и продолжил: — В общем, не позволю, так и передай этому негодяю Кротти.
Столяр был близок к обмороку, его руки дрожали, едва удерживая полено.
— Может, мы не будем ссориться и что-нибудь выпьем? — предложил он, нетвёрдо стоя на ногах. — По маленькому стаканчику винца.
— Экий вы всё-таки подлец, синьор сосед, если думаете, что настоящего патриота можно купить маленьким стаканчиком вина.
— Ещё у меня есть один сольдо, — уже с некоторой надеждой вспомнил столяр.
— Один сольдо? Пора бы вам знать, синьор Антонио, что меня не купишь за один сольдо и даже за два.
— Но у меня больше нет, — произнёс Антонио так искренне, что Карло поверил.
— Вот такие негодяи, как вы, сосед, и пользуются бедственным положением народа, чтобы творить свои злодеяния. Давайте сюда свой сольдо. Я беру его у вас в долг, и только потому, что падаю от голода. И вино давайте.
Мастер поспешил выполнить все требования шарманщика, и уже через минуту Карло сжимал почти полную бутылку вина, а в его кармане куртки лежал один сольдо. Прямо здесь же Карло начал пить вино и, выпив треть бутылки, произнёс:
— Кстати, и полено давайте сюда, я проверю, не бомба ли это.
— Возьмите, — грустно сказал мастер, отдавая полено.
— И запомните, — Карло забрал деревяшку и погрозил мастеру горлышком бутылки, — и передайте своим: никаких бомб в нашем квартале. Запомнили?
— Запомнил, — тяжело вздохнул мастер.
Карло вышел, а синьор Антонио перекрестился и подумал, что лучше переехать в другой город от греха подальше.
Меня всегда интересовало, какими качествами должен обладать человек, чтобы сотворить чудо. Не в религиозном понимании этого слова, а в самом что ни на есть бытовом. Каким нужно было обладать мастерством, какой широтой души и внутренней силой, чтобы вот так просто сесть и сделать из полена человека. Лично мне это до сих пор непонятно.
Так что же толкнуло одинокого и немолодого Карло Джеппетто изваять из дерева это удивительное существо, которое очень многие будут знать под именем Пиноккио-Буратино?
* * *
Карло выпил полбутылки, ещё не дойдя до дома. Он выпил бы всё, но шарманщик был из породы людей, которые думают о будущем. Карло экономил. У него, конечно, был ещё один сольдо, но, к глубочайшему его сожалению, иногда шарманщик испытывал голод, и он понимал, что это всё вино, которое отпущено ему на сегодня. Если, правда, где-нибудь не обломится халява. Дойдя до своей каморки, он сел и осмотрелся. Самочувствие его пришло в норму, и вместе с ним в голову полезли разные дурацкие мысли типа: помыть посуду, подмести пол и так далее. Но Карло гнал их прочь и из всей уборки произвёл только выдворение дохлой крысы за порог. Таким образом, улучшив санитарно-гигиеническое состояние своего жилища, он решил сделать себе куклу.
Мало кто в этом городе знал, что синьор Джеппетто двадцать пять лет провёл в море и десять из них корабельным плотником, и резать из дерева кукол было его любимым занятием, во всяком случае раньше.
Конечно, куклы были ещё те уродцы. Они были и мужчинами, и женщинами, может, утонченным эстетам они бы показались похабными и злыми, но матросы с тех кораблей, на которых служил Карло, были людьми простыми, и чем похабнее была кукла, тем больше она им нравилась.
В общем, Карло взял свой матросский сундучок, достал оттуда инструменты и сел к столу. Вино же, треть бутылки, он водрузил на каминную полку, с глаз подальше, чтобы не было соблазну. После чего достал из сундучка специальный плотницкий нож и начал резать.
Сначала он хотел сделать бабу: у моряков именно такие куклы пользовались повышенным спросом. Уже он начал работу и сделал несколько уверенных движений, как вдруг полено дёрнулось и произнесло:
— Эй, полегче, в этом месте срезать много не надо.
Первая мысль синьора Джеппетто была по поводу алкоголя и его влияние на душевное здоровье человека:
— Кажется, достукался, — грустно произнёс он самому себе, затем выждав несколько минут, он снова принялся за работу.
— Эй, ты у меня сейчас и вправду достукаешься, — произнёс всё тот же писклявый голос, который очень не нравился Карло, — не ковыряй в этом месте, я тебе говорю.
— Да что это такое? Кто это мне указывает, где мне ковырять, а где нет? — возмутился шарманщик.
— Я указываю.
— Кто я?
— Полено.
— А какого хрена ты мне указываешь? Что хочу, то и отрежу, — заявил Карло.
— Не надо, — как-то не по-доброму предупредило полено.
— Ты мне что, угрожаешь? — возмутился шарманщик. — Гляньте на него, полено поленом, а туда же, угрожает.
— Не надо там ковырять, — продолжило настаивать полено.
— Молчи, дура, — Карло треснул полено о край стола, — а то вообще в камин полетишь и оттуда будешь указывать.
Полено осталось безмолвно и больше не пищало. Поэтому Карло Джеппетто признал себя победителем и снова начал резать. Но он рано праздновал победу над этой деревяшкой. Она была коварна и сдаваться не собиралась. Карло начал двигать нож по намеченному маршруту, и когда он приложил максимальное усилие, полено вдруг дёрнулось и крутанулось вокруг своей оси. Острый, как бритва, матросский нож соскользнул с дерева прямо на левую руку, сжимавшую полено.
— А-а! — заорал шарманщик и, отшвырнув нож в сторону, заходил по комнате, стуча деревяшкой и капая на пол кровью. — Ну, сволочь, погоди, — пообещал он полену, — ты ещё будешь раскаиваться, пень трухлявый.
— Не надо ругаться, — загнусавило полено, — я же тебя предупреждало, что в этом месте резать не стоит.
— Это ещё почему? — не удержался от любопытства шарманщик.
— Но ты что, совсем глупенький? — в голосе полена послышалась издёвка. — Не понимаешь что ли, я же не баба.
— А кто же ты? — Карло тем временем нашёл грязную тряпку и перевязал себе руку. — Мужик что ли?
— Мальчик.
— Мальчик, — передразнил его синьор Джеппетто, — гадёныш ты деревянный, а не мальчик. Вон как руку изуродовал. Ну да ладно, я тебе этого не спущу, я на тебе суп погрею.
— Суп? — абсолютно спокойно спросило полено. — Суп это иррационально. Ты лучше подумай над тем, кто тебе будет бегать за пивом в
