Завершив неторопливую разработку проекта и заказ первых партий материалов и изделий, завод к 17 февраля 1899 г. признал возможным начать отсчет контрактного срока постройки броненосца. Предполагалось, что к этому времени Морское министерство успеет дать исчерпывающие ответы на все вопросы и возражения, которые были вызваны журналом МТК от 12 января 1899 г. Названный заводом 30-40-дневный срок для ответа (вопросы были переданы И.К. Григоровичу 25 февраля, а отправлены им в ГУКиС 4 марта) истекал 7 апреля. Но и 13 мая, когда прошло уже 77 дней. МТК продолжал хранить молчание. И завод, не считая себя обязанным входить в положение остававшегося почему-то невыразимо перегруженного МТК, заявил о своем праве перенести срок начала работ до времени получения ответа.
Командир броненосца “Цесаревич” капитан 1 ранга И.К. Григорович
Работы были во многом остановлены. Ответ в МТК созрел лишь 26 мая, когда составили посвященный ему журнал № 90. Немало, наверное, были им удивлены в Ла-Сейн. Насчитывая всего около 16 машинописных (в пересчете на современный формат листов), он своим содержанием никак не оправдывал длительности вызванной им задержки. Опытный инженер мог бы с составлением этого документа справиться за несколько дней. Так оно фактически и было, но слишком велика была очередь рассмотрения вопросов, а ходатайств о расширении своего состава МТК по-прежнему упорно не выдвигал. Слишком уж, видимо, не хотели его члены пускать на свой Олимп "чужаков".
Из журнала следовало, что 52 замечания МТК принимались Лаганем без возражений и только несколько других нуждались в редакционной правке. Из заслуживающих быть отнесенным к принципиальным повторялось требование МТК об укреплении конструкции борта ввиду близости к нему подачных труб 152-мм орудий и об испытаниях водонепроницаемости по новым правилам. Предъявление остальных вполне можно было оставить за наблюдающим корабельным инженером. Не имели принципиального значения и компромиссные решения вроде отказа МТК от 5-мм усиления броневой палубы при замене ее двухслойной (20-мм суммарной толщины) конструкции на однослойную толщиной 15 мм. Справиться мог бы наблюдающий инженер и с решением перенести запасной якорь из кормовой части (где ему не находилось места) в носовую.
Нельзя отделаться от мысли, что весь титанический труд составления журнала следовало бы отнести к разряду продуктов канцелярско-бюрократического мистицизма (по аналогии с солдафонским "фельдфебельским мистицизмом"), когда бумаги пустейшего содержания для придания им высокой государственной значимости "развозятся" на многие страницы, выполняются огромного калибра писарским почерком и снабжаются, как это любил когда-то делать великий администратор граф П.А. Клейнмихель подписью величиной с половину листа.
В данном случае ценой описанного канцелярского восторга было то, что завод, как об этом сообщал И.К. Григорович, датой официального отсчета начала постройки определил день 6/18 мая 1899 г. В этот день на стапеле для постройки броненосца был положен первый лист горизонтального киля. К нему в соответствии с практикой тех лет начали неторопливо пристыковывать доставлявшиеся поодиночке и крепившиеся на планках и угольниках сборочными болтами остальные листы и детали набора. От этого едва заметного островка днищевых листов и пристыкованных к ним первых деталей вертикальных киля, стрингеров и флоров, вширь, в длину и высоту начинала разрастаться всегда поражающая воображение обывателя громада корабельного корпуса.
Впрочем, фактическая сборка" корпуса "Цесаревича" началась все же раньше официально объявленного отсчета. Еще в донесении от 1 мая 1899 г. И.К. Григорович сообщал о завершившейся на стапеле установке строительных лесов и начале сборки горизонтального киля. К тому времени для корпуса было заказано уже 1148 т металла и принято 78 т. Разрабатывались чертежи вертикального киля и башен. Готовились шаблоны для изготовления модели форштевня. Продолжалась разбивка корпуса на плазе и готовились шаблоны для каждой из броневых плит.
Фирма, как видно, успела отступить от тех самых передовых в Европе методов работы, которые еще в 1888 г. своей заблаговременной разработкой полного комплекта рабочих чертежей изумили побывавшего на заводе "Форж и Шантье" (для накопления опыта) строителя броненосца "Император Александр II" Н.А. Субботина. Тогда инженер был поражен огромным числом чертежников, работавших над детализированными во всех подробностях чертежами.
