Письмо от 7 сентября 1909 года.
Письмо от 10 июня 1910 года.
Картина выставлена в Лондонской национальной галерее. Возможно, что эту сцену подсказал Гофмансталю Рейнхардт.
Их жалкая мелодия возникает в уме Маршаллин, когда она думает о надвигающейся старости.
Когда она остается наедине с Октавианом, Маршаллин говорит ему «du». Когда она его поддразнивает или недовольна им, она употребляет «er». Когда она обращается к нему официально в присутствии посторонних, она называет его «Рофрано» или «господин граф».
Письмо от 20 марта 1911 года.
Ильза Бареа в своей книге «Вена» отмечает, что человек по имени Рофрано жил таки в Вене в XVIII столетии. Его звали Иеронимо, маркиз ди Рофран, и он был членом имперского Тайного совета и испанского Верховного совета. (Миссис Бареа очень тонко подмечает, что Гофмансталь был истинным представителем старого венского духа.)
Ньюман Э. Еще несколько рассказов о знаменитых операх.
Шух В. Рихард Штраус: размышления и воспоминания.
Письмо от 24 апреля 1909 года
Письмо Штраусу от 2 января 1911 года.
Некоторые утверждали, что Рейнхардту поначалу не разрешили подняться на сцену, потому что он был еврей, а город Дрезден отличался махровым антисемитизмом. Но прямых свидетельств этому у нас нет.
Wiener Neue Freie Press. 25 января 1911 года. Позднее Штраус перестал восторгаться Шухом, поскольку тот настоял на некоторых сокращениях.
Существует некоторая загадка в связи с нью-йоркской премьерой. Одна из служб, поставляющая фотографии для газет, имеет у себя в архиве фотографию Штрауса, Гатти-Казаццы и Альфреда Герца. Надпись на обратной стороне фотографии сообщает, что она была сделана во время пребывания Штрауса в Америке, куда он приехал на премьеру «Кавалера роз». Однако все другие источники настаивают, что Штраус в 1913 году в Америку не ездил. Это подтверждают и его сын, Франц Штраус, и Анна Кейс, которая пела на премьере партию Софи. Никто не знает, откуда и когда взялась эта фотография. Трое изображенных на ней людей, наверное, как ни кажется это невероятным, встретились где-то в Европе. Все осложняется тем, что снимок был сделан нью-йоркским фотографом. Может быть, это случилось в 1922 году, когда Штраус приезжал в США, но в это время Герц уже не работал в «Метрополитен-опера»: он был дирижером симфонического оркестра в Сан-Франциско.
Колодин И. История «Метрополитен-опера».
Письмо от 17 марта 1911 года.
Письмо Штраусу от 20 марта 1911 года.
Штраус сказал Гофмансталю, что Д'Аннунцио сам обратился к нему с таким предложением. На самом деле, по-видимому, все было наоборот.
Письмо от 23 июля 1911 года.
Письмо от 24 июля 1911 года.
Письмо от 18 декабря 1911 года.
Эту музыку (в сопровождении повествования) исполнял Бостонский симфонический оркестр в честь столетия со дня рождения Штрауса (1964 год). Дирижировал Эрих Лейнсдорф.
Ромен Роллан предлагал Штраусу заменить свою концовку на септет для главных действующих лиц. Возможно, если бы Штраус к нему прислушался, опера от этого выиграла бы.
За одним исключением — когда Ерица пела Кармен, а Леманн — Микаэлу.
Госпожа Штраус подсчитала, что сумма потерь составляла 50 000 фунтов стерлингов (эквивалентных в 1914 году 250 000 долларов), но по другим подсчетам Штраус потерял даже больше.
Письмо от 31 июля 1914 года.
Письмо от 22 августа 1914 года.
Письмо от 8 октября 1914 года. Цит. по кн.: Штраус Р., Гофмансталь Г. Трудовое содружество: Переписка.
Письмо от 16 февраля 1915 года.
Вогт Н. Бремя вины: Краткая история Германии 1914–1945 годов.
Штраус, Дебюсси и Римский-Корсаков.
Письмо от 31 мая 1907 года.
Письмо, написанное в феврале 1915 года.
Леопольдскрон, роскошный замок в Зальцбурге, в котором жил Рейнхардт.
Письмо от 4 сентября 1922 года.
Поначалу он назвал ее «Симфония против Христа». Объяснить это название невозможно.
Атлантик. Август 1965 года.
Немецкий критик Георг Биттнер писал: «Родилось великое музыкальное произведение. Может быть, величайшее из всех, которые видела наша сцена после смерти Рихарда Вагнера». Но это было написано на другой день после премьеры.
Манн У. Рихард Штраус: Критический разбор опер.
Уже после того, как была написана эта глава, «Метрополитен-опера» в Нью-Йорке возобновила постановку «Женщины без тени» по случаю открытия сезона 1966/67 года в ее новом здании «Линкольн-центр». Декорации были изготовлены Робертом О'Хирном, постановщиком был Натаниэль Мерилл, и дирижировал Карл Бюнн. Эта постановка великолепна. Если что-нибудь может помочь этой странной опере, так это ее показ в «Метрополитен». Гарольд Шоуберг, музыкальный обозреватель «Нью-Йорк таймс», писал 4 октября 1966 года: «Вторая сцена второго акта — одно из наиболее поэтичных и трогательных сочинений Рихарда Штрауса, и некоторые арии Барака по своей глубине и силе не уступают лучшему из им написанного. Несмотря на неудачную финальную сцену, «Женщину без тени» можно поставить на один уровень с «Кавалером роз», «Электрой» и «Саломеей». Это великая опера». Тем не менее мое мнение об этой опере остается неизменным. Она слишком неровная, в ней слишком много страниц, отмеченных надуманным вдохновением, и еще чаще — вообще не отмеченных вдохновением. Все это говорит об упадке творческих сил Штрауса.
Стефан П. Венская опера.
Цвейг С. Вчерашний мир.
Джордж Лондон пишет: «Классическим образцом неблагодарности и интриг венцев является их отношение к дирижерам Крипсу и Гильберту, который в послевоенный период возглавлял Управление австрийских государственных театров. Крипс, который был главным художественным руководителем Венской оперы, в 1945 году из ничего создал знаменитый Моцартовский ансамбль и почти десять лет после этого был его вдохновителем и руководителем. Гильберт наперекор властям начал ставить оперы в Венском театре практически с той минуты, как в 1945 году прозвучал последний выстрел. Постепенно его положение стало невыносимым в результате разнообразных и упорных интриг, а Гильберта прогнал с его поста реакционный и завистливый министр культуры. В 1955 году ни Крипс, ни Гильберт не присутствовали на церемонии открытия восстановленного оперного театра. Их никто не пригласил».
Письмо от 1 августа 1918 года.
Письмо Францу Шальку от 18 декабря 1918 года.
4 февраля 1924 года, незадолго до того, как конфликт дошел до полного разрыва, Штраус написал Шальку примирительное письмо — это была последняя попытка разрешить противоречия. В нем он обращался к Шальку как к «дорогому и уважаемому другу» и обращал его внимание на то, что, если ему, Штраусу, не будут предоставлены нужные средства, его роль в театре превратится в бессмысленный фарс. В течение четырех лет, продолжает Штраус, он старался сохранить тот высокий уровень исполнения, которого помог добиться Шальк, но теперь он узнал, что им все недовольны, что ходят разговоры о неминуемом банкротстве «государственной Оперы» (да когда она не была на краю банкротства?), что его осуждают за слишком частое отсутствие в разгар сезона и т. д.
