– Джон – отличный моряк. Но даже он не найдет этого места, а тем более не сумеет провести сюда корабль. Только один человек на свете может это сделать, и этот человек – я. Это мог проделать еще один человек – командир АПЛI, но его нет в живых. Иоганн съел его.
Загремела якорная цепь.
– Я припоминаю одного американского лейтенанта, – сказала Анна, – участвовавшего в давней морской битве у Бостона... Как его звали?..
– Шаннон? Чезапик? – подсказал Джон.
– Совершенно верно, Чезапик. Много лет спустя ему вернули его доброе имя...
Я хмуро улыбнулся, вспомнив начальника военно-морской разведки. Вести игру следовало по их правилам – «пока смерть не разлучит нас»...
– У капитана Пэйса слишком пестрое прошлое, чтобы он мог чувствовать себя спокойно, – вставил Стайн. – У африканцев есть поговорка – «Не тащите мертвых коров из канавы».
– Видите те дюны? – спросил я. – Песок скатывался с них, словно снежная лавина с вершины Эвереста. Они насыщены слюдой и химическими солями. Помните, чем пользовались немецкие подводные лодки во время войны? Особой пленкой, которая повисала в воде, словно занавес, и одурачивала наших акустиков. То же самое и этот песок. Ни один корабль не найдет здесь «Этошу». Радар здесь просто бессилен. Вы готовы к высадке? – обратился я к Стайну.
– Через полчаса все будет упаковано.
– Вам придется отправляться на плоскодонке, шлюпок у меня нет. Я пошлю с вами парня из племени кру, он лучше других управится с этим.
Губы Стайна сжались в узкую полоску.
– Вы хотите оставить нас на милость черномазого?
Стайн струсил, и я был доволен. «Если бы не Анна...» – подумал я.
– Ну конечно, я отправлюсь вместе с вами, – успокоил я. – Интересно, что бы вы делали без меня?
Стайн улыбнулся. На Анну я не смотрел.
– Велите Джиму спустить лодку, – обратился я к Джону. – И побыстрее.
Судя по грузу, Стайн бесцеремонно, с типично немецкой обстоятельностью похозяйничал в кладовой «Этоши». Туземец Джим стоял в болтающейся на воде крутоносой лодке, и матросы передавали ему вниз мешки. Стайн появился с автоматическим скорострельным «ремингтоном» в одной руке и «люгером» в другой, словно мальчишка, отправляющийся на пикник в лес.
– Оружие для мужчины, – усмехнулся он. За пояс он заткнул еще охотничий нож. – Это может остановить кого угодно, – сказал он, похлопывая по ложу «ремингтона». – А для личной защиты нет ничего лучше старого доброго «люгера». Отлично сбалансирован.
Анна переоделась в плотный красный свитер и спортивную куртку. Она была сосредоточенна и молчалива.
Стайн опустился на колени и прислушался к дыханию Иоганна.
– Свяжите ему руки и бросьте в лодку, – распорядился он. – Если он очнется по дороге к берегу, то доставит нам кучу неприятностей.
Бесчувственного матроса, словно мешок с картошкой, свалили в лодку. Туземная команда смотрела на все это широко раскрытыми глазами. Плоскодонка сидела в воде глубоко, но я надеялся, что все обойдется благополучно.
Я спрыгнул в лодку. Анна стояла у поручня и смотрела на меня сверху.
– Прыгайте, – позвал я. – Я вас поймаю.
Она улыбнулась и легко соскочила вниз, почти не воспользовавшись моей помощью.
Стайн спустился последним. Я обратил внимание на его разбухшие от боеприпасов карманы. Что ж, каждый заряд может ему понадобиться, чтобы остаться в живых... Но расстрелять Берег скелетов нельзя...
– Отчаливай, – распорядился я и крикнул Джону: – Вернусь через два часа!
Чернокожий парень управлял лодкой весьма искусно. Если у штурвала на «Этоше» он казался тупицей, то тут чувствовал себя в своей стихии. Он вел перегруженную лодку с такой же уверенностью, как я вел «Этошу» через канал. Наш курс лежал через покрытый водой перешеек, который можно было пройти только на плоскодонке, и затем, под защитой песчаных дюн, через прибой к материку. Лодка вышла из канала, я направил ее в сторону высокого холма на севере. Вскоре нас подхватила накатная волна прибоя и понесла к берегу.
– Вы занимались когда-нибудь серфингом? – шутливо спросил я Анну.
– Никогда, – ответила она, стараясь казаться отважней, но я ясно видел, что она была напугана бушующими волнами.
– Джим знает свое дело, – успокоил я. – Мы подкатим к берегу как на санях.
– Много проблем разрешится, если мы потонем, – хмуро отозвалась она.
Стайн молчал. Иоганн пошевелился и снова затих. Джим, одетый лишь в рваные шорты, управлял лодкой.
– Где пристать? В каком месте, хозяин? – закричал он мне, когда лодка врезалась в первые прибрежные буруны.
– В любом, где хочешь! – крикнул я в ответ.
