Ознакомительная версия.
Оставалось только скоротать время до рассвета, иными словами, проспать в кабине машины. Тут водитель сообщил мне, что забыл заправиться. Пришлось его обматерить, но положения дел уже не исправить. Двигатель заглушили, так как в противном случае бензина на обратный путь не хватит. Единственное, что можно было предпринять, — это зажечь в кабине паяльную лампу. Как известно, при таком обогреве вполне можно угореть, поэтому пришлось опустить стёкла и спать, высунув голову наружу.
В таких мучениях и встретили рассвет. Единственный, кто нашёл «ракету», был старший лейтенант Хамзин. Позже он открыл мне секрет своего успеха. Как только Анвар вывел группу за пределы части, то увидел вдалеке машину, которая вдруг погасила огни. Смекалистый Хамзин всё сразу понял, и остальное было делом техники.
Укладка парашютов. Лето 1984 года. Слева — будущий кавалер орденов Ленина, Боевого Красного Знамени, Красной Звезды Хамзин Анвар
Старший лейтенант Загнойко остановился по ту сторону хребта, не дойдя всего метров семьсот. В ответ на моё сожаление он нагло заявил: «Андрюха, я знал, что вы там, но мне лень было подниматься. Ты ведь всё равно доложишь, что я тебя нашёл?» Саня, конечно, был прав. Иначе и быть не могло при нашей дружбе. Остальные группы и вовсе заночевали в кошарах и не особо утруждали себя поисками, за что получили взбучку от комбата. В особенности где командирами были сержанты.
1987 год, близ КандагараИз воспоминаний Хамзина Анвара Гумеровича:
«В начале октября 1987 года “хадовцы” обратились к нашему командованию за помощью в уничтожении этой группировки. Выбор комбата остановился на моей роте, и на следующий день для полусотни разведчиков началась предметная подготовка. Общее командование было поручено майору Удовиченко, а меня назначили его заместителем.
Изучив карту и местность, мы решили встретить “духов" в 4–5 км от Кандагара, в заброшенном кишлаке. Пройти мимо него они никак не могли — дорога была единственной.
23 октября, ближе к концу дня, через Кандагар прошла внешне самая обычная колонна: два затянутых тентами “Урала" в сопровождении двух “бэтээров".
Едва успевшие проскочить по светлому времени машины остановились, как бы на ночь, на первом под Кандагаром посту советских воинов. “Духовские" наблюдатели, если они сидели на окрестных горочках, вряд ли могли что-нибудь заподозрить — таковы были общие правила для всех наших колонн.
Лишь с наступлением кромешной темноты начались превращения. Из кузова машин один за другим повылезали разведчики. Размяли затекшие ноги. После короткого ужина еще раз проверили оружие, подтянули снаряжение. Несмотря на небольшое расстояние до места засады — 7–8 км, шли почти четыре часа. Земля в этом районе буквально нашпигована минами — и своими, и чужими. Двигаться приходилось, руководствуясь каким-то особым чутьем, по крутым склонам, по неудобным участкам, где минировать никому в голову не придет. К полуночи вышли на последнюю горку. За ней весь в разбитых ду-валах и заброшенных садах лежал кишлак Кобай.
Еще два часа ушло на прочесывание. И только потом лейтенант Саша Тура с группой в 20 человек остался прикрывать нас на этой горке. А мы с майором Удовиченко и 18 разведчиками спустились в кишлак и заняли два домика на окраине, между которыми шла дорога. План казался нам неплохим: бесшумно снять “духовские" дозоры, огнем из всего оружия уничтожить основные силы моджахедов, а затем уйти под прикрытие группы Саши Тура.
Рассвело в начале шестого, прошло еще около полутора часов, прежде чем мы увидели первых людей. Если бы не автоматы за их плечами… Я подтолкнул Бахадыра: “Давай, Наимов, действуй!”
Он и наводчик из ХАДа вышли из укрытия, приблизились к “духам” и заговорили по-афгански, приглашая подойти поближе к нашему домику. В мгновение эти двое были сбиты с ног, обезоружены и связаны.
То же самое было проделано и со второй парой “духовских” разведчиков. Не оказала сопротивления и третья пара. Но при обезоруживании следующего дозора один из “духов” остался на месте. Заподозрив неладное, он успел сорвать с плеча автомат и дать очередь.
В считанные секунды “зеленка” ощетинилась яркими вспышками. Еще не зная точного расположения разведчиков, “духи” били из оружия наугад, на звук только что прогремевшей очереди. Оказалось, что и “духи” охотились за нами.
