"Почему начальник отряда считал появление на горизонте проблесков электрических фонарей опасным для девяти миноносцев, посланных атаковать неприятеля? Почему требовалась такая поспешность? Почему начальник отряда не удостоверился лично в уничтожении миноносца, а отдал распоряжение выстрелить миной? Почему он выстрелил миной зная, что глубина мала?.." — вопрошал командующий эскадрой.
Ответ Е. П. Алексеева был долог и неубедителен. А из японских источников выяснилось, что замеченный "свет прожектора" в действительности принадлежал отряду под командованием капитана 2 ранга Нисияма в составе старых судов береговой обороны "Цукуба", "Хайен" и канонерок "Акаги" и "Чокай" — то есть как раз тем кораблям, которые и должен был атаковать Алексеев. Командир "Выносливого" лейтенант А. И. Непенин отвечал, что "не видел корабля" после взрыва торпед и, получив тот же ответ от своих офицеров, счел его уничтоженным и последовал в Голубиную бухту.
Но правда, как выяснилось позднее, оказалась ещё неприглядней. Торпеды взорвались на камнях, не дойдя до цели. К утру начался прилив, и корабль всплыл сам. Ветром "летучий голландец" отнесло на 10 миль к северу, и он вторично сел на мель у мыса Ридж. Здесь его и обнаружил 26 мая японский дозорный миноносец № 42. Судно к тому времени было основательно расхищено китайским населением, но повреждения корпуса и главных механизмов оказались незначительными (!). 9 июня специальная аварийная партия под командованием капитана 2 ранга Фудзимото приступила к спасательным работам. Но к этому времени удары волн разбили днище, обнаружились новые пробоины. Откачать воду из трюмов не удалось, и работы пришлось приостановить. Начался шторм, "Внимательный" вторично сам снялся с камней и затем затонул.
Дело "замяли", к ответственности никто не привлекался. История осталась совершенно непонятной и неестественной. Все "виновники" и до и после имели заслуженную репутацию храбрых и умелых командиров. "Пантелеич", как звали порт-артурцы Е.П.Елисеева, среди моряков пользовался заслуженным авторитетом; мичман (впоследствии контр-адмирал) Б.П. Дудоров называл его "всеобщим любимцем" и характеризовал как одного из самых лучших морских офицеров порт-артурской эскадры. А.И. Непенин прибыл из Шанхая с интернированной там канонерской лодки "Манджур", был назначен на "Выносливый" вместо раненого мичмана А.Н.Заева, а 10 мая стал командиром этого корабля, и поход к острову Мурчисон стал его первым плаванием в новой должности. Всего через три месяца — 31 августа 1904 года, командуя двумя катерами, Непенин атаковал и взял на абордаж большой минный катер флагманского японского броненосца "Микаса", вышедшего ночью к Порт-Артуру для проведения минной постановки. Катер был захвачен и приведен в Порт-Артур. "Катер можно исправить и приспособить для траления и нужд порта", — докладывал по этому поводу в Царское село главнокомандующий А.Е. Алексеев.
Сам по себе факт по меньшей мере трёхкратного, в ходе войны, уничтожения собственных кораблей в отсутствие какой бы то ни было угрозы со стороны противника (крейсер "Боярин", эсминец "Внимательный" и, наконец крейсер "Изумруд" из состава эскадры Рожественского) невероятен настолько, что мог бы быть сочтен, в наши дни, применением некоего "психотропного оружия". Эти таинственные случаи, безусловно, ждут своего тщательного изучения.
Во второй половине мая обстановка у Порт-Артура обострилась — с падением Кинчжоуской позиции японские войска начали блокаду крепости. Сухопутная связь с ней прервалась. Теперь к боевым задачам эсминцев добавились прорывы сквозь вражескую блокаду с депешами и донесениями, так как планируемая к установке в Чифу на территории русского консульства радиостанция для прямой связи с Порт-Артуром так и не была введена в действие. Другой задачей порт-артурской эскадры, стала артиллерийская поддержка сухопутных войск и борьба с вражескими канонерскими лодками. При этом наши корабли нередко вступали в перестрелку со своими соперниками, выполняющими аналогичные задачи.
Такими были бои 1 и 10 июня. И если в первом из них стороны вели огонь без потерь с обоих сторон, то во втором случае флагманский эсминец "Боевой" под брейд-вымпелом капитана 2 ранга Е.П. Елисеева почти сразу же получил два серьёзных попадания 76-мм снарядов, начальника отряда ранило, и русские корабли отошли вглубь бухты. В этом же бою незначительное, но "экзотическое" повреждение получил "Выносливый" — трехдюймовый японский снаряд поразил кормовой гальюн и остался там, не взорвавшись.
