Эмираты, произошло произвольно. Процесс мною никак не управлялся.
– Вы задействованы в подготовке Универсиады-2013 в Казани. Как получили такой заказ?
– Два года назад моя компания делала церемонию открытия Азиатских игр в Астане. Мы сделали все – от написания музыки до телевизионного продакшена. И когда зашла речь о подобной истории в Казани, всплыла моя кандидатура. Мы уже начали работать. В сентябре плотно возьмусь за написание трехчасового музыкального трека для церемоний открытия и закрытия Универсиады.
2014 год (лето)
– Для празднования своего 60-летия вы арендовали главный латвийский государственный театр – Рижскую национальную оперу. Прежде ограничивались все же дорогими ресторанами и частными резиденциями.
– Мне не составило особого труда арендовать оперный театр. Заплатил требуемую сумму, получил площадку. Почему выбрал именно это место? Ну, приедут мои друзья. Будет вечер в формате black & tie. Красиво. Старинное здание. Я как-то поймал себя на мысли, что на каждом моем дне рождения в Юрмале среди гостей попадались люди, которых я лично не знаю. Постепенно это мероприятие превратилось в еще одно after-party «Новой волны». Жена даже напрягалась по этому поводу: «В такой вечер должны быть только твои друзья, приятели, знакомые», а я отвечал: «Да ладно. Пусть приходят все и гуляют». А сейчас вот подумал, что на закрытом ужине в национальной опере люди, условно говоря, с улицы вряд ли окажутся.
– После санкций США в отношении Григория Лепса, санкций Латвии в отношении Газманова, Валерии и Кобзона вы о себе, Игорь Яковлевич, не думали?
– Думал, не скрою. Но – что будет, то будет. От меня это не зависит. А промолчать на открытии «НВ» я не мог. Не пустили трех моих коллег. Сделать вид, что ничего не произошло, нечестно по отношению к ним и поклонникам нашего проекта. А как уж среагируют на мои высказывания – посмотрим.
– Давайте о творчестве. Как автор, сколь активно вы сейчас используете различные компьютерные программы для создания и записи музыки?
– В том, что я делаю в стиле crossover, – вообще не использую. Обращаюсь к возможностям компьютера только в момент создания демозаписи, чтобы получить определенную атмосферу в студии или какие-то звуки проверить. Но все последние композиции для Лары Фабиан, Суми Джо, Дмитрия Хворостовского я записывал вживую с оркестром киностудии Fox.
– А мелодические идеи, бриджи иногда можете позаимствовать извне?
– Нет. Ну, бывает, порой ты что-то сочиняешь, уверен – это твое, и вдруг оказывается, что интонация повторяет или перекликается с каким-то известным произведением. Но прямых заимствований у меня нет. Это другая профессия.
– Вы и после 60 намерены продолжать в России активный музыкальный бизнес? Или Крутой постепенно станет просто респектабельным crossover-композитором?
– Я хочу заниматься делом. Насколько это возможно, покажет время. Появляются новые игроки, за которыми стоят серьезные финансы. Хотя рынка-то как такового нет. Скорее, состязание чьих-то комплексов. Все пытаются доказать, что «мы на рынке, мы в картинке», занимаемся делом. А деньги зарабатывать никто не может в нашем шоу-бизнесе. Только некоторые артисты, еще устраивающие кассовые концерты.
– Вы себя к ним причисляете?
– У меня вскоре предстоят концерты в Минске, Нью-Йорке, юбилейные выступления в Москве – в Кремле и «Олимпийском».
– Но ведь эти концерты ваша компания и устраивает?!
– Да, но у меня же не артель «Напрасный труд», я работаю за гонорар.
– В разные периоды вы расширяли свой бизнес, потом продавали доли в нем и целые проекты. Какой этап у вас сейчас? Что полезнее – покупать или продавать?
– Ты меня рассматриваешь как бизнесмена. А я же не бизнесмен и не играю на повышениях-понижениях акций. Да, когда-то я владел пакетом акций «Муз-ТВ» и радиостанциями. Радиостанции проданы, пакет акций «Муз-ТВ» тоже. Это не секрет. И сказать, что сейчас я готов участвовать в каких-то новых больших проектах, не могу. Мне на жизнь хватает.
2014 год (осень)
– Минувшим летом со сцены «Дзинтари» вы заметили, что до сих пор у музыки не было границ и вот теперь, из-за ситуации с Валерией, Газмановым и Кобзоном, не допущенными в Латвию, они появились. Но вспомните обструкцию, устроенную Верке Сердючке, точнее Андрею Данилко, сорвали большой российский тур «Океана Эльзы», имя Святослава Вакарчука оказалось едва ли не в списке врагов. Не лучше сейчас в России официальное отношение к Олегу Скрипке и «Воплям Видоплясова». Не так давно один отечественный депутат призывал «запретить песни» украинца Ивана Дорна…
– Данилко травили не госорганы, не чиновники российские, а Первый канал. Сердючка пострадала из-за корпоративных хитросплетений. Да, можно говорить об истории с «Океаном Эльзы». И ее я считаю столь же неправильной, как и поступок латвийского МИДа по отношению к нашим артистам. Слава Вакарчук выступал на Майдане, к нему прислушивались. И что теперь? Для меня он прежде всего гениальный музыкант.
– Так пригласили бы его на «Новую волну», как и год назад?
– Еще до Майдана мы с Вакарчуком пересеклись в Майами и во время ужина говорили о его творческом вечере в рамках «Новой волны». Представляли формат такого концерта. Слава хотел, чтобы его песни исполнили Леня Агутин, Григорий Лепс, другие российские музыканты. Узнав о наших переговорах, мне позвонила Анжелика Варум и сказала: «Вы про меня не забудьте. Вакарчук – мой кумир, и я точно знаю, какую его песню хочу спеть». Но, конечно, после политических событий последнего времени и «запрета» Вакарчука на российском федеральном канале его творческий вечер на «Новой волне» стал невозможен. Что поделать…
Отношения России с Украиной сегодня настолько взрывоопасны, что и журналистам, и артистам нужно вести себя максимально деликатно. Ближайшие друг другу народы рассорены на десятилетия. Любая неосторожная реплика с любой стороны может вспыхнуть спичкой и воспламенить все вокруг. Надо следить за каждым своим шагом. Я, во всяком случае, держу себя именно в таких рамках. У меня еще и дополнительная ответственность. В Украине много моих друзей, я сам оттуда родом. И я боюсь своими высказываниями навредить или принести им какие-то неприятности. Хотя у меня есть свое мнение по поводу происходящего. Но его я сейчас не скажу.
– Зато о российском шоу-бизнесе вы высказывались часто и довольно иронично. А он вообще-то существует?
– Шоу есть, бизнеса нет. Парад амбиций на каком-то среднем уровне. Хотя мы можем гордиться, что Запад пришел к нашей модели: записи не продаются, все артисты зарабатывают преимущественно концертами. Интернет, как танк, «переехал» все продажи физических аудионосителей и все забрал себе.
– Но копья ломают по-прежнему в вопросах авторских прав и т. п. Вы в таких дискуссиях как-то мало мелькаете. Решили все свои проблемы самостоятельно?
– В какой-то момент я очень
