Ознакомительная версия.
И хотя историческая панорама в мире сейчас, в конце века, иная, чем тогда, когда действовал Редль (иные и основные действующие в современном мире государства и их коалиции, тон в международных отношениях задают сейчас Соединенные Штаты), разведывательный «вес» Эймса вполне сопоставим с ролью Редля в то далекое время. Ведь и Редль сначала вербовал для австрийцев агентов среди русских, создавая для себя высокий служебный авторитет, а затем выдавал наиболее опасных агентов российской контрразведке. Точно так же, как действовал и Эймс. К тому же оба эти агента российских разведок занимали в своих спецслужбах одинаковые контрразведывательные посты. Историки, которые занимались исследованием дела Редля, без сомнения, найдут много общего между этими двумя агентами. И не только в том, что оба были полковниками-контрразведчиками.
В то время когда я вспоминал Редля, прогуливаясь по замечательным венским паркам, любовался дворцами Шенбрунна и наслаждался свежим воздухом Венского леса, я не мог знать о том, чего удастся достичь советской внешней разведке в борьбе с ЦРУ через два десятилетия. Но мне было хорошо известно об аналогичном успехе в не менее остром противостоянии нашей внешней разведки и ее союзников с набиравшей силу западногерманской службой БНД. Речь идет об успешном внедрении в самое сердце этой разведки, опять же на должность начальника контрразведывательной секции X. Фельфе, который к 1958 году уже достиг поставленной цели. На этом важнейшем для обеспечения безопасности разведывательной деятельности нашей внешней разведки и разведки ГДР в Западной Германии посту агент пробыл по 1961 год включительно. В этот период наши разведки уверенно действовали на территории Западной Германии. И не только против БНД, но и против американских спецслужб, проводивших с этой территории свои враждебные акции против стран Варшавского Договора. Многие подрывные акции ЦРУ против ГДР и нашего государства, провокационные замыслы против советских разведчиков становились своевременно известными нам через Фельфе и нейтрализовались, американская агентура, забрасывавшаяся в ГДР, арестовывалась.
Конечно же, я сожалел, что к моему приезду в Австрию, где мне предстояло противостоять БНД, я не мог уже рассчитывать на такую эффективную помощь Фельфе. Но то, что этот агент помог нам узнать БНД, существенно облегчало решение венской резидентурой задач по приобретению агентов из числа западногерманских граждан, в том числе сотрудников и агентов БНД, действовавших как с территории ФРГ, так и в самой Австрии против СССР и его внешней разведки.
Выйдя из тюрьмы, Фельфе написал воспоминания «В тылу врага» (Фельфе X. В тылу врага. Берлин, 1986), в которых описал свою деятельность в БНД, поэтому не буду более подробно останавливаться на этом примере агентурного ТФП.
Но коротко следует подчеркнуть, что этот разведчик своими славными делами поставил себя в ряд с такими прославленными советскими разведчиками, как К. Филби, Д. Блейк, наконец, агент О. Эймс. За короткое время он не только проник в западногерманскую разведку, но сумел в 1958 году занять важную руководящую должность — начальника контрразведки.
Став нашим «кротом» в БНД, он сообщал советской и восточногерманской внешней разведке о каждой операции, которую затевала БНД против СССР и ГДР и их спецслужб, а также о провокациях ЦРУ с территории ФРГ. Эта его неоценимая деятельность проходила в самые острые, 50-е и 60-е годы, разгоревшейся «холодной войны» Запада против социалистического содружества.
О том, что Фельфе, немец по национальности, сознательно отдавал свои силы и способности делу защиты нашей страны, он четко говорит в своей книге: «К началу 50-х годов я сделал свой выбор, связал свою судьбу с СССР».
Уже теперь, после объединения ГДР с ФРГ стало известно о другом, не менее ценном агенте Хансе Тидге, сумевшем, по существу, принять разведывательную эстафету у Фельфе, успешно проникнув в контрразведку БНД. Этот пример другого агентурного ТФП в западногерманскую спецслужбу не был так широко известен у нас и представляет интерес в плане характеристики таких разведывательных операций.
В августе 1990 года с территории бывшей ГДР в Москву прибыл в качестве политического беженца бывший до 1985 года начальником контрразведки БНД Ханс-Йохим Тидге с женой. История умалчивает, на какую спецслужбу — разведку ГДР или советскую внешнюю разведку — работал Тидге. Об этом пока не стало известно не только германской общественности, но и самой БНД.
С моей точки зрения, это несущественно. Важно то, что БНД, проводившая тщательное расследование после бегства Тидге со своего поста в 1985 году, пришла к заключению, что он был связан с восточной разведкой. По ее убеждению, именно Тидге смог предупредить, как минимум, трех восточногерманских агентов о грозившей им опасности.
