17 мая район Аджимушкайских каменоломен был окончательно окружен, началась их многомесячная оборона. В первые дни окружения подземные гарнизоны здесь стали центром консолидации других более мелких групп северо-восточнее Керчи. Из района с. Булганак в Малые Аджимушкайские каменоломни прорвалась группа командира 291-го горно-стрелкового полка подполковника Ермакова С. М. А из завода им. Войкова 19–20 мая прорвалась в Центральные каменоломни группа подполковника Бурмина Г. М., который позже сыграл большую роль в подземной обороне. Григорий Михайлович Бурмин родился в 1906 г., в пос. Слобода Спасского района Рязанской области. После смерти матери в 1916 г. беспризорничал, попал в детский приют, откуда бежал и 25.08.1918 г. записался в Красную Армию. С марта 1919 г. воевал с войсками Деникина, затем с поляками, 19 сентября 1920 г. был тяжело ранен. И это в 14 лет! Но ведь и известный детский писатель Аркадий Гайдар начал воевать в этом же возрасте. В январе-феврале 1921 г. Бурмин воевал с повстанцами Антонова на Тамбовшине. В 1922 г. он вступил в комсомол, а в 1923 г. стал членом ВКП(б). В 1925 г. закончил 7 классов вечерней школы, в 1929 г. сдал экстерном экзамен за военное училище. В 1933 г. закончил бронетанковые курсы усовершенствования командного состава. Из аттестации 1936 г.: "Волевой командир, дисциплинирован, инициативен и смел. Постоянно работает над повышением своего уровня знаний. Очень честен, добросовестен, правдивый командир. Хорошо ориентируется в горно-таежной местности". 24.02.1938 г. за особые военные заслуги (в его личном деле не сказано за какие конкретно) Бурмин Г. М. был награжден орденом Красного Знамени, затем преподавал тактику в Орловском бронетанковом училище. С сентября 1940 г. по 1.04.1941 г. служил заместителем 11-го танкового полка отдельной танковой дивизии. С августа 1941 г. был командиром 108-го танкового полка, введенного в Иран. С конца 1941 г. исполнял обязанности заместителя 24-го танкового полка на Закавказском, а затем на Крымском фронтах. С 28.02.1942 г. командовал этим полком, газета Крымского фронта весной 1942 г. отмечала "героические подвиги подразделения товарища Бурмина". Во время боев на Акмонайском перешейке был ранен в шею и горло, лечился в Керченском госпитале, после чего сразу же принял участие в боях как командир сводной группы. Звание подполковника ему было присвоено 6.05.1942 г. У Бурмина Г К. была жена Татьяна Ивановна и сын Игорь, 1932 г. рождения. После войны они жили в Горьком (Нижнем Новгороде).[173] Как видим, биография Бурмина Г М. была необыкновенная, не случайно он стал преемником Ягунова П. М.
Первые дни окруженная группа советских войск в районе Аджимушкая вела ожесточенные бои, цель которых была вырваться из окружения и выйти на берег Керченского пролива для дальнейшей эвакуации. Участник этих событий Лодыгин А. И., проживавший после войны в Куйбышеве, в своих воспоминаниях рассказывает: "Сразу же после окружения наше командование решило пойти на пролом вражеского кольца в сторону завода Войкова и затем далее к берегу пролива. Для этого было мобилизовано все оружие. Атака началась рано утром, в наступление пошло 7–8 тысяч человек. Вначале мы продвинулись вперед, уничтожили несколько фашистских огневых точек, но дальше напоролись на массированный огонь противника. Пришлось отойти обратно в каменоломни. В этой атаке мы понесли большие потери". Об этой попытке вырваться из окружения и переправиться через пролив рассказывает также в своих мемуарах участник обороны каменоломен Пирогов А. И.,[174] о котором я расскажу ниже.
Сведения об активных боевых действиях группы Ягунова П. М. в первые дни окружения проникли и в германскую периодическую печать того времени. Журнал "Немецкая мощь", издававшийся только для генералов и офицеров фашистской армии, описывая бои 18–20 мая в этом районе, сообщает о каких-то советских десантах в своем ближнем тылу, которые были настолько сильны, что принуждали гитлеровцев оставлять захваченные перед этим позиции.[175] Никаких десантов, конечно, советское командование не могло высаживать, это были атаки подземного гарнизона. Первое время фашисты не знали ни расположения каменоломен, ни количество находившихся там воинов, а в связи с тем, что атакующие появлялись неожиданно, принимали их за десанты.
После войны немецкий генерал в Западной Германии Пико в своей книге "Загубленная пехота" писал: "Очищение города продолжалось более длительное время, так как значительные подразделения русских, превратившись в горняков, ушли под землю и превратили подземные лабиринты в гнезда сопротивления, откуда непрерывно и неожиданно контратаковали". О сопротивлении защитников каменоломен, "возглавляемых несколькими фанатичными комиссарами", писал и Э. Манштейн в своих воспоминаниях.[176]
Несмотря на то, что окруженным не удалось прорваться к местам погрузки на суда, их активные действия изматывали противника, лишали его возможности бросить все свои силы на оставшийся небольшой плацдарм, находившийся 18–20 мая еще в руках советских войск в районе Капканы, Опасное, Еникале.
