сменилось тревогой. Наверняка она чувствовала подвох, но пока не могла понять, в чем он. Анрир же обнял княгиню здоровой рукой, поцеловал ее в щеку, чуть сильнее, чем положено правителю и прошептал на ухо:
— Спасибо за все.
Кассандра натянуто улыбнулась и вопросительно изогнула бровь. Но Анрир не спешил ничего объяснять, все равно эти слова предназначались не ей. Те, кому нужно, наверняка все расслышали и поняли так, как задумано. Он вернулся на трон и честно высидел на нем до окончания церемонии, после чего распрощался с делегацией из Силва и, наконец, добрался до спальни. Спать, спать и спать, хотя бы пару часов.
Анрир не помнил, как очутился в комнате. Но проснулся он уже в кровати, под толстым одеялом. Не то чтобы выспался, но почувствовал запах кофе, и другой, едва уловимый, фиалок и диких ягод.
— Снова себя загоняешь, — Руоки погладила его по волосам и подвинула чашку.
— Я отдохну, честно, приведу дела в порядок и отдохну.
Анрир улыбнулся ей и отхлебнул кофе. Вкусно, хоть и не сладко. Но Руоки не признавала сахар в напитках.
— Обманываешь, — она покачала головой. Анрир пожал здоровым плечом. Будто это от него зависело.
— Ты уже обещал не попадаться никому, — нахмурились Руоки.
— Сама знаешь, как это вышло в последний раз. Я не ожидал предательства с этой стороны. Теперь договоренности с Марком конец, обещай беречь себя.
— Никто и никогда не надавит на тебя, прикрываясь мной. Это обещаю. Лучше расскажи, что делал в последние дни. Кейташи болтает, будто ты наконец нашел себе девушку.
— Да, у него стих чуть не вылез от переизбытка чувств, но что-то помешало, — Анрир, наконец, собрался с силами и сел. Хотелось сразу же повалится обратно, но Руоки не стала бы будить просто так, да и день уже клонился к вечеру, пора заняться делами. – Надеюсь, поэтический гнойник уже рванул, и я этого не услышу.
— Брось, в этот раз он даже в размер попал. И ещё добавил: «Высокая, бешеная, сильная, на всю голову больная девица. Ты бы видела, какая они прекрасная пара!».
— Мы не пара. И с моей стороны было глупостью рассматривать такую возможность.
— Почему? – она протянула свежую рубашку, но Анрир отмахнулся, вначале сходит в душ, потом будет одеваться.
— Слишком все у нас сложно.
И вряд ли когда упростится. Айвен не отвернется от примов, какими бы те ни были. Анрир не готов бросить весь Трокс на растерзание гостям из космоса. И отказаться от своей сущности – тоже. Альтером он чувствовал себя уязвимым и неполноценным. Айвен же не потерпит рядом с собой кота. Бездумный секс, когда кровь бурлит от пережитых эмоций — далеко не равно началу отношений.
Анрир зажмурил глаза. О чем он думает? Отношений и он не планировал, только фиктивный брак и сотрудничество. В какой момент все изменилось?
— Сложности только здесь, — Руоки постучала себя пальцем по виску. – У сердца всегда все просто.
— А чуть ниже – истинная концентрация простоты.
— Только у мужчин, — улыбнулась она. – У нас и там сложности. Но если в сердце что-то есть, то можно решить все проблемы.
Анрир вздохнул и поплелся в ванную. Горячий душ самое то, когда нужно прийти в себя.
… Айвен лежала в ванне, этой самой, что осталась ещё от прежних князей и занимала добрую половину комнаты. Не со страхами Анрира нежиться в такой, а вот леди в самый раз. Она и в воду ничего не добавляла, чтобы не прятать идеальное тело под слоем мыльной пены. Когда Анрир подошёл к самому краю ванной, Айвен высунула ногу и промурлыкала:
— Мой раб пришел потереть госпоже пятки?...
В реальности в ванной было пусто, госпожа и ее пяточки чудесно проводят время в резиденции. Вот и попробуй пойми, видение будущего это или простые фантазии. Раньше у Анрира подобных мыслей не было, но не было и Айвен. С ней хотелось и пяточек, и госпожу, и прижать ее к стене, чтобы пошевелиться не могла, и три часа, и несколько минут… И болтать, и спать рядом, и даже смотреть, как она ест, и слушать сомнительные шутки, а это извращение почище госпожи и пяток. Заложенное в крови послушание примам так себя проявляет, не иначе. Встретил первую истинную леди и раскис.
Анрир быстро привел себя в порядок, оделся и вышел к Руоки. Она пересела к письменному столу и по одному перебирала оставленные Этьеном документы на подпись. Лицо ее стало тревожным и сосредоточенным, утратив привычную мягкость и внутренний свет. Анрир подошёл взял крайнюю левую стопку и начал подписывать. В нее секретарь складывал всякую мелочевку, не требовавшую согласования. В соседней же лежало то, что стоило вначале прочесть, точнее – прослушать, пока читает кто-то другой.
— Сходи к этой девушке, — заговорила Руоки. – Попроси вылечить плечо. Вам нужно помириться.
— До ее резиденции три дня пути от ближайшего доступного портала. Я и так не успеваю сделать все, что нужно. И если бы Айвен хотела встретиться, пришла бы сама.
— Не пришла, но тебе бы обрадовалась. Поверь.
Руоки протянула ещё несколько листов, которые можно было смело подписывать. Анрир нарисовал на них свое имя и откинулся на спинку стула. Обрадовалась или нет, он сейчас не вправе бросить страну и отправиться устраивать личную жизнь. А для всего Трокса леди Айвен скорее враг, чем будущий союзник.
— Она не обычная женщина. И давить на жалость больной рукой не хочу. В конце концов, у меня целый реабилитационный центр больных детей, мог бы набрать несколько особо миленьких и с ними на руках пойти к Айвен. Но однажды она сказала, что если хочу понравится, должен использовать честность. А честно сейчас оставить ее в покое.
Руоки покачала головой и задумчиво нарисовала на листке двух журавлей посреди заснеженного сада. Вот у кого Кейташи подсмотрел образ для стиха, сам бы он ничего сложнее «Холодна зима» не придумал.
— Знаешь, есть такой вид уловок, на которые хочется пойматься даже сильной женщине. Больные дети – перебор, а вот незаживающее плечо – отличный повод для встречи. У тебя сейчас настолько измученный вид, что даже Кейташи проняло, твоя леди точно не осталась бы равнодушной. А если бы и не подала виду, то наверняка бы порадовалась вниманию.
— Ты ее не знаешь. Во мне могло стать на
