Получив сообщение о новой перемене действий и о спешном отступлении в Вязьму, начиная уже с вечера, кн. Багратион немедленно пишет в ответ Барклаю: «я уже сего утра приказал графу Сен Приесту объявить Ермолову, что я на все согласен», поясняя, что «желание мое сходственно с вашим, иметь ту единственную цель защищать государство и прежде всего спасти Москву, но не могу утаить, что наше отступление к Дорогобужу уже все привело в волнение, что нас винят единогласно, и когда узнают, что мы приближаемся к Вязьме, вся Москва поднимется против нас». Далее он выражает желание, «чтобы неприятель дал нам время усилиться в Вязьме и соединить с нами войска Милорадовича; позиция в Вязьме хоть и не хороша, но может всегда служить к соединению наших сил, и теперь дело наше не состоит в том, чтобы искать позицию, но, собравши со всех сторон все наши способы, мы будем иметь равное число войск с неприятелем, но можем против него тем смелее действовать, что мы ему гораздо превосходнее духом и единодушием».
Князь Багратион со своей стороны указал II армии порядок отступления: «8 корпусу — в 11 ч. ночи, 7 — в полночь, сводному корпусу князя Горчакова (27 дивизия и егерские полки армии) — в час пополуночи; графу Сиверсу (4 кав. корпус) ждать на месте прибытия отряда г.-м. Панчулидзева I (арьергарда), тогда он выступает; обозам всем выступать с вечера».
Свои впечатления за этот вечер 14-го кн. Багратион так передает в письме к гр. Ростопчину: «Вообразите, какая досада, я просил убедительно министра, чтобы дневать здесь, дабы отдохнуть людям, он и дал слово, а сию минуту прислал сказать, что Платов отступает, и его армия тотчас наступает к Вязьме. Я вас уверяю, приведет к вам Барклай армию через б дней. Милорадович не успеет соединиться с нами в Вязьме, ему 7 маршей, а мы завтра в Вязьме, а неприятель за нами один марш».
Оценивая события дня, следует, помимо Платова, сложить ответственность и на Барклая и на его штаб (Ермолова и Толя), не обеспечивших Платову исполнения данной ему задачи надлежащей организацией службы, численностью и составом арьергарда против многочисленного авангарда французской армии. В подобных условиях арьергард должен был состоять по крайности из целого корпуса (ядро сил арьергарда) при пособии сильной артиллерии, многочисленная же кавалерия Платова (главным образом, казачьи полки) не обладала устойчивостью, не могла проявить необходимого упорства на местности закрытой и пересеченной.
Казалось, и драгунские полки армии нашей могли бы принять в службе арьергарда более деятельное участие.
День 15 августаКутузов, на пути в армии, прибывает в Вышний-Волочок, где встречается с Беннигсеном, которому сообщает волю государя, чтобы он принял участие в военных действиях, по свидетельству Беннигсена, отклоняет его от намерения все же проехать в Петербург повидать семью и берет с собой[58]. В тот же день Кутузов переезжает в Торжок.
На театре действий I и II армий. В приказе по I армии на 15-е объявлено о назначении его светлости князя Голенищева-Кутузова «главнокомандующим I, II, III и молдавской армиями». Барклаю Кутузов пишет, что в этот день выезжает из Торжка в Старицу и просит его: «ежели бы что до приезда моего случится, то сим трактом уведомить».
Главные силы всех трех колонн обеих армий исполнили переход согласно предположению и беспрепятственно. I и III кавалерийские корпуса отходили, будучи эшелонированы между средней колонной и арьергардом Платова, не принимая участия в боях арьергарда. К раннему утру арьергарды находились: Платова — по обоим берегам р. Осьмы (у сс. Рыбки и Беломирского), Крейца — выше по течению р. Осьмы (точно неизвестно) и II армии (графа Сиверса) — у с. Лужки, имея казачьи полки у с. Максимовки.
На марше колонн армии получены сведения от возвратившихся ген.-лейт. Трузсона и полк. Толя, что нигде вблизи Вязьмы соответствующих позиций не найдено.
«Ген.-лейт. Трузсон, — свидетельствует Ермолов, — не нашел позиции, которая бы закрывала Вязьму. По превосходству сил, неприятель мог, обходя фланг армии, угрожать дороге на Гжатск».
Также не оправдались надежды на прибытие 15-го к Вязьме генер. Милорадовича.
Таким образом, по-видимому, еще на марше в Вязьму решен вопрос об оставлении этого города и намечено новое место для принятия решительного сражения, а именно — в 10 верстах за Вязьмой у сел. Федоровского, «где изрядная позиция».