Кто были эти агенты? Секретарша министра экономики ФРГ Бангемана Соня Люнеберг и бухгалтер в боннской группе Ассоциации беженцев из Польши, Чехословакии и Советского Союза Урсула Ветцинг. Третьим был близкий друг Урсулы Рихтер, работавший посыльным в западногерманской армейской администрации в Бонне, он имел доступ к материалам специального убежища руководства страны на случай чрезвычайного положения в ФРГ.
Все три агента исчезли из ФРГ перед бегством Тидге. БНД докопалась, что они проживали в ФРГ под чужими именами.
С точки зрения ТФП к источникам важных секретов, помимо самого Тидге, представляет интерес С. Люнеберг. Как установила БНД, настоящая немка Соня Люнеберг, парикмахерша из Западного Берлина, в 1966 году выехала во Францию, откуда якобы вернулась вскоре в Германию, на деле же, по всем данным, в ГДР. По ее документам и осела, легализовалась в ФРГ агент разведки ГДР. Соне удалось проникнуть в важное министерство ФРГ и, пользуясь полным доверием министра Бангемана, снабжать свою службу ценной информацией в течение почти двух десятков лет.
Сам Тидге, как писала западная пресса (Тайм. 1985, 2 сентября), был «одним из высших западногерманских руководителей контрразведки. Он с 1981 г. отвечал за контрразведывательные операции против ГДР и ее разведки, был в курсе всего, что было известно БНД о деятельности в ФРГ агентов ГДР. В его управлении, под его руководством работали несколько сот сотрудников, которые являлись самыми ценными и квалифицированными профессионалами в службе. По своему положению он имел возможность обеспечивать безопасность восточных агентов, действовавших в ФРГ».
Через свои связи Тидге мог легко узнавать разведывательные секреты ФРГ и ее союзников по НАТО. Поэтому руководство БНД вынуждено было признать, что измена Тидге могла нанести ущерб как агентам ФРГ, так и союзным агентам, действовавшим с территории ФРГ против государств Восточной Европы. Тидге мог выдать Востоку их агентов там.
Кстати, Тидге после окончания берлинского Свободного университета, с 1966 года начал работать в Управлении защиты конституции, где к 1981 году уже возглавил IV Управление (контрразведку). Таков еще один пример успешного агентурного ТФП в самое сердце спецслужбы противника, аналогичный примерам X. Фельфе и О. Эймса.
Интересно, что БНД в 1985 году гадало, когда именно Тидге начал свое сотрудничество с восточной разведкой. С какой из них: разведкой ГДР или нашей? Но так как это не делало ущерб от его деятельности меньшим или большим, БНД закономерно посчитало, что правительство ФРГ оказалось перед лицом самого крупного шпионажа с 1974 года, когда был разоблачен Гюнтер Гийом, доверенный помощник канцлера Вилли Брандта.
Полагаю, что после объединения ГДР и ФРГ БНД сможет наконец установить, кто же руководил Тидге. Так как теперь ей открыт доступ ко многим делам бывшей разведки ГДР.
Показательно, что Тидге избрал местом проживания Россию и быстро получил убежище у нас. В отличие от многих других, начиная с Хонеккера. Мне это говорит о многом.
В то же время, находясь в Вене, я чувствовал, что, несмотря на потерю Фельфе, наша разведка в ФРГ продолжала оставаться хорошо осведомленной о текущих делах БНД.
На этом фоне я и приступил к решению поставленных перед резидентурой задач, включая и осуществление операций ТФП в наиболее интересовавшие нас иностранные объекты. Первой, наиболее простой операцией, которая, по существу, еще не являлась проникновением, а лишь содержала один элемент его, была описанная в предыдущей главе операция «Сирена». Но для того чтобы читатель представлял себе имевшийся уже у меня опыт в области операций ТФП, расскажу о блестящей эпопее внешней разведки из области ТФП с участием агента.
Когда я впервые соприкоснулся с таким видом разведывательной деятельности, как добыча секретной информации путем тайного проникновения в тщательно укрываемые, специально защищенные контейнеры, вализы или упаковки, находящиеся под постоянным контролем, я был поражен. Естественно, я многое знал о возможностях проникновения и изъятия содержимого из любых сейфов и других хранилищ ценностей. Но то были взломы или проникновения, следы которых были явными и практически неустранимыми. Хозяева таких похищенных ценностей или документов сразу же узнавали о свершившемся, а полицейские и сыскные службы включались догадываться. В этом состоит главное отличие разведывательного проникновения от всех прочих видов изъятий чужой собственности.
Ознакомительная версия.
