Конечно, данные мины далеки от идеала и довольно сложны по конструкции, но в условиях позиционной войны они оказали огромную помощь в подготовке атак и, несомненно, способствовали их проведению.
В основном проходы в проволочных заграждениях проделывались с помощью удлинённых зарядов. Для этой цели организовывались специальные «подрывные команды» (две команды на каждую головную атакующую роту), которые снабжались удлинёнными зарядами и ножницами для резки проволоки, «кошками» для растягивания заграждений и гранатами. Так, в Туркестанской дивизии 3-го корпуса для осуществления атаки было подготовлено 165 удлинённых пироксилиновых зарядов по 16,4 кг каждый.
Когда в 1916 г. на полях сражений появились танки, которые позволили выйти из позиционного тупика, война вновь частично вступила в маневренную фазу.
В 1917 г. от союзников русские военные получили сведения о создании танков немцами и о том, что, возможно появление этих танков и на русском фронте. В самое сжатое время было разработано несколько вариантов противотанковых мин, из которых самыми известными являются мины Ревенского, Драгомирова и Саляева.
Мина Ревенского состояла из треугольного железного корпуса высотой 7 см и длиной (высота треугольника) 45 см и устанавливаемой сверху треугольной рамы из углового железа. Внутри помещался заряд ВВ в 4 кг и ударное приспособление, состоящее из подпружиненного ударника с кольцом на конце и пластинки с отверстием для пропуска ударника. В верхней части корпуса мины крепилась стенка, в от-верстии которой был укреплён ружейный патрон и капсюль-детонатор, вставленный в запальную шашку.
При давлении на раму пластинка с отверстием опускалась вниз, пока отверстие не совмещалось с подпружиненным ударником и последний накалывал ружейный патрон и происходил взрыв капсюля-детонатора и заряда ВВ.
Мина (фугас) Драгомирова представляла собой металлический цилиндрический корпус, в котором располагался заряд ВВ. Взрыватель мины автоматический, нажимного действия. Мина зарывалась в землю.
Мина Селяева также оснащалась автоматическим взрывателем. Особенностью применения мины являлось то, что она устанавливалась открыто на поверхность грунта на пути вероятного движения танков. Благодаря открытой установке мина могла быть переставлена на другое место.
Взрыв мины Ревенского вызывал разрушение гусеницы танка, а вот мины Драгомирова и Селяева, благодаря значительному по массе заряду ВВ (24-32 кг) предназначались для полного уничтожения танка вместе с его экипажем.
Танки на русском фронте так и не появились и эти мины, скорее всего, нигде не применялись.
Серьёзное влияние во время войны оказывали и бронепоезда. Они выполняли роль подвижной артиллерии, которая могла появиться везде, где были рельсы. Для борьбы с ними инженеры и изобретатели придумывали специальные самодвижущиеся мины (торпеды). Так, в 1916 г. такая торпеда была предложена С.Э. Маттинсоном и С.С. Вальднером. Однако реального применения данные самодвижущиеся торпеды не нашли, т.к. чтобы применить их, надо было проникнуть в тыл врага и уже там использовать данное изделие, что из-за позиционного характера войны было просто неосуществимо.
Военная промышленность
К моменту начала войны в Российской Империи имелось три государственных пороховых завода (в Петербурге, Шостке и Казани) и два завода взрывчатых веществ (в Петербурге и Самаре). Имелись частные пороховые заводы и заводы взрывчатых веществ, однако они находились во владении иностранцев. Шлиссельбургским заводом, на котором изготовлялись тротил и тетрил, владели германские акционеры; Штеровский динамитный завод принадлежал франко-бельгийскому обществу; заводами по изготовлению аммонитов в Украине владела французская фирма Фавье.