Единого подземного гарнизона в Малых Аджимушкайских каменоломнях, как в Центральных, где командовал Ягунов, не сложилось. Здесь образовались, по крайней мере, три группы, во главе которых стояли подполковник Ермаков С. А, старший лейтенант Поважный М. Г. и капитан Барлит С. Н. Видной фигурой в обороне этих каменоломен был батальонный комиссар Карпекин М. Н., который во время арьергардных боев восточнее Керчи был послан в район каменоломен генерал-лейтенантом Козловым Д. Т. в качестве представителя штаба фронта и политуправления. На этих личностях следует остановиться подробнее, ибо их биографии, характеристики и участие в последних боях объясняют сложившуюся обстановку в этих каменоломнях.
Сергей Арсентьевич Ермаков родился в Петербурге в 1904 г. в рабочей семье. В юности был активным общественником, комсомольцем. В 1927–1936 гг. работал на Кировском заводе, одновременно был членом Ленсовета. В мае 1936 г. был призван в Красную Армию на командирскую должность. Из аттестации 1938 г.: "…политически и морально устойчив, бдителен. Связан с массами, с партийной и комсомольской организацией. Умеет правильно нацелить актив. Дисциплинирован, но болезненно реагирует на замечания. Требователен, способный, порученным делом овладевает быстро. Тактически подготовлен вполне удовлетворительно. Стреляет хорошо. Над повышением своих знаний работает постоянно, степень роста явно обнаружилась на осенних тактических учениях, где Ермаков командовал батальоном. Склонен к строевой работе. Имеются успехи в командовании ротой, она была лучшей в полку".
С июля 1939 г. по июль 1941 г. Ермаков С. А. учился в Академии имени Фрунзе, а в августе — сентябре 1941 г. принял участие в боях под Новгородом и Ленинградом, был ранен. После окончания Академии он получил звание капитан, в январе 1942 г. был майором, а в мае стал подполковником.[177]
Образованность Ермакова С. А., его рабочая и общественная закалка, стремительный рост в воинских званиях затмевали скромный послужной список Поважного Михаила Григорьевича. Родился он в г. Краснокутске Харьковской области в 1897 году. Образование имел 3 класса церковноприходской школы. С мая 1916 г. по февраль 1917 г. воевал под Ригой с немцами в составе 173-го Каменец-Подольского полка. С февраля 1919 г. по октябрь 1920 г. участвовал в Гражданской войне, воевал с повстанцами Махно и Антонова. В 1921 г. после окончания 51-х пехотных курсов в Харькове служил в Красной Армии на командирских должностях. В службе имел скромные показатели, часто получал замечания от старших начальников. Мне Михаил Григорьевич с юмором рассказывая о себе: "Бывало, вызовет меня командир и начнет выговаривать мне нотацию такими словами: "Товарищ Поважный, служите Вы неважно…" В 1935 г. Поважный М. Г. был уволен из армии как неперспективный в будущем командир. Думается, что тогда руководство не разглядело в нем хорошего командира среднего звена, подобно офицеру-артиллеристу Тушину, описанному Л. Н. Толстым в романе "Война и мир". Поважный М. Г., как и Тушин, был очень скромен, незаметен, "боящийся начальство", но очень добросовестен, честен, хорошо знал свое дело. Такие командиры, как правило, близки к солдатским массам, а потому у подчиненных пользуются авторитетом. Поважный всю жизнь имел качество, которое называют "военная косточка". Это было видно всем.
Он всегда был дисциплинирован, опрятен, собран и общителен. После увольнения из армии он сразу же нашел себя в хозяйственной работе в Севастополе, откуда и был мобилизован 20 июля в 1-й запасной полк. В начале марта 1942 г. он был назначен командиром батальона 83-й бригады морской пехоты, в боях на Акмонайском перешейке был ранен и после госпиталя опять оказался в 1-м запасном полку.[178]
В 1977 г. в г. Сумы на Украине мне удалось найти капитана Барлит Степана Николаевича, бывшего начальника штаба 195-го полка 72-й кавалерийской дивизии, который командовал казаками в районе пос. Аджимушкай. Вот отрывок из его воспоминаний: "Примерно 14 мая в пос. Аджимушкай я лично получил приказ от командира нашей дивизии генерал-майора Книги В. И. сформировать из оказавшихся в этом районе казаков группу (примерно 1,5 эскадрона) и включиться в оборону. Книга В. И. обещал обеспечить меня продовольствием, фуражом и боеприпасами. Но ничего этого я позже от него не получил. Конский состав мы укрыли в местных каменоломнях, которые были прекрасным убежищем. В Аджимушкае никого из командиров нашей дивизии не было, в том числе и командира нашего полка подполковника Зачиняева. Мы организовали оборону совместно со стрелковыми подразделениями и не допустили противника в поселок. К утру, когда закончились боеприпасы, я отвел казаков в каменоломни. Позже (уже в окружении) бои продолжались, патроны мне давали "взаймы" друзья-пехотинцы. Кроме того, оружие и боеприпасы мы отбивали у фашистов".
