Таковы превратности судьбы, вроде бы спаслись из горящего вертолёта, но смерть всё равно не выпустила их из своих костлявых рук.
Малыш вызвал броню по радио, нести раненого и погибших, да ещё и одновременно заниматься прочёской зелёнки было просто не возможно. Вскоре все услышали приближение своей машины. Словно дикий слон прокладывал себе дорогу продираясь сквозь заросли, подминая под гусеницы кустарник и мелкие деревца. Как лыжник слаломист механик- водитель лавировал между более толстыми стволами деревьев. Упаковав погибших в плащ-палатки и загрузив их в десантное отделение «БМП», двинулись дальше.
К месту падения вертушки группа Малыша добралась последней, остановки в пути сделали своё дело. При первом же взгляде на останки «МИ- 8» стало ясно, что духи всадили в неё две ракеты.
В перерыве между первым и вторым выстрелами оставшиеся в живых и выпрыгнули из горящего вертолёта. Обгоревшие трупы членов экипажа и пассажиров были уже упакованы и загружены в 101ю и 103ю. Осталась не прочёсанной ещё узкая, шириной около 50ти метров, полоса зелёнки идущая по самой кромке минного поля. Объединенный взвод растянутой цепью двинулся на завершение прочёски. Выйдя к крайней точке у минного поля, заметили лежащего на земле человека в обгоревшей одежде, примерно в 20ти метрах вглубь минных заграждений. Услышав шаги приближающихся солдат, человек поднял чёрное от сажи лицо и, выставив в перёд руку с пистолетом закричал — «Если свои, стой.» Получив ответ он вновь уронил голову на землю и замер.
Более двадцати минут Малыш с Иссой добирались до раненого, ощупывая ножами каждый сантиметр земли перед собой. Такие меры предосторожности были просто необходимы, кроме простых противопехотных мин-растяжек здесь были установлены ещё два других вида мин. Присыпанные тонким слоем песка ожидали своего часа; «банка» и прыгающая мина «лягушка». Если наступить на «банку» то пострадает только тот, кто на неё наступил, а «лягушка» выпрыгивает из земли на высоту до полутора метра и взрывается в воздухе, разбрасывая во все стороны картечь, спасения от неё не было.
Когда ребята всё же добрались до раненного то не сразу его узнали, хотя ранее чуть ли не каждый день встречали его в штабе части. Это был начальник секретной службы майор Пинчук. На половину сгоревшая одежда, покрытое сажей и волдырями от ожогов лицо, отсутствие волос на голове делали человека похожим на сказочного монстра. Вероятнее всего он выпрыгнул одним из первых и его парашют загорелся уже у самой земли. Так, что, не смотря на сломанную ногу и множественные ожоги открытых частей тела, горящий купол парашюта накрыл его сверху, он ещё легко отделался. Всего в 40ка сантиметрах от его ног ребята откопали «лягуху», а чуть поодаль стояли две растяжки.
Майор находился в шоковом состоянии и часто терял сознание. Малыш еле-еле вытащил пистолет из обожженных пальцев, вторая рука лежала с зажатой в кулаке гранатой на портфеле с документами. В любой момент майор мог разжать пальцы и взорвать всех вместе с секретными документами. Исса бережно забрал гранату и отшвырнул её как можно дальше. Ребята подняли Пинчука и вынесли его с минного поля, осторожно ступая по своим следам. Пока проводили перевязку ран майора, Панин доложил о завершении операции и её итогах по радио.
Оставалось только выяснить, каким образом 101я вызвала взрыв мины. Спустя пять минут после доклада колонна «БМП» двинулась в обратный путь к месту подрыва 101й.
Внимательно обследовав место происшествия, быстро установили все причины и следствия. Духи применили новую тактику постановки мины: американка направленного действия (осколки этой мины летят в одном направлении) привязывалась к дереву на высоте бортов «БМП», тонкая проволочка растяжки натягивалась на уровне антенны бортовой радиостанции «БМП». При прохождении мимо антенна задевает растяжку, срабатывает взрыватель, и осколки волной должны были снести пехоту с брони. В этот раз ребятам повезло, ведь они шли развернутой цепью впереди «БМП», лишь наводчика, сидевшего на башне, слегка задело отрикошетившим от фальшборта осколком.
«Об этой новой постановке мин нужно будет поставить в известность сапёров и все экипажи „БМП“ части», — лаконично заметил Панин — «Впредь проезжая коридорами зелёнки, следует обращать внимание на возможные растяжки над дорогой». Собрав интересующую их информацию, разведчики загрузились на броню своих «БМП» и отправились в обратный путь.
