениям и центрам, имевшим агентов в Западной Германии, обратить особое внимание на действия небольших групп американских военнослужащих в окрестностях важных объектов инфраструктуры — мостов, дамб, железнодорожных станций и транспортных узлов. Одновременно Первое управление ГРУ отправило такое же распоряжение всем резидентам ГРУ в Западной Германии.
Ознакомительная версия.