На 1914 г. в Российской Империи изготовлялось 12 тысяч тонн пороха в год, что, безусловно, никак не могло покрывать расходы начавшейся войны. Для минно-подрывных работа с 1 августа 1914 г. по 1 ноября 1916 г. инженерным войскам через Главное военно-техническое управление (Главное военно-инженерное управление) военного министерства было отпущено 4670 тонн, а за всё время войны — 10 368 тонн взрывчатых веществ, около 17 миллионов капсюлей-детонаторов и около 19 200 км сапёрного проводника. Эти цифры, несомненно, далеки от реальных потребностей фронтов и от того, какие средства затратили другие воюющие армии для ряда своих операций.
Во время войны на заводах Российской империи производство взрывчатых веществ и средств взрывания производилось на оборудовании самых разных годов выпуска и стран изготовления. С началом войны остро встал вопрос по обновлению и увеличению производственного парка для улучшения качества и массовости производства. Было заказано оборудование за рубежом (в Великобритании, США и Японии), а России оборудование союзники дали в качестве помощи.
Интересно указать некоторые цифры производства взрывчатых веществ (порох не учитывается, а только взрывчатые вещества средней мощности и инициирующие ВВ) и средств взрывания по разным годам (данные взяты только за те годы, о которых имеются сведения; если за некоторые военные годы ничего не указывается, то просто нет сведений) на разных заводах. К сожалению, зачастую неизвестно сколько именно и каких ВВ шло на потребности Инженерного ведомства, но размеры выпуска тех или иных взрывчатых веществ по годам на различных предприятиях дают примерное представление сколько и чего могло попадать инженерам (думаю, читатель согласится, что большинство, если не абсолютное большинство, всех изготовленных взрывчатых веществ шло на потребности артиллерии и изготовления ручных гранат и часть на морские мины).
Охтинский завод взрывчатых веществ в 1914 г. изготовил 3,8 млн. капсюлей-детонаторов, а в 1915 г. уже 33,8 млн. Завод занимался изготовлением тротила и мелинита, однако эти взрывчатые вещества шли на снаряжение ручных гранат и артиллерийских снарядов. С началом войны в целях экономии чистого тротила и упрощения его изготовления на заводе прекратили снаряжать боеприпасы кристаллизованным тротилом и стали снаряжать суррогатом — смесь некристаллизованного тротила с калиевой селитрой (около 30%) или с аммиачной (35-40%).
Самарский завод взрывчатых веществ за годы войны изготовил тротила и тетрила: в 1914 г. — 51 320 и 447, в 1915 г. —102 750 и 2060, в 1916 г. —210 850 и 5187, в 1917 г. — 149 400 и 1089 пудов соответственно. Взрывчатые вещества шли на снаряжение артиллерийских боеприпасов и ручных гранат.
Шосткинский пороховой завод в 1915 г. изготовил 2,9 млн. капсюлей-детонаторов, а в 1916 г. 9,5 млн. капсюлей-детонаторов.
Шлиссельбургский пороховой завод всю войну исправно занимался изготовление взрывчатых веществ для Русской Армии, хотя и принадлежал немецким войскам. За годы войны на заводе было изготовлено следующее количество тротила, пикриновой кислоты и тетрила: в 1914 г. (тротил и тетрил) — 104 600 и 790, в 1915 г. — 133 000, 23 000 и 5280, в 1916 г. —198 700,40 000 и 16 500, в 1917 г. (тротил и пикриновая кислота) — 115 600 и 19 000 пудов соответственно.
Во время войны производство тротила было организовано на нескольких частных химических заводах, также были построены новые тротиловые заводы. Общее число частных заводов, изготовлявших тротил во время войны, достигло восьми.
Пикриновая кислота во время войны изготовлялась только на частных заводах.
В связи с мобилизацией всех мощностей промышленности было организовано и производство различных суррогатных взрывчатых веществ. Так, тринитроксилол и динитронафталин изготовлялись на двух предприятиях каждый.
Изготовление взрывчатых веществ на основе аммиачной селитры было организовано на нескольких мастерских и заводах.
С февраля 1915 г. по январь 1917 г. общее количество заводов, изготовлявших взрывчатые вещества, возросло с 4 до 28. На 1917 г. общая мощность предприятий по производству взрывчатых веществ возросла до 218 000 пудов в месяц, из которых:
