Ознакомительная версия.
В частности, германский шпионаж бурное развитие получил еще при короле Фридрихе II (1712–1786), по образному выражению современников, в эпоху «смеси деспотизма, бюрократизма и феодализма». Успешной завоевательной политикой властелин Пруссии был обязан и разведке, благодаря которой он заблаговременно знал о всех военных намерениях и возможностях вероятных противников[28]. В последующий период шпионское ремесло серьезно упало и возродилось лишь при первом рейхсканцлере германской империи Отто Бисмарке (1815–1898) и его начальнике генштаба Хельмуте Мольтке. Способствовало тому и появление на «сцене» немецкой разведки ее талантливого организатора Штибера.
Досье
Штибер Вильгельм (1818–1882).
Немец, уроженец Пруссии. Мечтал быть священником, но пересмотрел свои устремления и стал стряпчим. Занимался юридической практикой, специализировался на уголовном праве, одновременно выступал негласным информатором прусской полиции. Редактировал полицейский журнал. По протекции Фридриха Вильгельма стал полицейским комиссаром. После увольнения короткое время (с 1858 по 1863) оказывал помощь русской полиции, прежде всего в слежке за оппозиционными политиками за границей. На полицейскую службу вернулся при фон Бисмарке. Стал инициатором и организатором широкой агентурной сети на Европейском континенте. В историю полицейского сыска вошел под прозвищами «шеф шпионов» и «король ищеек».
Особого размаха и успеха германская военная разведка и контрразведка достигли перед войной (1870) и в период схватки с Францией. Тогда под видом сельскохозяйственных рабочих, женщин-служанок, официантов ресторанов и кафе, горничных гостиниц и т. д., в 3-ю Республику прибыло 15 тыс. тайных агентов, сведенных в виде отдельных резидентур в стройную шпионскую организацию. О том, какое значение Бисмарк придавал успеху в тайной войне, свидетельствуют и истраченные на нее деньги: 19 млн 500 тыс. франков. По тем временам это была астрономическая сумма. Зато немцы отлично знали состояние вооружения французской армии, имели полное представление о политико-моральном состоянии населения, продовольственных запасах страны, строительстве железных дорог, состоянии и перспективах развития военной промышленности и т. д. Закономерным был и исход начавшегося вскоре между ними вооруженного противостояния.
Так же успешно немецкие спецслужбы готовы были действовать и в канун Первой мировой войны. Организационно еще более они окрепли в ее ходе. Разведывательную и контрразведывательную работу возглавлял 3-й отдел Б «большого генерального штаба», делившийся на несколько бюро, задача которых заключалась в проведении шпионажа в соседних странах. Специальные разведывательные бюро трудились и в большинстве германских приграничных городов, а также в Бельгии и Швейцарии. Вербовка агентуры осуществлялась в армиях вероятного противника, на военных и гражданских промышленных предприятиях, в государственных и правительственных учреждениях, гостиницах, ресторанах, салонах высших кругов общества и т. д. Для организации и контроля за работой разветвленной шпионской сети при отделе генштаба имелись специальные офицеры, по современной терминологии – агенты-маршрутники.
Среди руководителей спецслужб XX века одной из «звезд первой величины» считается Вальтер Николаи. Опираясь на опыт предшественников и личное участие в Первой мировой, в работе «Тайные силы» (1923), он в деталях исследовал работу немецкой разведки в России военного периода. Создание с его участием широкой тайной сети на территории империи началось задолго до войны. Разделялась агентура на два вида: для военного театра и для действий в мирных условиях. Агенты были внедрены практически во все круги российского общества, включая политические партии и ближайшее императорское окружение. Были среди них светские дамы, профессора, актеры, предприниматели, видные революционеры и т. д. Заметную роль в добывании разведданных играли и выходцы из низших слоев. Прибегали германские шпионы и к услугам лиц из среды титулованной русской аристократии. Последнее, по словам историка Б. А. Старкова, «особенно было необходимо во время провала какой-либо подрывной акции, когда требовалось нивелировать или вовсе свести на нет возможное негативное последствие». Информаторы не раз проникали и во многие военные, государственные, крупные промышленные учреждения, предприятия и организации. Невзирая на отдельные успехи российских контрразведчиков, немецкий агентурный костяк сохранился до конца войны.