Теперь, когда берег был близок, я мог разглядеть, что из песка там и сям торчали обломки скал, отполированных ветром и водой.
Джим слегка отвернул в сторону: он заметил гребень огромной волны, образовавшейся ярдах в двадцати от нас по правому борту, и в следующее мгновение мы, словно на крыльях, понеслись к берегу, высоко возвышаясь над окружающим нас морем. Анна съежилась и закрыла глаза, ухватившись рукой за борт.
– Так и держи, – приказал я туземцу.
Море было его стихией. Черное лицо, обычно хмурое и неприветливое, сейчас было оживлено.
Большой вал накатывался на берег. Если мы наскочим на скрытый под водой риф, нас мигом разнесет в щепки. Даже отличный пловец не продержится более пяти минут в таком водовороте. Но Джим прекрасно знал свое дело. Вал разбился о берег и отпрянул обратно в море. Густая пена окутала лодку. Лодка задрожала, коснулась песка раз, другой, а секундой позже Джим был уже за бортом, по пояс в воде, и бежал рядом, подтягивая лодку на песчаный берег. Я выпрыгнул за ним следом, ухватился за другой борт. Вода хлюпала у меня в сапогах. Не оглядываясь – мы оба знали, чем грозил следующий вал, мчащийся на нас, – мы подтащили лодку на гальку.
– Вылезайте! – крикнул я Анне и Стайну.
Галька захрустела у них под ногами. Мы подтянули лодку еще дальше...
– Как нам удастся вернуться на корабль? – ужаснулась Анна. Лицо у нее было белое как бумага.
– Вытащи Иоганна и развяжи ему руки, – распорядился Стайн.
Джим поднял матроса на руки и положил недалеко от лодки. Прикосновение к дюнам словно наэлектризовало Иоганна, все еще находившегося в беспамятстве. Глаз он не раскрывал, но пальцы начали судорожно ощупывать и сжимать песок. Затем руки потянулись к щеке. Он громко застонал и сел.
– Встать! Смирно! – закричал Стайн.
Иоганн сделал попытку подняться – флотская дисциплина глубоко сидела в нем, – но тут же застонал и принялся скрести пальцами по песку. Казалось, что от соприкосновения с ним он совсем обезумел.
– Встать! – снова гаркнул Стайн. И когда Иоганн поднялся ткнул карабином в сторону лодки, приказал: – Разгружай!
Как слепой, спотыкаясь, Иоганн зашагал к лодке. Джим принялся подавать ему грузы.
Мы молча смотрели, как двое людей, разгрузив лодку, тянули за собой по песку, подальше от берега, тяжелый брезент с поклажей. След от брезента тут же был засыпан песком. Иоганн подошел к нам, а Джим отправился к лодке за шапкой, которую я там обронил. Когда негр наклонился над лодкой, Стайн быстро направился к нему. Джим не слышал его приближения. Анна с криком бросилась к ним. Какое-то шестое чувство подсказало ей, чтб замышлял Стайн... Для меня же это было полной неожиданностью.
Стайн вынул «Лютер» и выстрелил Джиму в затылок. Черное тело туземца повалилось вперед, и он упал головой в лодку.
В последний момент Анна попыталась вырвать у Стайна оружие. Стайн повернулся как-то неестественно медленно. Безумие, которое я увидел в его глазах, мешало ему понять, кто хочет вырвать у него из рук пистолет. Одной жизнью больше или меньше ничего не значило в тот момент для Стайна. Я сорвал с шеи бинокль и, пользуясь ремешком, как пращой, швырнул его в Стайна. Удар по ребрам привел его в сознание. Еще доля секунды, и Анна была бы мертва... Он отвел пистолет в сторону, взмахнул левой рукой и ударил Анну по скуле. Она как подкошенная повалилась на песок.
Я бросился было вперед, но Стайн наставил на меня пистолет.
– Назад! – хрипло выкрикнул он. – Назад! Иоганн, на! – он сбросил с плеча «ремингтон» и протянул подбежавшему матросу. – Стреляй, если он сделает хоть шаг!
Иоганн схватил ружье и взвел затвор.
– Ну-с, гeрр капитан? – усмехнулся он.
– Обожди, – приказал Стайн.
– Ах ты, проклятый убийца! – закричал я. – Сейчас я... Стайн уже овладел собой.
– Благодарю вас, капитан Пэйс. Не швырни вы свой бинокль, последствия могли бы быть трагичными и для меня самого, и для моей экспедиции. Потеря была бы невосполнима. Без доктора Нильсен все наши усилия были бы разны нулю, не так ли?
– Я отвезу вас обратно в Валвис-бей, чтобы вас там повесили! – прорычал я.
Анна стонала. Я наклонился над ней. На щеке у нее была ссадина.
– Весьма трогательная сцена, – усмехнулся Стайн. – Рыцарство всегда умиляло меня. Уясните себе, капитан Пэйс, что против собственной воли вы только что спасли мою экспедицию, но вы не вернетесь на «Этошу». Вы отправитесь со мной.