Бой длился уже больше часа. Появились потери. В первые же минуты погибли Наимов и “хадовец”, пытавшиеся перехватить трактор с прицепом, под прикрытием которого был шанс вырваться из ловушки. Их истерзанные пулями тела так и лежали на открытом пространстве перед домом, где укрылась часть группы во главе с Хамзиным. Пулемётчик Виктор Колесников получил ранение в живот, но, обколотый промедолом, продолжал вести огонь.
Другая часть группы вместе с командиром Удовиченко укрылась в соседнем доме, и дела у них обстояли не лучше. Их глинобитное укрытие было сильно разрушено и простреливалось насквозь. Там тоже не обошлось без потерь. Погибло несколько бойцов. Сам Удовиченко, получив две пули в грудь, умирал на руках ещё уцелевших товарищей.
Первая атака душманов была настолько плотной, что разведчикам не потребовался прицельный огонь. Ударившие одновременно, 18 стволов сделали из части атакующих кровавое месиво и заставили отступить тех, кто уцелел.
Вторую атаку удалось отбить с трудом. Троим духам даже удалось подобраться к дому, но благодаря находчивости и слаженным действиям Хамзин и Серендеев их уничтожили. Чудом духовские гранаты никого не задели осколками.
После двух неудачных наступлений душманы стали действовать очень грамотно. Расположив снайперов по флангам, начали методично разрушать укрытие разведчиков одновременно из нескольких гранатомётов и двух безоткатных орудий, при поддержке ДШК. В дальнейшей организации боя явно чувствовалась опытная рука.
После боя оставшиеся в живых разведчики рассказывали, что они слышали отчётливые команды на английском языке, которые тут же дублировались на афганском.
От близких разрывов хлипкие стены сотрясались, и внутри поднималась едкая глинистая взвесь, отчего яркие солнечные лучи становились осязаемыми. Бойцы готовились к круговой обороне, наблюдали за действиями противника, лишь изредка открывая одиночный огонь.
Вдруг шипенье стоявшей на приёме рации прекратилось, и послышался голос лейтенанта Тура:
— Анвар, слышишь меня?
— Саня, сообщи о потерях и что вертушки здесь бесполезны, пусть шлют броню, желательно с танком, а с воздуха смогут помочь только “грачи”. (Су-25. — Прим. авт.) Командование беру на себя.
— Давай, Анвар, мы к вам подойдем.
— Саня, не сможете. Вы пока сидите тихо, не показывайте себя, а мы тут попробуем отбиться, — произнёс Хамзин, и сеанс связи закончился.
Анвар принял вдвойне мудрое решение. Во-первых, он сберёг жизни товарищей, понимая, что они радикально помочь не смогут ничем — слишком неравные были силы. Как потом выяснилось, 20 разведчиков противостояли банде из 300 душманов. Во-вторых, чуть позже действия подгруппы лейтенанта Туры сыграли решающую роль в спасении попавших в западню разведчиков.
На позициях “духов" начались движения, и стало понятно, что с минуты на минуту начнётся очередной штурм. Один из бойцов достал из подсумка ручную гранату, тщательно протёр её и сунул за пазуху. Хамзин тронул разведчика за плечо, тот немедленно повернулся и, увидев командира, произнёс:
— Товарищ старший лейтенант, это — на крайний случай.
— Молчи, Николай. Может, до этого не дойдет, — ответил Анвар. Граната Коле не пригодилась — он погиб раньше. Хамзин вытащил пистолет из кобуры и, чтобы случайно не остаться наедине с душманами безоружным, привязал его стропой к поясу.
После массированного обстрела из гранатомётов и безоткатных орудий началась самая яростная атака противника. Старший лейтенант отбивался бок о бок с разведчиками Сергеем Пановым и Сашей Серендеевым. Дело дошло практически до рукопашной схватки. Огонь вёлся буквально с нескольких шагов, в упор от бедра. В грохоте боя Хамзин отчётливо услышал длинную очередь. Разворачиваясь всем телом вместе со стволом, он увидел в нескольких шагах тёмный силуэт “духа". В руках у того бился изрыгающий сталь автомат.
Иначе, как Божьим промыслом, не назовешь то, что из роя пуль, выпущенных с нескольких шагов, в Анвара попала только одна, но крепко. В правое предплечье. От удара Хамзин упал, но успел заметить, как Панов короткой очередью срезал душмана.
Ознакомительная версия.
