Ознакомительная версия.
Эти же знания помогали им умело устраивать засады у мостов, переправ, на серпантинах, перевалах. В узкостях ущелий, применяя минно-взрывные заграждения, устраивались искусственные камнепады. Широко использовались для боя пещеры, норы, крупные валуны и другие укрытия.
Наиболее часто боевые действия начинались во второй половине дня, что бы под покровом наступившей темноты выйти из боя.
Ведя боевые действия небольшими отрядами на значительной части территории страны, руководители оппозиции стремились создать видимость наличия крупных сил в их руках, что бы держать в страхе и в повиновении население страны. И это им удавалось.
Общая численность вооруженных формирований контрреволюционного движения колебалась в пределах 35–40 тыс. человек и представляло уже в достаточной мере организованную и обеспеченную современным оружием силу.
3
Удары наших войск совместно с афганской армией было намечено провести по отрядам мятежников в провинциях Кунар, Нангархар и Лагман на юго-востоке страны.
Такой выбор объяснялся тем, что в этих провинциях не было советских войск и силы оппозиции чувствовали себя там относительно спокойно. Следовательно, проведение боевых действий нашими войсками в этих районах будет для мятежников неожиданным.
Все три провинции граничили друг с другом и Пакистаном. Через них проходило значительное количество караванных путей и автомагистраль Кабул-Пешевар по которым осуществлялся подвоз вооружения, боеприпасов, другого военного имущества и пополнения для отрядов мятежников, которое прошло обучение в Пакистане.
На территории этих провинций находились крупные военные формирования оппозиции, которые чувствовали себя весьма вольготно, ибо в случае угрозы они могли беспрепятственно уйти в Пакистан.
Наиболее оптимальным вариантом наших действий было одновременное нанесение удара по мятежникам в этих трех провинциях. Но, к сожалению, обстановка в стране не позволяла нам привлечь достаточные силы, что и вынудило нас планировать проведение трех последовательных операций.
Начинать было решено с провинции Кунар. Как нам сообщили в Генеральном штабе афганской армии — они располагают сведениями, что руководство оппозиционных сил намерено в ближайшее время полностью овладеть провинцией, где попытается создать плацдарм для развертывания крупномасштабного наступления на столицу страны. Мы не особенно верили высказанной версии, но и отрицать ее полностью не было оснований. В связи с этим и было принято решение разгромить группировку мятежников еще до того как она приступит к осуществлению своего замысла.
Для более детального изучения обстановки я со своей группой управления вылетел на вертолетах в г. Асадабад — административный центр провинции Кунар.
От представителей местных органов власти и командира 9-ой горно-пехотной дивизии мы узнали, что группировка мятежников насчитывает около 3000 человек из которых 1500–2000 размещались в 15 км северо-восточнее г. Асадабада и командовали ими Асил-Хан и Рауф. Около 500 человек под командованием Баки составляли гарнизон г. Асмара (40 км северо-восточнее г. Асадабада) и 500–600 человек находились в ущелье Печдара (северо-западнее г. Асадабад).
Наиболее сильной и хорошо подготовленной являлась группировка Асил-Хана в ущелье Шегал. Ее личный состав прошел обучение в местном учебном центре под руководством офицеров бывшей королевской армии. При поддержке отрядов Рауфа она составляла основную силу, которая контролировала большую часть территории провинции и своей ближайшей целью ставила овладение провинциальным центром Асадобад. Обеспечение вооруженных формирований мятежников оружием, боеприпасами и снаряжением, а так же заброска диверсионных групп осуществлялась из Пакистана через основную перевалочную базу в районе г. Дангам (10 км юго-восточнее г. Асмер) и вспомогательную — г. Чикар (8 км восточнее г. Асадабад).
Район предстоящих боевых действий продолжительное время (около 7 месяцев) готовился к обороне. Население (женщины и дети) было эвакуировано. Вдоль дороги Асадобад-Асмар, по обеим ее сторонам, на господствующих высотах были оборудованы опорные пункты, а на всем ее протяжении сооружались каменные завалы, отрывались рвы, а у препятствий были подготовлены позиции для стрелков и пулеметчиков.
Район, контролируемый мятежниками, начинался в 10–12 км северо-восточнее г. Асадабад. Отряды мятежников размещались в кишлаках, имея в опорных пунктах и на господствующих высотах своих наблюдателей.
