Журнал «Компьютерра» - Цифровой журнал «Компьютерра» № 17 (170)

Руис предпринял попытку превратить AMD в «премиального» поставщика микроэлектроники для таких компаний, как IBM и Dell, и избавиться от репутации производителя процессоров «эконом-класса».

Поэтому следующая архитектура — К8 (Opteron) — была ориентирована на серверный рынок. И, кстати, весьма успешно.

Главным достоинством Opteron стали встроенный контроллер памяти и 64-битные разрешения, со временем превратившиеся в отраслевой стандарт. Дошло до того, что Intel даже лицензировал у AMD — главного неприятеля! — эти самые расширения для своих будущих процессоров X86-64.

Успех серверных Opteron был настолько велик, что к 2006 году AMD заняли 25 процентов соответствующего рынка.

64-битные расширения вскоре были реализованы и в пользовательских процессорах AMD Athlon 64, затем последовали двухъядерные Athlon 64 X2.

А Intel в это время готовился дать сдачи. «Сдача» приобрела форму архитектуры Intel Core. Благодаря ей — и довольно высокому качеству изготавливавшихся по этой архитектуре процессоров — Intel со временем выдавил AMD из верхнего ценового сегмента рынка и снова вынудил пойти на ценовую конкуренцию, как за много лет до того.

По воспоминаниям Руиса, в 2002 году AMD работала на слишком большое количество разных направлений сразу. Рассредоточение усилий было избыточным, что снижало эффективность компании. Так что первое, что сделал Руис, — это попытка сократить производственную линейку. Этот план сработал, но ненадолго.

После того как идея интегрировать контроллеры памяти в Opteron доказала свою состоятельность, возникла мысль попытаться интегрировать и другие контроллеры. Через много лет это выльется в так называемые APU — Accelerated Processor Unit. Но этому предшествовало приобретение ещё одной компании, которая прочно занимала «второе место» — на сей раз в области графики.

Изначально AMD хотела выкупить именно NVidia. Однако руководитель компании Цзень-Сунь Хуан потребовал, чтобы именно его поставили во главе объединённой компании, на что Руис и его соратники пойти не захотели.

Поэтому в 2006 году AMD выкупает ATI, главного конкурента NVidia, за 5,4 млрд. долларов наличными (плюс долю акций). Руководителям AMD сделка казалось стоящей настолько, что компания влезла в серьёзные долги.

Результаты сделки оказались довольно далеки от желаемых. Достаточно сказать, что полноценная интеграция AMD и ATI оказалась затруднена донельзя, получить единый организм не удалось, а внутренние проблемы начали сказываться на качестве продукции, поскольку оттягивали ресурсы. В течение следующих четырёх лет никаких значимых инноваций не последовало, а финансовая ситуация ухудшалась.

В 2008 году Руис решил избавиться от производственных мощностей — так появилась компания GlobalFoundries. В 2009 году AMD и Intel уладили стародавний судебный спор: AMD за несколько лет до этого обвинила соперника в антиконкурентных действиях, и этот процесс вяло тянулся до тех пор, пока обе компании не заключили мировую, по итогам которой Intel выплатил AMD 1,25 млрд. долларов (примерно половину своей квартальной прибыли) и пообещал не предпринимать никаких антиконкурентных действий впредь. Фактически к этому моменту позиции AMD оказались ослаблены до того, что аргументы о том, что Intel выжимает конкурента, утратили смысл.

Руис ушёл со своего поста в 2008 году, и его заменил Дирк Майер. Под руководством последнего AMD реализует архитектуры Bobcat и Bulldozer. Bobcat, однако, вышел со значительным опозданием, а Bulldozer оказался далеко не таким мощным, как ожидалось. Ну а на этом рынке нет ничего хуже развенчанных ожиданий.

К концу 2012 года ситуация AMD оказалась незавидной. Компании не привыкать ни к проблемам, ни к миллиардным долгам, однако впервые пришлось столкнуться как минимум с замедлением роста рынка потребительских десктопов и ноутбуков. На фоне тотального наступления на потребительский рынок смартфонов и планшетов производители процессоров x86 оказались в глубоко безрадостной ситуации. Почему именно упал спрос на десктопы и ноутбуки, вопрос дискуссионный, но как бы там ни было, и Intel, и AMD начали испытывать ощутимые затруднения — и угадайте, для кого эти проблемы болезненнее.

Добиться широкой популярности в планшетной сфере AMD не удалось, по крайней мере пока. В разработке находится процессор Temash, который, как обещают в AMD, побьёт интеловские Clover Trail по всем показателям и позволит играть в серьёзные игры на планшетах под Windows 8. Но есть одна проблема: доля планшетов на базе Windows крайне невелика.

В недавнем отчёте перед Комиссией по биржам и ценным бумагам AMD признала, что «примерно 85 % нашего бизнеса сосредоточены на унаследованных областях рынка PC, рост которых, очевидно, будет замедляться на протяжении следующих нескольких лет».

Акции компании к концу 2012 года стоили всего 2 доллара за штуку. В конце прошлого года AMD пришлось опровергать слухи о том, что планируется продажа компании.

Как бы там ни было, новый руководитель AMD Рори Рид, заступивший на пост CEO в 2011 году, просто так сдаваться не собирается: его план — к концу 2013 года извлекать до 20 процентов прибылей из других источников, не относящихся к процессорам x86.

У AMD пока ещё есть определённый запас хода: некоторая доля на рынке PC и серверов, хоть и сильно усохшая; графическое подразделение, которое продолжает выпускать конкурентноспособные GPU; и новое приобретение — компания SeaMicro, занимавшаяся разработками микросерверов высокой плотности. В будущем году AMD намеревается выпустить ARM-версию своих серверных чипов Opteron и продавать серверные компоненты напрямую веб-компаниям, а не аппаратным вендорам вроде Dell и HP. Микросерверы — это шанс AMD занять приличную долю на рынке с высокой маржинальностью и хотя бы частично избавиться от статуса компании, выпускающей «процессоры-для-тех-кто-на-бюджете».

Возможно, для этого же AMD переманивает к себе обратно специалистов по процессорам. Упомянутому в начале статьи приглашению Раджи Кодури предшествовало возвращение в AMD Джима Келлера, одного из самых именитых инженеров в области микропроцессоров. Именно Келлеру AMD обязана архитектурой K8 и 64-битными процессорами (Athlon 64, Opteron и др.). Вряд ли руководство AMD стало бы разоряться на таких специалистов, если бы не видело перспектив.

Графические технологии AMD тоже всё-таки приносят свои дивиденды: уже точно известно, что именно AMD поставляет и GPU, и CPU для игровой консоли следующего поколения Sony PlayStation 4;к тому же уже известно, что и в консоли Xbox 720, которую Microsoft выпустит 21 мая этого года, будут использоваться процессор AMD (Jaguar, 1,6 ГГц) и графический чип AMD Radeon 7790.

По некоторым сведениям, Sony и Microsoft обратились к AMD в том числе потому, что Intel отказался с ними сотрудничать. Не потому ли, что ему выгоднее всё-таки сохранять AMD в живом состоянии?

Ведь если AMD прекращает существование или уходит с рынка процессоров x86, Intel de facto становится монополистом. А за монополистов немедленно берутся соответствующие органы.

«Бедный конкурент», который не представляет никакой угрозы, является очень выгодным для Intel «страховым полисом»: и значительной доли на рынке не отхватит, и антимонополисты не прицепятся.

Вопрос теперь заключается в том, будет ли AMD удовлетворять этот несколько унизительное, но в целом довольно практичное положение, или всё-таки этой компании как-то удастся диверсифицировать свой бизнес и занять новые ниши, которые обеспечат ей давно необходимый рост. В то, что у AMD получится совершить рывок, мало кто верит. Но ведь в 1990 году компанию уже записывали в покойники. И напрасно.

К оглавлению

Опубликовано 25 апреля 2013

Финансовые рынки остро и довольно предсказуемо реагируют на известия, касающиеся стабильности положения и дальнейшей судьбы компаний. Государство рассматривается как крупная корпорация, и новости о первых лицах сильно влияют на фондовые индексы. Взлом аккаунта Associated Press (@AP) и ложное сообщение о взрывах в Белом доме привели к настоящему хаосу на бирже.

Примечательно, что новостная лента AP оставалась нетронутой. Только из-за поддельных твитов быстро падали цены на рынках акций, бондов, валют и сырья. Опровержение поступило через три минуты, но за это время уже были потеряны миллиарды долларов.

События развивались так стремительно из-за особенностей механизма самосбывающихся прогнозов. Изначально достоверность новости казалась довольно высокой — сыграла свою роль профессиональная репутация Associated Press и тревожный фон, созданный ранее терактом на марафоне в Бостоне.