Во всех структурах морского ведомства нельзя было насчитать столько конструкторов, сколько имел тогда один частный завод. Их и теперь не хватало и о полном комплекте рабочих чертежей, который так неотложно был нужен для немедленного развертывания работ в России, речи не было. Чертежи теперь готовились лишь с известной заблаговременностью, гарантировавшей от задержек и сбоев в сборочных работах на стапеле. На чертежниках здесь тоже экономили. Никаких отклонений от общепринятых обычаев не наблюдалось. Не было и попыток ускорить работы, как это вскоре сделал Балтийский завод, применение предварительную сборку деталей перед подачей их на стапель. Все шло хорошо налаженным рутинным порядком, имевшим задачей максимальное, не вдаваясь в неоправданные расходы, соблюдение коммерческих интересов фирмы.
Потому так настойчиво фирма добивалась от МТК полной определенности его требований, исключавшей всякие, столь обычные в отечественном судостроении даже незначительные переделки. За это заказчику всегда приходилось расплачиваться дополнительными платежами, увеличением водоизмещения (и соответственно, осадки), сроками постройки, уменьшением скорости и метацентрической высоты. Так регулировались отношения сторон при работах на частных заграничных заводах. История постройки в Америке "Ретвизана" и "Варяга" (см. книгу автора "Крейсер "Варяг", Л., 1975;) дает тому множество примеров. Мало чем в этом смысле отличалась и обстановка в Ла-Сейн.
Работы по механизмам, весьма близким по конструкции, если не целиком повторяющие те, что имел броненосец "Жорегиберри", продвигались значительно более безболезненно. Были даны заказы и на коленчатые валы, шатуны и поршни главных двигателей. Копии всех разрабатывающихся и перевыпускавшихся по опыту "Жорегиберри" чертежей безостановочно высылались Франко-русскому заводу в Петербург. Этот завод по настоянию МТК в соответствии с контрактом воспроизводил механизмы для броненосца "Бородино" строго по чертежам машин и котлов броненосца "Цесаревич".
Казалось, что работы, преодолев, наконец, всегда самый трудный организационный период, вступают в нормальное русло, гарантированное от сбоев и неполадок.
6. Магия великокняжеского заказа
Низкое угодничество перед иностранцами и барское самодурство в обращении с собственными подданными составляли одну из непреходящих традиций российской самодержавной власти. Соединенные с леностью мысли и безответственностью, эти сомнительные достоинства в деле "Цесаревича" сдабривались еще и спецификой великокняжеского заказа и его отношений с французскими фирмами и проявились еще при заказе в 1885 г. крейсера "Адмирал Корнилов".
Несмотря на отсутствие двойного дна, проект этого корабля (до рассмотрения в МТК) удостоился полного одобрения великого князя. И поэтому не вполне справедливо, как это делает В.И. Семенов в своей книге "Флот и морское ведомство до Цусимы и после", написанной в 1911 г., приписывать (он лишь смотрел в рот барину) грех заказа неполноценного крейсера одному лишь Е.И. Алексееву. Львиная доля заслуг в этом благодеянии для России принадлежит верхушке тогдашнего морского ведомства — И. А. Шестакову и великому князю генерал-адмиралу. Не без князя совершалось и решение о снабжении крейсера "Баян" экзотическими одноорудийными башнями.
Загадочен и состоявшийся в 1891 г. скороспелый выбор (без всяких предварительных испытаний) для вооружения русского флота скорострельных патронных пушек фирмы "Форж и Шантье" системы инженера Кане (см. "Рюрик был первым", с. 30). Японцы, избрав для себя английские пушки Армстронга, сделали более правильный выбор. Они были свободны от изъянов, которые во время войны обнаружили французские пушки. В заказе "Цесаревича" великий князь уже самолично совершил выбор в пользу французского проекта. И фирме уже не стоило трудов выговорить для исполнения заказа непомерный 46-месячный срок. Потом последовали и другие благодеяния.
Несмотря на предостережение К.П. Боклевского о крайней нежелательности отступления от ранее предъявленных требований, фирму решили освободить от заданий по обеспечению нефтенепроницаемости отсеков двойного дна. Эти задания сохранялись только для кораблей отечественной постройки. Тем самым делался еще один шаг к отходу от изначально ожидавшихся преимуществ однотипности кораблей.