Днем того же 10 июня состоялся первый выход в море всей русской эскадры, закончившей наконец ремонт поврежденных в первый день войны кораблей. Но Витгефт, встретив противника, повернул назад, не решившись на задуманный прорыв во Владивосток. Миноносцы сопровождали эскадру, но в бой не вступали. Опасным моментом для них было начало операции, когда по шедшим с тралами истребителям открыли огонь японские крейсера. Рядом с "Властным" взорвался 203-мм снаряд, повредивший лопасть одного из гребных винтов.
В этот период войны корабли 1-го отряда и "форели", в частности, использовались очень интенсивно. При этом корабли продолжали нести сторожевую службу в пределах внешнего рейда. Но "небоевые" потери продолжали преследовать русские корабли. После ночного боя в бухте Тахэ "Грозовой" при буксировке к берегу тяжело поврежденного "Лейтенанта Буракова" зацепил винтами за грунт, погнул гребные валы и потерял ход. Ремонт его оказался не слишком долгим, и все три "форели" приняли участие в выходе эскадры 28 июля и последовавшем за ним сражении в Желтом море. Одинаково ожесточенное для обеих сторон сражение закончилось с наступлением ночи. Его результат остался неопределенным, но русские корабли не только не пробились во Владивосток, но и потеряли часть кораблей при возвращении в Порт-Артур. Большая часть их прорвалась в нейтральные порты, где они были интернированы до конца войны.
Японский флот получил решающее превосходство над Порт-Артурской эскадрой. К этому добавилось тяжелое поражение русских крейсеров в Японском море 1 августа 1904 года, выведшее из строя Владивостокский крейсерский отряд до конца войны.
Определив, что основные силы эскадры возвращаются в Порт-Артур, туда же направились "Властный" и "Выносливый". Но "Грозовой" же ушел за прорвавшимся на юг крейсером "Диана". Утром на "Грозовом" потекли холодильники, упал ход, и командир "Дианы" приказал ему следовать в Киао-Чао (Циндао). Уйдя от преследования японского крейсера, миноносец с трудом добрался до Шанхая. Там уже стоял прибывший ранее крейсер "Аскольд" под флагом командира крейсерского отряда Н.К. Рейценштейна.
Верный своему характеру Николай Карлович Рейценштейн рвался в бой, но Верховное командование, поколебавшись, отдало приказ разоружиться. Выполняя его, "Грозовой" разоружился первым.
Эскадренный миноносец командир Количество выходов в море "Выносливый” Лейтенант Непенин А.И. (20.05.-14.07.1904) 23 "Властный" Лейтенант Карцев Н. В с 12.06.04 г. Вердеревский Д. Н. 12–22.06.1904 Михайлов 2-й 22.06–13.07.1904 22 "Грозовой" Лейтенант Бровцын АА. 27
Это включало: спуск флага, сдачу орудийных замков, прицелов (пушечных и минных), всех винтовок и револьверов, боевых припасов, зарядных отделений торпед, всего пироксилина и некоторые части ходовых машин. Через несколько дней разоружился и "Аскольд".
Положение же Порт-Артура становилось всё безнадежней. Восемь оставшихся "в строю" эсминцев эскадры уже почти не рисковали выходить из-под прикрытия батарей береговой обороны. Японцы времени не теряли, и море вокруг крепости буквально кишело минами.
11 августа для охраны тралящего каравана на внешний рейд отправились "Выносливый", "Разящий" и "Расторопный". Примерно в 18 ч 00 мин "Разящий" наткнулся на мину, но остался на плаву. К нему поспешил "Выносливый" — и на циркуляции тоже коснулся бортом мины. От сильнейшего взрыва корабль разломился пополам. Носовая часть затонула через полминуты, кормовая же чуть позже встала вертикально и ушла в воду с вращающимися винтами. Погибли командир лейтенант П. А. Рихтер 1-й, вахтенный начальник лейтенант А.А. Кашерининов и 10 матросов.
"Властный" — единственный оставшийся в строю эсминец типа "форель" в последующие месяцы агонии эскадры и крепости практически не принимал участия в боевых действиях из-за износа механизмов и нарастающей нехватки угля.
Первого октября корабли фактически разоружились, отдав крепости 5 000 снарядов. Порт уже не мог вести никаких ремонтных работ, превращаясь в братскую могилу эскадры. Выдержав штурм 10–17 октября (в ходе его японская артиллерия выпустила до 30 000 снарядов), крепость исчерпала свои последние резервы. Положение не могла спасти даже налаженная в крепости отливка снарядов, доведенная к 20 ноября до 50 штук в день. Кончалось всё: запасы солонины, масла, сухарей, чаю, сахара и пр. С конца ноября дневное движение по Новому городу стало невозможно из- за артобстрелов. По взятии ключевой позиции обороны (горы Высокой) счет пошел на часы. Осадная 11-дм. артиллерия каждый день прицельно делала по 250 выстрелов.
