им наш альбом - настолько им срывало крышу от нашего музла!
Опыт первого альбома был ни с чем не сравним. И хоть отдача от слушателей и появилась, но нас заметили только небольшие фанзины - никакой шумихи, на которую я рассчитывал, мы не вызвали. Мне пришла пара писем, но никто мне не звонил и толком ничего не происходило - так продолжался этот трёх-четырёхлетний тупик в Candlelight, когда мы постоянно думали почему ж мы не гоняем в туры, почему никто про нас не знает, почему мы не добились такого внимания как Emperor, с которыми мы вроде как на одном лейбле - вся эта тягомотина продолжалась на протяжении всего контракта с лейблом.
Я и тогда не знал, да и сейчас тоже не в курсе, насколько сложно раскручивать группу, но вроде постоянно был какой-то движ, люди распространяли наши записи по разным странам вроде Америки, Польши, Австралии и Японии, но всё равно нихрена не происходило... Не было никакой отдачи.
Так что с выходом Orchid моя жизнь не изменилась - она была в точности такой же, как и до подписания контракта.
Петер: Мы очень расстроились, что лейблу потребовалось больше года на выпуск нашего альбома, мы-то рассчитывали на более шустрые сроки. Хоть мы тогда и страшно бесились из-за этого, но зато у нас появилось время сесть за сочинение материала для Morningrise, так что когда очередь дошла до его записи, мы снова были отлично подготовлены. Мы тогда каждый раз после выхода альбома думали, что всё будет круто, но на деле всё было вовсе не так.
Мы всегда ощущали свою уникальность, своё отличие от других и свой стиль, это заметно в нашей музыке. В отличие от наших коллег по цеху, мы вдохновлялись самыми разными группами, как мне кажется.
Мы никогда не ездили в туры и не давали концертов, вместо этого мы всё время репетировали - за это мы можем винить только самих себя. Есть уйма способов расти как группа, но наш путь был другим - вместо гастролей мы оттачивали своё мастерство.
Микаэль: Что касается Morningrise, то тут мы решили больше углубиться в прогрессивную сторону: мы хотели взять реванш за провальный дебютник, песни стали длиннее. К тому времени Йохан стал полноценным членом команды, так что у нас был постоянный состав: вторым альбомом мы решили надрать задницы всем тем, кто проигнорировал нашу первую пластинку – пусть локти кусают от того, как многое они потеряли! К сожалению, со вторым альбомом этого тоже не получилось. Мы тогда были в туре с Cradle Of Filth и Morbid Angel и у нас было ощущение, что уж вот сейчас-то наконец всё попрёт, но так нихрена и не произошло.
Петер: Мы очень хотели выступать, и когда Ли устроил нам тур с Cradle of Filth, мы были в шоке. Помню, что Майк звонил спросить насчёт дат в гастролях, а я ответил «да всё охуенно!». Даже сама мысль о том, что у нас будет тур, будоражила.
Мы были наивными как дети: делали всё, что нам говорил Ли. Он сказал нам взять только гитары, хотя мы могли взять с собой усилители. Мы припозднились к началу тура и я попросил Пола Аллендера дать мне его усилитель, на что он неслабо удивился, но всё таки усилитель дал. После этого менеджер Cradle Of Filth позвонил Ли и Ли обвинил нас в рассеянности, мол, он не может с нами всё время нянчиться. Это всё происходило по факсу, который был в туровом автобусе, так что мы могли разве что позвонить Ли для обсуждения всей ситуации. Как-то так и проходил тур: ребята гоняют по гастролям, не врубаются в происходящее, но круто проводят время, да и в дороге мы ко всему прочему придумывали разные новые идеи для музыки. В том туре мы повзрослели: думаю, это было заметно и в музыке – она стала жёстче и тяжелее.
На ранних этапах у нас не было менеджера, все основные решения нам указывал лейбл. Именно лейбл организовывал нам концерты, большинство из которых были в Британии, откуда были и сами Candlelight, но вскоре они настояли на том, чтобы мы нашли себе менеджера, так как их достало решать наши проблемы!
Микаэль: Майк Эмотт из Arch Enemy говорил, что нам стоило бы завести менеджера, но я не мог понять как это так. Мы были никем, а в моём представлении менеджеры могли быть только у таких крутых чуваков как Ингви Мальмстин, но никак не у нас. Майк посоветовал мне связаться с Дэйвом Торном с Sanctuary Music, который был менеджером Arch Enemy и Spiritual Beggars. Я отправил Торну копии наших записей, прошло несколько месяцев, но он так и не ответил. Я старался мыслить позитивно и говорил себе, что может быть письмо потерялось, так как мне не хотелось верить в то, что ему могла не понравиться наша музыка. Наконец, я получил от него ответ. Он каким-то образом узнал номер моей девушки и позвонил мне, когда я был у неё. Когда мы начали говорить, я немного нервничал, так как мне звонил человек, у которого были связи с самими Iron Maiden и который отвечал мне от лица всего лейбла. Он начал с того, что музыка была классной, но потом добавил, что вокал – говно, и на этом всё. Ни слова о менеджменте!
Так что у нас не было менеджера, я расстался с девушкой, с которой у нас были серьёзные отношения, группа была на грани распада… Это было тяжёлое время для меня. К тому же Йохан словил звёздную болезнь, и мы с Петером его выгнали. Несмотря на то, что Йохан частенько портил жизнь Андерсу, Андерс был расстроен из-за его ухода и тоже решил уйти. Ну или он просто решил вернуться на Родину, в Бразилию. В любом случае, играть с ним вместе мы физически больше не могли.
Петер: После тура с Cradle of Filth Андерс поехал отдыхать домой в Бразилию, а мы с Майком стали думать, что нам делать дальше. Для нас было достижением, что Йохан присоединился к группе, потому что у него уже было громкое имя в пригороде, где мы жили. Он очень клёво играл на шестиструнном басу, но не вписывался ни в нашу музыку, ни в наш стиль. Он был одним из первых в нашем городе, у кого появился мобильный телефон, и он на концертах таскал его с собой на ремне , а мы как были бомжами, так ими и остались. Так