Движения и действия арьергардов. К раннему утру арьергард Платова был расположен на р. Осьме, по обоим ее берегам, имея главные силы и артиллерию на позиции левого берега у сел. Беломирского, где начальствовал ген.-м. бар. Розен и на правом (неприятельском) берегу далеко впереди были казачьи полки, а два батальона егерей занимали, как передовую позицию, лес и кусты этого правого берега. Левый фланг верстах в трех прикрывался арьергардом II армии под начальством графа Сиверса (кавалерия 4 кавалерийского корпуса), расположенным у села Лужки, а того же арьергарда казачьи полки стали близ сел. Максимовки. Здесь Платов должен был задержать французскую армию до ночи.
Оттеснив казачьи полки на тот берег, многочисленный французский авангард, в 11 часов утра атаковал сначала егерей правого берега, а потом и всю нашу позицию.
Платов выдержал на р. Осьме, по его словам, «жестокое нападение» и сильное и упорное с неприятелем сражение, где он, Платов, «дрался скрутя голову». Дело было горячее, вся артиллерия Платова, в числе 32 орудий, была введена в дело и расстреляла все снаряды.
«Шесть раз на сильную кавалерию неприятеля ходили до пушек и с регулярными полками (пехоты) барона Розена», доносит Платов.
Когда казаки навели неприятеля на позицию арьергарда, французы были встречены егерями двух батальонов, искусно оборонявших лес до часу дня и вынудивших войска французского авангарда к обходу позиции южнее, на броды, где перешли казаки. Все попытки французского авангарда перейти здесь р. Осьму были отбиты сначала казаками, а затем подоспевшей сюда пехотой из резерва при содействии нашей конной артиллерии. Геройское сопротивление малочисленного нашего арьергарда вынудило французов предпринять более глубокий обход, но и здесь они были отбиты казаками с регулярной кавалерией. Вся пехота арьергарда, наши знаменитые егерские полки, была введена в дело, равно и все 32 орудия. Немногочисленные войска нашего здесь арьергарда покрыли себя славой. Потери были весьма значительны. Прибывающие к неприятелю подкрепления побудили Платова в 7 часов пополудни приказать г.-м. Розену отступать к Семлеву, что исполнено было частями искусно и в совершенном порядке. Передовые казачьи посты ночевали на месте боя, а арьергард отошел на ночлег в Семлево, блистательно исполнив свою задачу.
«Участь арьергарда, — доносил Платов, — была на волоске». Потери собственно арьергарда Платова около 500 чел. всех родов войск, взято много пленных. «Сражение сие, — доносит Платов, — уступает одной только баталии кровопролитной»[59].
Граф Сиверс, «приглашенный», по его словам, Платовым к содействию «прикрытия его левого фланга», разделил свой отряд у с. Лужки на три части: первую часть «препоручил храброму полковнику Эмануелю» (Киевский др. и 2 эск. Литовского ул. полка), вторую — «подкрепляющему его полковнику Гогелю», третью — ген.-м. Панчулидзеву I (Новор. др.), «коему поручил прикрывать левый фланг и дорогу, по которой арьергарду по наступлении вечера подлежало следовать за армией».
Пока Платов давал отпор на р. Осьме, на участке сс. Беломирское и Рыбки, гр. Сиверс был атакован под с. Лужками. Полк. Эмануель первый выдержал все покушения неприятельской кавалерии и пехоты, но действиями Киевского драгунского полка, двух эскадронов Литовского уланского и хорошим действием артиллерии с подкреплением Новороссийского драгунского полка и двух рот егерей из 2 колонны, место было удержано до наступления ночи. Таким образом и здесь неприятель был задержан до ночи.
Платов ночью из Семлева доносил, что «ему здесь держаться нет никаких средств от больших сил неприятеля в отдалении от армии».
Гр. Сиверс с войсками арьергарда II армии отступил по приказанию и прошел на ночлег в с. Монино, оставив казачьи полки в с. Нивки.
Арьергард правой колонны под начальством Крейца был все время в виду неприятеля, который «следовал за ним, — говорит Крейц, — были перестрелки, но не наседал».
На ночлег арьергард Крейца стал, пройдя Афанасьево.
Ермолов так характеризует действия арьергарда 15-го: «Французы в сей день сильно атаковали наш арьергард. Пехота дралась упорно. Неприятель с большим уроном оставил село Семлево в наших руках. Часть успеха принадлежит г.-м. бар. Розену, которому атаман Платов предоставил полное действие», и далее добавляет: «Атаман Платов доставил взятого в плен французского полковника» не в свой лагерь попавшего, а ехавшего в Семлево от вице-короля к Мюрату, в расчете, что Мюрат уже занял Семлево.
