Обе стороны маневрировали, вели перегруппировку, готовились к последующим решающим боям.
Повстанческая кавалерия была послана вверх по левому берегу, стала скапливаться ближе к железной дороге, на границе Донской области и Воронежской губернии, чтобы форсировать здесь Дон и прорываться к белым.
Среди повстанцев продолжались нелады. Перебежчики сообщали, что беженцам Мигулинской станицы, которые без хлеба, вешенцы никакого продовольствия не дают, говорят: «Вам было заявлено за десять дней о переправе всего имущества, вы не сделали этого, наверное, с целью». Мигулинцы обещают за это бросить фронт и пустить красных, вешенцы обещают их за это всех переколоть. Некоторые казаки говорят: «Нам, наверное, придется драться между собой».
Советские войска растягивались вдоль правого берега. Кубанская бригада теперь удерживала всю территорию напротив Вёшенской и ее хуторов. Остальные части красных скапливались против станицы Казанской и готовились к переправе через Дон возле Усть-Хоперской, чтобы беспрепятственно миновать водную преграду, собрать кулак и продолжать наступление теперь уже вверх по левому Дону от Хопра на Еланскую и Вёшенскую.
3 июня. В. И. Ленин послал телеграмму Реввоенсовету Южного фронта: «Ревком Котельниковского района Донской области приказом 27 упраздняет название «станица», устанавливая наименование «волость», сообразно с чем делит Котельниковский район на волости.
В разных районах области запрещается местной властью носить лампасы и упраздняется слово «казак».
В 9 армии т. Рогачевым реквизируется огульно у трудового казачества конская упряжь с телегами.
Во многих местах области запрещаются местные ярмарки крестьянским обиходом. В станице назначают комиссарами австрийских военнопленных.
Обращаем внимание на необходимость быть особенно осторожными в ломке таких бытовых мелочей, совершенно не имеющих значения в общей политике и вместе с тем раздражающих население. Держите твердо курс в основных вопросах и идите навстречу, делайте поблажки в привычных населению архаических пережитках».[385]
Эту телеграмму всегда демонстрировали как образец ленинской справедливости и гуманности. Но что значит «держите твердо курс в основных вопросах»? Мы-то помним, что 22 апреля 1919 года ЦК утвердил резолюцию Донбюро РКП об уничтожении казачьих верхов, подрыве экономики станиц и о формальной ликвидации казачества… Нет, за жизнь приходилось бороться, а не поддаваться на «поблажки в привычных населению архаических пережитках».
Решительные действия красных по подавлению восстания и Донской армии по прорыву на помощь повстанцев начались одновременно.
На повстанческом фронте события развивались драматично.
21 мая (3 июня) красная кавалерия (бывшая Боковская группа) переправилась через Дон, вышла к станице Букановской и заняла хутор Заталовский.
Кубанцы попытались навести переправу через Дон напротив самой Вёшенской, но неудачно.
Курсанты, не найдя в Сетраках генерала Секретева, вновь повернули на север, на повстанческий фронт.
На другой день, 22 мая (4 июня), Морской и Интернациональный батальоны форсировали Дон у хуторов Обрывского и Зимовнова и оттеснили полки Отдельной бригады к станице Еланской.
Кудинов перебросил под Еланскую часть казаков 2-й Мигулинской дивизии (этот сложный маневр пришлось осуществить, так как вёшенские казаки из 1-й дивизии, опасаясь за свои хутора, на помощь еланцам не пошли) и Еланский полк из 5-й дивизии. Последний стал ударной силой, так как события развернулись в его родных местах.
Дело традиционно решилось конной атакой. Еланский полк во главе с самим подъесаулом Алферовым, неся огромные потери, все же отбросил красных от Еланской. Алферов был ранен пулей в грудь навылет.
Бригада 33-й дивизии, которую уже готовились послать против Секретева, получила приказ форсировать Дон и занять станицу Вёшенскую.
Весь вечер 22 мая (4 июня) красноармейцы вязали плоты, а артиллерия бригады обстреливала лес у места предполагаемой переправы химическими снарядами — отгоняла казаков от места предполагаемой переправы.
23 мая (5 июня). В этот день генерал Секретев получил из штаба Донской армии новую ориентировку, подтверждающую путь на Сетраков, Мешковскую, Казанскую, и вновь занял хутор Сетраков, вступил на территорию Верхне-Донского округа.
