бедняжка!» Но иногда в беседах проскальзывало что-то, что наводило на мысли о похищенном ребенке. Наконец она услышала несколько обрывочных фраз, которые помогли раскрыть тайну: какая-то женщина вывезла мальчика, переодетого девочкой, в Америку.
Иехудит спешно отправила весточку Харелю: «Ребенок в Америке».
Иехудит Фридман не знала, что в это же время Ализа Маген жила в одной комнате с той самой женщиной в Шантийи, во Франции!
Это была странная поездка. Однажды вечером в июне 1962 года Малка позвонила Ализе и сказала: «Вы отправляетесь во Францию». Сперва девушка понятия не имела, в чем состояла ее задача. Позднее она вспоминала: «В Тель-Авиве мне сунули в руки паспорт и сказали: „Поезжай!“ Ну, я и поехала». «Экстренный случай», — только и сказал ее командир в Моссаде. Ализе даже не сообщили, что надо делать. Она прилетела во Францию, там ее встретили и отвезли в уединенный дом в Шантийи, недалеко от Парижа. Там уже были несколько старших офицеров Моссада во главе с самим Иссером Харелем. Ее проводили в комнату, у которой на часах стояли члены Моссада. Внутри сидела религиозная еврейка, которая назвалась Руфью Бен-Давид. «Она ультраортодоксальная иудейка, — объяснил Ализе рамсад, — и ей запрещено находиться одной с мужчинами. Сейчас ее начнут допрашивать, ты должна все время быть с ней».
Оказывается, пока Иехудит подслушивала на кухне в Антверпене, люди Хареля нашли загадочную женщину, которая тайком вывезла ребенка. Офицеры Моссада обнаружили прекрасную француженку, эффектную блондинку с голубыми глазами, которая активно участвовала в Сопротивлении во время Второй мировой войны. Ее звали Мадлен Ферэ. Она была христианкой, но имела прочные связи с ультраортодоксальными еврейскими общинами Франции и Бельгии и выполняла роль курьера между хасидскими центрами. После войны она обратилась в иудаизм и уже как Руфь Бен-Давид продолжила работать с ультраортодоксами, перевозя документы, деньги и образцы товаров между Францией и Бельгией. Как и агент «Фламенко», она мастерски меняла образы. Сегодня она набожная Руфь Бен-Давид в скромном платье до пола и покрытой головой, а завтра — снова Мадлен Ферэ, надушенная, очаровательная, неотразимая в своих элегантных нарядах, истинная утонченная парижанка. Сотрудникам Моссада сразу же стало ясно, что следить за этой неуловимой дамой будет непросто. Она действовала как профессиональная шпионка: у нее не было ни постоянного адреса, ни кабинета, ни архива. Все свои документы она носила в сумочке. Но в ее броне оказалась брешь: абонентский ящик на почте. Оперативникам Моссада удалось его открыть и обнаружить газетные объявления: Мадлен Ферэ продавала свой дом! Они вышли с ней на связь под видом предпринимателей из Германии и выманили ее 21 июня в дом в Шантийи, где якобы жил их нотариус, чтобы там подписать договор. Обнаружив, что ее перехитрили и она попала в плен к Моссаду, Мадлен снова преобразилась в Руфь, и теперь истовой ультраортодоксальной иудейке полагалась кошерная пища, религиозные книги — и соседка по комнате, Ализа Маген.
Люди Хареля, допросив ее саму и ее сына, жившего в Израиле, выяснили, что она по распоряжению своего хасидского раввина плавала в Хайфу. Там она подделала паспорт, в котором указала возраст Йоселе и имя Клодин. Переодетого в девочку Йоселе доставили в Европу и поместили в иешиву уже как мальчика. Но когда агенты Моссада в своих поисках начали приближаться к хасидским центрам, Руфь снова переодела Йоселе девочкой и улетела с ним в США. В напряженной психологической борьбе Иссеру Харелю удалось сломить Руфь Бен-Давид, и она наконец раскрыла местоположение ребенка. «Мальчик живет в семье Гертнер, Пен-стрит, 21, Бруклин, Нью-Йорк. Они называют его Янкеле».
При поддержке ФБР израильские дипломаты бросились в Бруклин, нашли ребенка и вернули его в Израиль, к радости родителей и ликованию нерелигиозного населения. Это была большая победа Хареля. А еще его глубоко впечатлили таланты Руфи Бен-Давид — настолько, что он даже попытался завербовать ее в Моссад, но опоздал. Руфь вернулась в Иерусалим и вышла замуж за семидесятидвухлетнего Амрама Блау, главу секты религиозных фанатиков «Нетурей Карта».
Иехудит вернулась в Израиль. Несмотря на то что говорили за ее спиной в Антверпене, она в том же 1962 году вышла замуж за человека, с которым встречалась вот уже двадцать лет. Его звали Мордехай Ниссияху, и сложно было представить более странную пару. Мордехай, крепкий здоровяк, был светским евреем, убежденным левым активистом и одним из идеологов рабочего движения в Израиле. Иехудит, которая рядом с ним выглядела совсем крошечной, была ортодоксальной иудейкой, придерживалась правых взглядов и, в противоположность темпераментному мужу, обладала спокойным характером. Мордехай был близким другом Михаэля Бар-Зохара, который неоднократно встречался с Иехудит, даже не подозревая, что эта тихая замкнутая женщина была одной из величайших израильских амазонок.
Через два года после свадьбы у Иехудит родился сын Хаим. Она продолжила свою карьеру в Моссаде и выполнила множество зарубежных миссий в Европе и на Ближнем Востоке. Однажды на задании в Египте ей пришлось столкнуться с кошмаром любого тайного агента. В александрийском аэропорту ее узнал один европеец, с которым она была знакома много лет назад. Он радостно воскликнул: «Иехудит! Что ты здесь делаешь? Как ты?» Это был один из немногих случаев в ее жизни, когда она почувствовала себя в опасности. Она знала, что если ее разоблачат во вражеской стране, то она обречена. Поначалу шпионка игнорировала мужчину, но поскольку он продолжал окликать ее, она повернулась и, изображая полнейшее недоумение, сказала по-английски: «Вы, должно быть, меня с кем-то перепутали?» И, пока тот не опомнился, поспешно ушла в противоположном направлении.
Иехудит Фридман, теперь Иехудит Ниссияху, объехала Ближний Восток и весь мир, изображала голландку, немку и бельгийку, занималась вербовкой и курировала агентов, внедрялась в высшие правительственные круги. Невыразительная внешность не только не мешала ее деятельности, а, напротив, часто оказывалась полезной, ведь она редко привлекала внимание. Израильский дипломат Элиэзер Пальмор впервые встретился с ней в Осло. Она приехала навестить нескольких членов Моссада, попавших в норвежскую тюрьму после провала операции в Лиллехаммере (см. главу 11). Пальмор думал, что увидит эффектную и соблазнительную шпионку высшего класса, и поэтому был немало удивлен, когда постучался в дверь ее номера в отеле: «Передо мной стояла невысокая и полная женщина, рыжая, веснушчатая, давно утратившая девичью грацию. На ней был какой-то бесформенный балахон серого цвета, и она выглядела как домохозяйка, которая случайно забрела не туда… Если бы я увидел эту женщину на улице, ни за что бы не подумал, что она занимается такими вещами». Но вскоре Пальмор, как и многие другие, открыл для себя