Сдав раненных в госпиталь, пленных в штаб, а мертвых в морг, бойцы, сложив амуницию и оружие, обсуждали последние события. Панин ушёл в штаб узнать результаты допроса пленных духов. После ужина решили немного поразмяться и устроили небольшой турнир по рукопашному бою. Кусок брезента изображал татами, пары подбирались по жребию так, что все желающие могли попробовать свои силы в учебном бою. Не успели ребята, как следует насладиться пылом схваток, вернулся Панин.
Вести были неутешительными, плененные духи оказались простыми сборщиками сока опийного мака. Ничего путного от них добиться не удалось, они слышали выстрелы ракет и взрывы в небе, видели, как падает вертушка, и слышали звук автомобиля, на полном ходу покидающего зелёнку, но самой машины никто из них не видел.
Они надеялись отсидеться в зарослях до темноты, а потом уйти. Неожиданно увидели советских солдат, производящих проческу и поспешили скрыться, но нарвались на другую группу и были взяты в плен. Теперь оставалась слабая надежда, что кто-нибудь из раненных пассажиров вертолёта сможет пролить свет на это происшествие.
Утром планировался выезд на сопровождение двух машин с гуманитарной помощью для крестьян из отдалённого кишлака. Такие рейсы совершались регулярно два раза в месяц, обычно груз составляли: сахар, мука, рис, медикаменты и школьные принадлежности. Особых проблем такие рейсы никогда не создавали, поэтому бойцы заснули спокойно. Уже засыпая, Малыш почувствовал, как в его сознании рождаются строки нового стихотворения, опасаясь, что утром он не сможет их вспомнить, быстренько достал тетрадь и записал.
Служили мы с тобой не по контракту,
наёмниками нас нельзя назвать:
Кишлак, зелёнку, а потом ущелье
с боями приходилось отбивать.
Муку и рис возили по коммунам,
тетради, книжки в школу — детворе.
Мы пели песни, ставили концерты,
но не на сцене, просто на земле.
Один аккордеон и две гитары
составили наш небольшой оркестр,
Пусть пели грубо не под фонограмму,
но не было вокруг свободных мест.
Порой вы смысла слов не понимали,
ведь русский же, конечно, не фарси.
Но все же дружно хлопали в ладоши,
кричали браво, браво шурави.
Сближает музыка отдельные народы,
пускай пуштун ты или же узбек.
Простой дехканин получил свободу
и благодарен нам за то навек.
Утром, плотно позавтракав и получив сухпай, Малыш повёл взвод в парк на погрузку. «БМП» уже гудели моторами, в ожидании команды к движению. Не спеша, загрузив амуницию и пайки в десантные отсеки, ребята занимали свои места на броне. Неторопливо выехав из парка, «БМП» на малых оборотах катились к КПП. «КАМАЗы» заканчивали погрузку возле складов. Остановившись возле КПП, разведчики ожидали конца погрузки продовольствия.
Ничто не угнетает, так как ожидание. Малыш каким-то шестым чувством вдруг почувствовал, что добром этот день не кончится. Лениво разглядывая по сторонам, он заметил бегущего Панина. Едва взлетев на броню, он условным жестом дал команду начать движение, машины вздрогнули и двинулись вперед, набирая скорость. Ничего не понимающие бойцы ждали объяснений такой спешке.
Радио молчало, только Панин жестами показывал: «Быстрее за мной». Соблюдая скоростной режим и дистанцию 102 и 103, послушно следовали за головной машиной. Исса по внутренней связи объяснил недоумевающему Малышу, что бывают случаи, когда необходимо радиомолчание: «Духи пеленгуют наши разговоры и, хотя каждый раз мы меняем радиочастоту, но ведь и пеленгующие устройства сейчас более совершенны, и поймать новую частоту можно без особого труда».
На максимальной скорости проскочили аэродром и, поднимая облака пыли, понеслись по грунтовке, ведущей мимо мертвого кишлака к зелёнке у отрога ближайшего горного хребта.
Не доезжая пару километров до зелёнки, Панин остановил машину и провёл краткий военный совет. «Заходим в оазис с трёх сторон и быстро проводим прочёску», 102 обошла зелёнку слева, 103 справа, а 101 осталась по центру. Этот оазис был меньше по размерам, чем зелёнка у аэродрома. Заняв позиции в указанных точках, взвод начал проческу.
За двадцать минут прошли все заросли, не осталось ни одного участка, где бы ни ступала нога разведчика. Опять духи сумели ускользнуть раньше. Было найдено место стоянки их машины и запуска ракет. В этот раз они умудрились свалить сразу две вертушки. Духи действовали нагло и дерзко, совершали несколько запусков ракет и быстро уходили на машине с места запуска.