Теперь пришла очередь верхне-донцов бросить сконцентрированную в районе Казанской конницу навстречу белым. Но мечты и планы остались на бумаге в кудиновском штабе. До соединения с группой Секретева ни одна повстанческая часть не сделала и шага навстречу «кадетам». Сидорин на Круге заявил, что причиной этому были бронекатера красных, не дававшие возможность коннице переправиться через Дон, но начштаба Секретева генерал Кельчевский обвинял во всем командира одного из повстанческих полков, который устроил митинг и сорвал запланированный прорыв. Часть этой конницы, в частности Боковский полк, была затребована Кудиновым обратно под Вёшенскую, и вовремя. Под станицей как раз разыгрался один из последних актов трагедии.
Казаки здесь удара не ожидали, все силы стягивали к Еланской и Букановской. Туда ушли три полка с северного участка фронта, 6 орудий и трофейный «броневик» — трактор, переделанный в танк, вооруженный пушкой «Гочкиса». Правда, на подходе был Боковский полк, отозванный из-под Казанской.
«Доношу, что сегодня, 5 июня в 4 часа 30 мин., согласно боевого приказа по полку, 1-й батальон вверенного мне полка, поддерживаемый ружейным, пулеметным и батарейным огнем, начал переправляться на левый берег реки Дона, занятый неприятелем. Средств для переправы было слишком мало. К назначенному времени был готов только один паром, на котором могло поместиться только 15 человек с пулеметом. Первую группу численностью в 15 человек неприятель встретил довольно частым ружейным огнем, который начал ослабевать под превосходным огнем наших пулеметов и орудий 1-й батареи, расставленной на участке вверенного мне полка, и стал превращаться в редкие одиночные выстрелы, когда вслед за первой группой переправилась полурота с двумя пулеметами. Еще после переправы первой группы было замечено, что часть противника в беспорядке удирает в направлении ст. Вёшенской, бросая лошадей и проч. В настоящее время уже весь первый батальон переправился на неприятельский берег и разворачивается в боевой порядок. С переходом наших на неприятельский берег, к нам перебежало несколько человек жителей х. Мало-Громковского, исключительно стариков, женщин и детей. Захвачено много лодок, которые помогут ускорить дальнейшую переправу. 13 ч 20 мин. Командир 292 Дербентского полка Козлов, комиссар Яковенко».
«14 часов. На участке 292 полка наши части, перешедшие на левый берег реки Дона и развернувшиеся в цепь, очищают левый берег. Беженцы, старики и дети сдаются. Из наблюдений видно, что обозы бегут в панике в направлении ст. Еланской».
«Доношу, что 5-го в 15 часов переправившимися частями — 292 полка были выбиты с позиции, занимаемой по левому берегу Дона, более ста человек, которые бросились бежать через болото, но метким огнем нашей артиллерии совершенно побиты и остались в болоте, с остальной позиции противник в панике бежит… Наши части, перешедшие на левый берег Дона, подходят к станице Вёшенской, которая будет через час занята…
Нач. полевого штаба Мироненко».[386]
Переправившиеся красноармейцы потеряли полдня на очищение лесистого берега, изрезанного озерами и болотами…
С утра в Вёшенскую прилетел на самолете поручик Веселовский.
«Подлетая к Вёшенской, — вспоминал Веселовский, — я увидел грустную картину: на южном берегу Дона против станицы и переправы было оставлено много телег, которым не удалось переправиться; все они были разбросаны и поломаны, а по обеим сторонам Дона шли окопы.
Низко кружась над станицей, я стал разыскивать условные знаки на выбранном аэродроме — но не нашел. Совершенно безжизненный, мертвый вид станицы о чем-то нехорошем говорил мне, и я опустился в верстах 4-х от станицы вблизи небольшого леска… Почти по всем балкам, лескам, кустарникам — всюду обитали несчастные беженцы; лазареты тоже эвакуировались в леса и на север в хутора».[387]
За патронами подъехала телега, а сам Веселовский верхом поскакал в штаб к Кудинову передать поручения от белого командования.
Во время обеда Кудинову передали по телефону, что красные форсировали Дон, наступают на Вёшенскую, а конный полк 1-й дивизии, который должен был охранять переправу против своих хуторов, бежал из колена «Черной рощи».
Спешно стали собирать силы для ответного удара. Начдив-1 Ермаков ускакал на левый фланг позиции, Кудинов руководил обороной станицы. Вместе в повстанцами в окопы сели члены Окружного Совета Г. А. Суяров, Г. М. Лосев и Е. В. Ермаков. А Веселовский взлетел с двумя невесть откуда взявшимися в станице авиабомбами и бомбил красные батареи против Вёшенской. Панически бежавших повстанцев ловили и приводили в порядок под хутором Лебяжьим и у Вёшенской. И когда 1-й батальон 292-го полка начал наступление на станицу, Кудинов и Ермаков успели уже организовать оборону.
