ищет. Вскидывает голову и замирает в неудобной позе, не сводя с меня подозрительного взгляда. Я прохожу вперёд, оглядываюсь на неё.
— Вы заходите, Мария Вячеславовна? — приподнимаю брови, протягиваю руку, чтобы придержать дверь лифта, если начнёт закрываться.
— Д-да, — она тушуется, но тут же выпрямляется, поправляет лямку сумки на плече. — Да! — повторяет уже более уверенно и проходит в лифт.
Киваю, нажимаю кнопку подземного этажа, где находится парковка. На автомате достаю мобильный и набираю Адель. Я ведь не собирался ей звонить! Но теперь, в лифте, где тесное пространство пропитано запахом женщины, стоящей рядом со мной, мне нужно отвлечься. Иначе…
Адель отвечает после первого же гудка.
— Привет, котик, соскучился? — звучит в динамике высокий голос, и я кошусь на Марию, которая стоит так далеко от меня, как только можно.
Девушка уставилась в пространство невидящим взглядом. Такое ощущение, что она ничего не замечает и не слышит.
— Привет, встретимся сегодня? — говорю коротко.
Мне вдруг становится некомфортно, хочется как можно быстрее свернуть разговор.
— Конечно, — Адель не подводит. — Заедешь за мной?
— Давай лучше вызову тебе такси, подъедешь сразу к ресторану, — хриплю в телефон. — Я ещё не ужинал. К какому времени будет удобно?
— Хм… через час?
— За час я уже поем и уеду домой, — говорю мрачно.
Не понимаю, как можно собираться так долго.
— Хорошо-хорошо, — Адель явно чувствует, что я не в настроении. — Через полчаса, ладно?
— Договорились, — киваю и опять кидаю быстрый взгляд на Марию.
Ангел выглядит бледной. И губы сжаты так плотно, будто она мраморная статуя, а не живой человек.
— Жду с нетерпением, — выдыхает в трубку Адель, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не поморщиться.
Знаю, что я нормальный мужик и нравлюсь женщинам, но Адель больше всего интересует мой кошелёк. Хотя допускаю, что и всё остальное ей очень даже по вкусу. Вдруг вспоминается, как Мария разговаривала по телефону с ребёнком. Сказала про пирожки. Я чувствую, как сжимается желудок. Интересно, она будет печь их сама? Или купит уже готовые? Чёрт знает откуда, в голове всплывает разговор семилетней давности. Ангел тогда говорила, что любит готовить…
Она называла сына «Матюш», наверное, это производное от имени Матвей. Или какое-нибудь модное зарубежное? Сейчас родители выпендриваются, кто во что горазд. Но почему-то мне кажется, что Маруся не стала бы так делать. Сколько ему сейчас лет? Вряд ли больше четырёх… Похоже, он с няней, она вроде как-то называла женщину, с которой разговаривала вначале. Но где папаша её ребёнка? Почему они развелись? И вопрос на миллион — какого хрена я обо всём этом думаю?
Пока всё это вертится у меня в голове, мы доезжаем до нужного этажа и выходим. Девушка тут же сворачивает и быстрым шагом идёт вглубь парковки.
— До свидания, Мария Вячеславовна, — говорю ей в спину, не сумев сдержать язвительность. Хоть бы попрощалась нормально!
— Хорошего вечера, Алекс…ей Иванович, — она запинается на моём имени, даже не поворачивается, голосом можно лёд морозить.
На секунду я в каком-то помешательстве представляю, как хватаю её, запихиваю к себе в машину и впиваюсь в пухлые сладкие губы. А потом еду с ней вместе домой. Плевать на все рестораны, я просто хочу пирогов. Мотнув головой, прогоняю сумасшедшие мысли и, проследив, как ангел скрывается от меня за колонной, сажусь за руль.
Адель приезжает быстро, мне даже ещё не успевают принести мой заказ. Ей я заказал салат — знаю, что кроме этой травы она всё равно ничего не будет. Какие там пироги. Да бл… Опять мне лезет в голову всякая дичь!
Чем дольше тянется вечер, тем отчётливее я осознаю, что сделал ошибку. Адель щебечет обо всяких глупостях, пытаясь меня растормошить, но мне уже абсолютно ясно — это наша последняя встреча.
— Котик, поехали ко мне, — девушка, похоже, изо всех сил старается выправить ситуацию, соблазнительно улыбается. — Я помогу тебе расслабиться. Хочешь, сделаю массаж или…
Я чувствую её руку у себя на бедре и понимаю, что у меня ничего даже не шевелится в ответ.
— Нет, Адель, — качаю головой и вижу, как она меняется в лице. — Прости, но… нет.
Поднимаюсь из-за стола, киваю официанту — часто бываю в этом ресторане, всё запишут на мой счёт. Адель прикусывает губу, но тут же гордо встаёт следом и уверенно улыбается.
— Алекс, ты сегодня очень устал, давай встретимся в другой раз. Вызови мне такси!
Хочет, видимо, оставить последнее слово за собой. Пусть, мне всё равно. Равнодушно киваю и с облегчением смотрю вслед уходящей девушке.
Оказавшись дома, иду под душ, долго стою под обжигающими струями воды. Мыслей в голове нет. Сам не понимаю, как перед глазами появляется лицо… Лёгкая улыбка на губах, румянец на бледной коже. Дерьмо! Не в силах сдержаться, сжимаю моментально вставший член. Мне хватает нескольких судорожных движений, после чего прислоняюсь горячим лбом к холодной стене.
Как же ты влип, Алекс.
Маруся
— Мам, почитаем?
Я отвлекаюсь от собственных мыслей и с улыбкой смотрю на сына. Уже такой большой…
— Конечно, Матюш. Умывайся, ложись, я сейчас приду. Что хочешь почитать?
— Что-нибудь знакомое, — ребёнок пожимает плечами.
Пока сын в ванной, медленно веду пальцем вдоль книг на полках. Опять проваливаюсь в задумчивость. Боли в груди уже нет, только противное тянущее чувство.
Когда Алексей стоял рядом со мной в лифте и назначал встречу со своей девушкой, я с трудом сдерживалась. Честно говоря, в какой-то момент подумала, что сейчас расплачусь, так жгло глаза. Но нет, слёз не было, только эта боль… Откуда она пришла? Мне казалось, я привыкла к мысли, что он меня бросил. Видимо, ошиблась — привыкнуть к такому невозможно. Обида никуда не делась, а стоящий на расстоянии вытянутой руки мужчина, собирающийся прекрасно провести вечер, только усиливал её.
Мне пришлось, не заводя машину, посидеть за рулём несколько минут, чтобы прийти в себя. К чёрту! Дома меня ждал Матвей. Алексей не знает, чего он лишился. И я мстительно надеялась, что ему будет так же больно, если правда вдруг выплывет наружу.
— Мам, я всё сделал, — вздрагиваю, когда сын подходит ближе. — Не знаешь, что выбрать?
— Не знаю, Матюш, — качаю головой. — Устала сегодня, соображается плохо.
— Ну давай тогда «О царе Салтане», — сын улыбается и достаёт затрёпанный томик Пушкина. — Давно мы его не перечитывали.
Улыбаюсь в ответ. Он и сам знает все эти сказки почти наизусть. Но это неважно. Почти с самого его рождения чтение на ночь стало нашей традицией. И даже сейчас, когда Матвей и
