Наваринской бухте с таким искусством, что оное принесло бы честь и тогда, если бы это делали в обыкновенное время и при всех для сего благоприятных обстоятельствах» [41]. Следуя указанию флагмана, русские корабли, находясь под перекрестным огнем, до тех пор не открывали огня, пока корабли не заняли своих мест согласно приказу.
Предательская линия поведения Кодрингтона в отношении своего русского союзника уже тогда была более или менее очевидной для командования русской эскадры. Об этом прямо сказано в историческом журнале эскадры Гейдена.
«…Вице-адмирал Кодрингтон, – говорится в этом журнале, – с тремя своими кораблями и прочими судами его эскадры первый вошел в порт Наварин, ведя за собою последовательно всю правую или наветренную колонну, оставляя позади левую или подветренную, приказав начальнику оной (левой колонны. – Авт.) лечь в дрейф, чтобы пропустить французов.
…Трудно угадать, почему адмирал Кодрингтон… не дождавшись левой колонны, пошел в порт с одной только правою, тогда когда бы ему надлежало вступить туда с обеими. Английский адмирал, сего не соблювший, подверг российскую эскадру всему огню неприятельской канонады и поставил тем предводителя оной в великое затруднение тем, что он во мраке густого дыма, под сильным перекрестным огнем неприятеля должен был вводить и устраивать оную. Но сие-то обстоятельство тем более… и делает особенную честь россиянам, при Наварине подвизавшимся, ставит их выше их союзников, которые, будучи по обстоятельствам ближе по входу в гавань, первыми туда вошли и, пользуясь спокойным ли изумлением, или может быть паническим страхом “добрых мусульман”, приготовили себя к бою прежде, нежели они подумали открыть огонь, и который они (турки и египтяне. – Авт.) начали тогда, когда увидели российский флаг в заливе (Наваринской бухте. – Авт.) развевающийся и как будто бы они его и ожидали» [42].
Русские моряки показали свое превосходство не только при проходе в Наваринскую бухту и при занятии позиции для боя, но и в самом бою, сыграв решающую роль в разгроме турецко-египетского флота.
Таким образом, Кодрингтон не достиг своей цели – уничтожения русской эскадры во время ее прорыва в Наваринскую бухту и тактического развертывания. Не смог он предотвратить и разгрома турецко-египетского флота. Больше того, Кодрингтон и де Риньи оказались втянутыми в бой с турецко-египетским флотом на стороне русской эскадры.
Не встретив, как уже было отмечено, каких-либо помех со стороны турок и египтян, три английских линейных корабля («Азия», «Генуя» и «Альбион») заняли в Наваринской бухте свои места согласно диспозиции против судов турецко-египетской линии. Не встретила противодействия противника и французская эскадра, однако из-за низкой боевой готовности некоторые французские корабли не смогли занять своих мест по диспозиции. Контр-адмирал де Риньи поставил свой флагманский фрегат «Сирена» против крайнего левофлангового судна турецко-египетской линии. Следовавший за «Сиреной» линейный корабль «Сципион» столкнулся с турецким брандером, увяз своим бушпритом в вантах брандера и выпутался из них лишь к концу боя. Линейный корабль «Тридент» занял не свое место, а линейный корабль «Бреславль» стал на якорь настолько неудачно, что его ядра не могли долетать до неприятеля.
Только в конце боя «Бреславль» подошел к месту боя «Азова», стал на якорь между «Азовом» и «Альбионом» и начал вести артиллерийский огонь.
Когда русская эскадра входила в Наваринскую бухту, командир английского фрегата «Дартмут» Феловес направил на шлюпке своего офицера к командиру турецких брандеров с требованием отвести их в глубь бухты. Но команда брандера, не зная намерения англичан, открыла по шлюпке ружейный огонь, в результате которого офицер и часть гребцов были убиты. С фрегатов «Дартмут» и «Сирена» ответили также ружейным огнем, заставившим всех людей, находившихся на брандере, броситься в воду.
В ответ на ружейную стрельбу «Дартмута» и «Сирены» с египетского корвета был сделан пушечный выстрел по флагманскому фрегату французов. Так стихийно началась артиллерийская перестрелка.
Когда бой уже разгорелся, Кодрингтон послал на шлюпке своего парламентера на корабль египетского флагмана Мухарем-бея с предложением прекратить стрельбу. Но парламентер при подходе к кораблю Мухарем-бея был убит. Египетский корабль открыл артиллерийский огонь по английскому флагманскому кораблю «Азия». Одновременно по «Азии» вел огонь корабль турецкого капитан-бея, а также другие неприятельские суда, стоявшие во второй и третьей линиях. Кодрингтон, стремившийся уничтожить русский флот орудиями турок и египтян, сам попал в критическое положение. Его корабль потерял бизань-мачту, несколько орудий вышло из строя.
Гибель английского флагмана была неминуема. Спасением своего корабля Кодрингтон обязан экипажу русского линейного корабля «Азов». Ведя свою эскадру, русский флагманский корабль, «покрытый густым удушливым дымом, осыпаемый отовсюду картечью, ядрами и пулями, как градом, прокладывал себе путь посреди брандеров, производя сам страшную всеразрушающую пальбу, быстро достигнув цели своей – неприятельских линий, стал от оных в расстоянии пистолетного выстрела на якорь со шпрингами и убрался парусами в одну минуту. Тогда положение англичан переменилось, ибо их сопротивники начали слабее и слабее действовать, но зато “Азов” обратил на себя общее внимание врага.
…Храбрый и опытный капитан Лазарев, находясь попеременно в разных местах корабля своего, управлял оным с хладнокровием, отличным искусством и примерным мужеством, личным присутствием ободряя мужественный экипаж свой, искусно направляя действие артиллерии, ускорял тем разрушение сил оттоманов» [43].
Адмирал Михаил Петрович Лазарев
Вскоре и другие русские корабли и фрегаты, заняв свои места по диспозиции, открыли по неприятелю артиллерийский огонь, чем значительно облегчили положение «Азова».
«Азов», ведя меткий огонь по врагу, нанес крупные повреждения фрегату турецкого флагмана Тахир-паши. Этот фрегат вынужден был обрубить якорные канаты и выброситься на берег. Тахир-паша перенес свой флаг на другой фрегат. Затем «Азов» атаковал 76-пушечный турецкий корабль, который до этого вел бой с английским линейным кораблем «Альбион». Меткий и мощный огонь «Азова» причинил турецкому кораблю страшные разрушения. Будучи не в состоянии сопротивляться артиллерийскому огню, турецкий корабль обрубил якорные канаты и устремился на «Азов» с целью взять его на абордаж, однако, встретив сильный огонь «Азова», вынужден был повернуть и выброситься на берег. Продолжая бой, «Азов» потопил флагманский корабль Тахир-паши, еще два больших неприятельских фрегата и два корвета. Сам Тахир-паша спасся от гибели тем, что сумел вовремя бежать на маленький островок, где и находился до утра следующего дня.
В самый тяжелый для «Азова» момент, когда он вел бой с одним линейным кораблем, пятью фрегатами и многими судами второй и третьей линий врага, М.П. Лазарев оказал непосредственную помощь английскому флагманскому кораблю «Азия», который терпел бедствие от корабля египетского флагмана Мухарем-бея. У корабля Мухарем-бея был перебит шпринг, и он повернул к «Азову» кормою. По приказанию М.П. Лазарева 14 орудий «Азова» немедленно