Удручающее впечатление оставила 9-я горно-пехотная дивизия. Ее укомплектованность личным составом составляла 35–40 % от штатной численности. Большинство боевой техники и вооружения было неисправно и разукомплектовано. Запасы продовольствия составляли 3–5 сутодач, а деньги на его замену не поступали в дивизию уже несколько месяцев. Горюче-смазочные материалы отсутствовали. Настроение личного состава подавленное, на что в значительной степени оказал влияние переход 30-го горно-пехотного полка на сторону мятежников несколько недель тому назад. Конечно, в таком состоянии она не могла представлять серьезной угрозы мятежникам и они себя чувствовали в безопасности.
Возвратившись в г. Кабул я зашел к С. Л. Соколову что бы доложить о результатах поездки. Когда я вошел в комнату, сидевший там командующий 40-ой армией генерал-лейтенант Тухаринов Юрий Владимирович поднялся, собираясь уходить. Я попросил его остаться.
Юрий Владимирович стоял и ждал, что ему скажет маршал. Высокий и стройный он производил приятное впечатление. Умело скрывал свои эмоции, придавая лицу чуть хмурое выражение. Вся его фигура выражала спокойствие и, я бы даже сказал, гордость, независимость, но вместе с тем скромность и серьезность. С ним приятно было разговаривать. Он был остроумен, а смелый взгляд его живых глаз заслонял все остальное. На чисто выбритом лице выделялись две морщины, идущие от ноздрей к уголкам рта. Когда он улыбался, что делал редко, то морщины как бы разглаживались.
Сергей Леонидович усадил нас и внимательно меня выслушал. На мой вопрос какими силами я могу располагать он ответил:
— А вот давайте вместе и решим. Ты уже делал прикидку, Виктор Аркадьевич? Сколько ты считаешь необходимо?
— По моим расчетам необходимо около двух мотострелковых полков — ответил я.
— А где их взять? — задал вопрос С. Л. Соколов и сам же на него ответил — Взять можно только из г. Кабула, так как это самый близкий гарнизон, хотя и удаленный на 200–250 км от района намеченных боевых действий. Но в г. Кабуле обстановка то же еще не стабилизировалась, а это значит, что много от сюда не возьмешь. Давай спросим у Юрия Владимировича, что мы пошлем в Кунар?
— Сергей Леонидович, после такого вступления, как мне кажется, командарм вообще ничего не выделит — заметил я.
— Ну не думаю, что он так поступит. Ведь выделяет он не тебе лично, а на общее дело. Так что скажешь, Юрий Владимирович?
— Товарищ маршал, Вы знаете, что сейчас в г. Кабуле один танковый и два мотострелковых полка. Свободен сейчас один полк без двух батальонов, а какой то резерв у себя нужно иметь. Значит максимально можно выделить один усиленный мотострелковый батальон. Можно еще дать и танковый батальон, но Виктор Аркадьевич сам от него откажется. Без пехоты ему там делать нечего.
— Сергей Леонидович, а с одним батальоном и мне там делать нечего.
— Я тоже так думаю — поддержал меня С. Л. Соколов — выделим еще полк десантников. Виктор Аркадьевич, ты еще раз все внимательно просчитай, а потом окончательно определим состав войск, привлекаемых к операции.
— Десантники — это хорошо, только их сдерживать надо — сказал я. Та школа, которую они проходят, вырабатывает смелого, порой даже бесшабашного солдата. Они признают только движение вперед, а это и хорошо и плохо.
— Но это лучше чем подталкивать солдата вперед — произнес С. Л. Соколов. Хотя и вперед нужно идти с умом. Вот ты с ними и позанимайся, нужно прививать им тактику мотострелков. В принципе, Виктор Аркадьевич, я считаю, что мы договорились. Не затягивай подготовку операции, а от дел в г. Кабуле я тебя временно освобождаю. На этом наш разговор закончился.
Через некоторое время после непродолжительных, но горячих дебатов для участия в операции были назначены: один усиленный мотострелковый батальон, два парашютно-десантных батальона, три пехотных батальона афганской армии, авиационный полк истребителей-бомбардировщиков и два полка вертолетов огневой поддержки.
По численности личного состава мы уступали мятежникам, но имели абсолютное превосходство в авиации, бронетехнике и огневой мощи, что делало наши шансы предпочтительнее. Нужно было избрать такой способ действий, который позволил бы максимально использовать это наше превосходство, обеспечивая нанесение мощного удара по главной группировке мятежников и ее разгрому в короткие сроки.
Ознакомительная версия.