Масштабная, много раз проверенная на практике шпионская сеть позволила Николаи однажды заявить: «Я русских держу в кулаке». В этой связи можно согласиться с утверждением одного из исследователей истории спецслужб А. Иванова, писавшего: «Если Штибер считается родоначальником немецкой разведки в ее успешном практическом применении, то отцом организационной структуры немецкой военной разведки называют полковника Вальтера Николаи. Он создал не только теорию разведки, но и нечто большее – идеологию разведки, заложил ее основы нравственной культуры, наконец, воспитал своих сотрудников, что ценится не меньше».
Досье
Николаи Вальтер, полковник (1873—?).
Шеф германской военной разведки – Отдела III Б генерального штаба немецкой армии в 1913–1921 г г. Выходец из протестантской семьи.
Окончил кадетский корпус. В 1893 г. офицерскую карьеру начал в звании лейтенанта. Отличался трудолюбием, старательностью, аналитическим складом ума. После завершения трехгодичного обучения в военно-штабном училище, с 1904 г. продолжил службу в генеральном штабе. В 1906 г. возглавил разведывательный орган в 1-м армейском корпусе (дислоцировался в Кенигсберге). Проявил себя перспективным организатором военной разведки. Позже он стал начальником русского отдела в службе военной разведки, а в 1913 г. ее возглавил. Историк спецслужб Дэвид Кан в книге «Гитлеровские шпионы» писал о Николаи: «Энергичный штабист, светловолосый, среднего роста, лет тридцати пяти на вид… Он заправлял разведкой точно так же, как командовал бы полком в сражении. Он был потомственным прусским офицером, который привык исполнять свой долг».
Созданная Николаи агентурная сеть насчитывала сотни информаторов, которые действовали как во вражеских, так и в нейтральных странах. Самыми заметными его агентами были известная Мата Хари, барон Август Шлюге (агент № 17) и Элизабет Шрагмюллер. Николаи принадлежит и решающая роль в создании немецкой контрразведки, агенты которой во многих странах действовали не менее успешно.
В период Веймарской республики от активной разведывательной деятельности Николаи был устранен. Некоторое время возглавлял небольшой разведывательный орган Рейхсвера, затем канул в неизвестность. Судя по всему, он критически относился к нацистам, ибо во вновь появившемся военном разведывательном органе Вермахта – Абвере замечен не был. Окончательно следы Николаи теряются в 30-х г г. XX ст. По одной из версий, он стал жертвой нацистского режима, по другой – с 1945 г. Вальтер Николаи находился в СССР как узник лагеря военнопленных, где и умер».
В зарубежных справочниках дата его смерти определяется 1934 годом.
Со всех концов огромной Российской империи нити германского шпионажа сходились в Петербурге, в дипломатическом представительстве Вильгельма II, замыкаясь на советнике посольства Гельмуте фон Люциусе. Опираясь на многочисленную агентурную сеть, разведывательную работу на российских окраинах и в центре немецкие дипломаты преимущественно осуществляли под прикрытием коммерческой и журналистской деятельности. По сути, посольство стало центральной германской резидентурой, в состав которой входили его девять официальных сотрудников. Наличие у семерых из них графских титулов не мешало наряду с основной деятельностью заниматься и шпионским ремеслом. В качестве военного и морского уполномоченных (военных агентов) в посольской группе трудились и два старших офицера, представлявших интересы «большого» немецкого генштаба.
Для сбора информации об экономических возможностях России привлекались германские промышленные, торговые и финансовые предприятия, банки, страховые общества и т. д., осевшие преимущественно вдоль западной границы, а также в крупных военных центрах – Петербурге, Москве, Киеве, Севастополе, Владивостоке, Архангельске и др.[29] Перед ними ставились разведывательные задачи: сбор сведений о развитии производственных сил страны; противодействие этому развитию; агентурная разведка. «Двойственную роль играют предприятия, организованные немцами в России под видом русских акционерных обществ», – отмечалось в 1915 г. в одном из докладов в штаб главного командования русской армии. Особой «вредностью» во всех отношениях, подчеркивалось в документе, отличаются Русские общества «Сименс и Гальске», «Сименс-Шуккерт», «Компании электричества», «Соединенных кабельных заводов». Начальник штаба направил сообщение председателю Совета министров, военному и морскому министрам империи, добавив, что «чем дольше будут существовать эти общества, тем будет хуже. Невзирая на то, что компания «Зингер» переделала себя на американский лад и нашла покровительство в Совете министров, эта фирма – вреднейшее учреждение, приносившее и имеющее приносить много вреда. Борьба с этим должна быть самая решительная, иначе – будет плохо»[30].
Ознакомительная версия.
