мне, где именно ты видел эту собачку? — он продемонстрировал Фоме миниатюрную голограмму песика, которую получили все сотрудники одновременно с сообщением.
— Да, тут и видел. — вздохнул домовой. — Хороший был песик. Умный. Веселый. Может он даже жив, еще. Если его не разорвало на мелкие клочки.
В экспериментальном отделе случайных событий наступила гробовая тишина. Даже Форрест прекратил нервно постукивать карандашом по лакированной поверхности стола.
— А почему его должно было разорвать на мелкие клочки, — осторожно поинтересовался слегка побледневший Андрикаварс.
— Да потому что он провалился в чертово седьмое измерение! — завопил Фома. — Провалился, потому что эти два идиота периодически открывали туда портал.
* * *
Нет, хорошо, что она не рассказала Физис о той случайной встрече с Фалько. К чему? Сколько бы она не жаловалась, ничего уже не изменить. Ни-че-го.
Донович сидела на лавочке возле лесного ручья бегущего с гор. Тут почти не было людей. Только щебет птиц и шелест листьев огромных деревьев в вышине. Сидела и пыталась справиться с непрошенной грустью.
От знакомых Мари уже знала, что у бывшего жениха дела идут нормально. Тренируется, завершает подготовку к экспедиции. Все отлично и как обычно. И уж если он не захотел сделать хотя бы шаг к примирению, то… следовало и самой прекратить изводить себя.
Феечка в постели. Ну, конечно. То самое «волшебство», которое безотказно действует на всех мужчин мира.
Мари усмехнулась. Хорошее лекарство от детской наивности. Колдовство фейри. Теперь она сможет сказать родным, что настоящей причиной их разрыва было… Разумеется, ей никто не поверит. И будут правы конечно.
Все очевидно. И все на поверхности. Странно, что Физис не убедил столь простой факт. Она даже как-то упоминала про Дальний Космос, обещала разобраться. Может и разобралась бы, будь у нее больше времени. Но сейчас ее знакомая целиком погрузилась в работу зама и ей не до бывшего парня Мари. Однако, Донович и сама уже все выяснила. Виноваты фейри. Их очарование, их стремление любой ценой спасти свою вымирающую расу.
Странно, но она не испытывала ненависти к волшебному народу. Только какую-то непонятную печаль и разочарование в придуманной ею сказке. Словно в одно мгновенье налетевший ветер разрушил волшебные бумажные замки.
Ни ненависти, ни обиды, ни злости. Только грусть.
Потому что фейри — это фейри. Древний народ со своей историей, целями и желаниями. Они такие какие есть и никогда не будут другими, не станут похожими на людей. Они как стихия, как дождь или ураган. И ничего тут уже не поделаешь.
Неожиданно ей вспомнилось то, что говорила ей о фейри, Физис.
Как будто наяву в памяти прозучал глубокий мягкий голос ее знакомой.
— «Фейри не могут измениться, потому что такова их природа, их внутренняя суть. Они создания чистой магии. Каждый — частица древнего хаоса дошедшая до новых времен. А магия… знаешь, она ведь по сути… она — никакая. Прекрасна, непредсказуема, благородна и коварна одновременно. Эгоистична по своей природе, и ничуть не раскаивается в этом».
* * *
В гробовую тишину отдела ворвался звонкий Петин голос. — Фома, сходи за ним. Ну пожалуйста! Ты же можешь.
В поисках поддержки он оглянулся на друга, но Идан молча покачал головой.
— Мы только до шестого ходим. — отрезал домовой. — Дальше не умеем. Пока. В седьмое — не могу. Туда путь закрыт.
Присутствующие потерянно молчали. Чувство вины реяло над отделом Идана словно белый флаг. Казалось, до него можно дотронуться и потрогать руками.
— Но надо же что-то делать. — озвучил общую мысль Форрест. Ответом ему была тяжелая тишина.
Действительно, что тут сделаешь. Что? Вновь просить о помощи фейри? Так те тоже дальше своего родного шестого не полезут.
— Говорил же. Вам с четвертого надо было начинать. — домовой обвел суровым взглядом присутствующих. — На худой конец — с пятого. А вы что же? На седьмое замахнулись. Впрочем… Есть там у меня одна лазейка.
— Ну вот, — облегченно выдохнул Идан. — Вместо того чтобы страхи наводить шел бы туда. Хоть узнай, что и как.
— Сначала отключите тут все. — распорядился домовой. — Иначе я вообще никуда не попаду. Даже домой.
Он помолчал, наблюдая как все суетятся вокруг него выключая оборудование и даже какие-то небольшие приборы, потом тяжело вздохнул, шагнул в сторону и исчез.
Через мгновенье комнату пронзил мощный потусторонний вой. Вой был такой силы, что если бы не надежная изоляция, этот звук сотряс бы всю Станцию.
Петя скривился. Форрест и Джейкоб закрыли уши. Идан не спеша и внимательно осматривал свои пенаты.
А еще через миг в комнату деловито шагнул домовой с песиком на руках. Пекинес был жив, здоров и выглядел безумно счастливым.
* * *
— Кое-что произошло, — с порога сообщил Андрикаварс без стука заходя в кабинет Зимина. — Хорошее и… не очень хорошее.
Он оглянулся на Физис, но та смотрела не на него, а на тех кто ввалился следом заполнив небольшое помещение кабинета Зимина. Тут был его секретарь, Форрест с одним из сотрудников теоретического отдела, Идан, Петя и Фома бережно удерживающий на руках пекинеса.
Песик периодически тявкал, вилял хвостиком и периодически намеревался вырваться из цепких ладошек домового.
Зимин усмехнулся.
— Потеря обнаружена. — подвел итог заведующий и повернулся к секретарю. — Сообщите хозяйке о находке.
— Уже, — кивнул секретарь почему-то не двигаясь с места. — Ирина сейчас подойдет.
— Как я понимаю Джейкоб, на этом все хорошее закончилось. Легко догадаться… Что молчите? Нет у нас особого оружия, да и не будет. Это ты хочешь сообщить?
Молчал Андрикаварс. Форрест мрачно уставился куда-то в одну точку. Идан вздохнул и виновато улыбнувшись отвел взгляд в сторону от начальства. Помалкивал, обычно говорливый его помощник — Звездочкин. У парня вообще был такой вид, будто его огрели мешком по голове и забросили в чужой мир.
Безмятежным оптимизмом лучились только Фома и пекинес.
— Слышал наверное такую банальную фразу. — пространно начал Андрикаварс. — «Есть две новости — плохая и хорошая.» Так вот если рассматривать все сказанное тобой в эти минуты с этой точки зрения… то… все немножко наоборот.
— Это как? — удивился Зимин.
Больше он ничего не успел сказать, так как в кабинет ворвалась хозяйка пекинеса.
— Маленький мой! Золотко
