показал, что в кармане чудом сохранился кусочек мела для заклинаний. Все было мокрым, и маркеры были бы полезнее, но, хоть Марси вернула тело, ее сумка была потеряна.
Наверное, она оказалась у какого-то мага из корпорации Алгонквин, как и ее Космолябия, потеря которой расстраивала ее больше потери набора маркеров за двести долларов. Но после ее чудесного возвращения из мертвых жаловаться о потере Космолябии было как критиковать цвет билета, который принес победу в лотерее, так что Марси подавила разочарование. Она хотела спросить у Призрака, что дальше, когда залп магии взлетел с земли внизу.
На жуткий миг удар сотряс их. Даже после того, как Призрак вернул контроль, дикая сила хлестала в воздухе вокруг них волнами, заставляя их уклоняться, чтобы их снова не задело. После пары резких пируэтов он сдался и опустил Марси на остроконечную крышу одного из суперскребов, который еще не перекосился.
— Что это было? — закричала она, цепляясь за здание.
Пустой Ветер парил, его сияющие глаза были тревожными в пустоте его лица.
— Не знаю, но, думаю, Алгонквин потеряла контроль над ситуацией.
Он еще не закончил говорить, когда вторая волна магии, еще больше первой, пронеслась по городу как залп из пушки. Как раньше, магия была физическим присутствием, движущейся стеной силы, которая разбивала окна, вызвала звон в ушах Марси. В этот раз внутри залпа был голос. Вой гнева и потери поднимался из города.
— АЛГО-О-О-ОНКВИ-И-ИН!
— Ого, — прошептала Марси, крепче сжимая крышу. — Это точно плохо.
— Она хотя бы не злится на нас, — шепнул Призрак, сжимаясь рядом с ней. — Общий враг может пойти нам на пользу.
— Нет, если она побежит в бой раньше, чем мы доберёмся до нее, — Марси выглянула из-за края здания, чтобы лучше видеть город внизу. — Нужно ее успокоить, убедить ее, что удары вслепую по Алгонквин вредят больше, чем помогают. Это не должно быть сложно. Ее город уже сломан…
Здание стонало под ними, и не оно одно. В СЗД набухала земля. Она поднималась, как волна, и обломки Небесных путей с покосившимися зданиями ехали во все стороны жуткий миг, а потом вдруг рывком встали на место, бетонные фундаменты и балки двигались, как провода, и земля раскрылась под ними в ночи, как огромный рот.
— СОЗДАТЕЛЬ РАБОВ.
Рев поднимался из основания города, отражался от канализации, ливневых стоков и забытых труб нижней части города в какофонии гнущегося металла и ломающегося стекла. Даже с таким шумом и искажением Марси узнала голос. Тот же голос она слышала, когда Призрак съел ее в Море Магии. Голос города гудел как землетрясение.
— УМРИ!
С этим словом залп обломков вылетел из зияющей пасти города. Машины, автобусы, куски зданий, оторванные перекрестки в хаосе летели над головами Марси и Призрака в воды озера Сен-Клер. Каждый снаряд падал с громким плеском, вода взлетала на сотни футов в воздух. Но это было только начало, уловка, чтобы вызвать смятение. Вода еще не закончила падать, СЗД взревела снова, и суперскреб, за который держались Марси и Призрак, стал сильно раскачиваться. Через секунду все накренилось, и огромное здание вырвалось из земли и полетело к Башне Алгонквин, как снаряд.
Это Марси увидела последним, ее отбросило в сторону, и она полетела в пустой воздух.
* * *
— Ну же, — Джулиус тянул сестру за руку. — Нужно идти.
Он не думал, что придется говорить это Челси, но, кроме неожиданной благодарности Цилиня и поразительного прилива магии после этого, все просто… остановились.
Джулиус не мог их винить. После лет тревоги и неудач сила удачи Цилиня работала на полную, как наркотик. Все ощущалось правильным, идеальным, словно в мире больше не могло быть ничего плохого.
Но даже счастливый туман удачи не мог скрыть факт, что земля дрожала хуже, чем до этого. Что страшнее, магия двигалась с ней, дрожала, как натянутая нить. Хуже всего было то, что Джулиус мог поклясться, что ощущал запах Марси в магии.
Это было невозможно, конечно. Магическое безумие тут было новым, а Марси была мертва. Наверное, смятение было вызвано фактом, что ее запах и магия СЗД были близко связаны в разуме Джулиуса. К сожалению, от осознания, что это была иллюзия, легче не стало. Каждый раз, когда он вдыхал, она была там, слабая, но безошибочная.
Каждый вдох оставлял трещинку в стене, которую он построил, чтобы сдержать боль от ее смерти, грозящую захлестнуть его. Это уже ослабило счастье от удачи Цилиня, и он хотел собрать семью и уходить, пока он не сломался снова. Но, когда он смог поднять драконов на ноги, ужасный скрежет заставил их рухнуть.
Звучало так, словно сталелитейный завод проходил через измельчитель, но ужаснее. Такую ярость можно было ощутить костями, хоть она была чужой. Джулиус все еще пытался заставить тело разжаться, когда неестественный крик ударил по нему снова. В этот раз гнев создал слово:
— АЛГО-О-О-ОНКВИ-И-ИН!
Звук был отовсюду и из ниоткуда, дрожал в потрескавшемся асфальте и рухнувших зданиях, в обломанных краях обвалившихся Небесных Путей. Звук доносился из воды и земли, из самого воздуха. Даже Цилинь уже не выглядел парящим от счастья, а озирался в тревоге в поисках источника звука.
— Что это было?
Джулиус не успел сказать, что он не знал, голос снова ударил по ним:
— СОЗДАТЕЛЬ РАБОВ.
— Это наш сигнал идти, — прорычала Челси, прижав к себе дочь, повернувшись к сыну. — Фредрик.
Ф уже действовал. Он поднял Клык, чтобы вернуть их на гору Хартстрайкер, и третий крик распорол воздух.
— УМРИ!
Слово взорвалось как бомба. Весь город содрогнулся, бросая их в стороны вместе с остатками перекошенных Небесных путей. Если бы их не окружало все еще чудо удачи Цилиня, кусок дороги, укрывавший их от воды, рухнул бы на их головы. Но, хоть это казалось невозможным, кусок Небесных путей не упал. Он поднялся, улетел в темное небо, словно его забрала из земли огромная невидимая ладонь.
Не только этот кусок. Сквозь дыру в сломанных Небесных путях Джулиус видел, что в воздухе летало много предметов. Машины, куски бетона, урны — все, что не было прибито, летело над городом к озеру Сен-Клер.
Или так показалось Джулиусу. С их места у реки, где их от озера Алгонквин отделял квартал, он ничего не видел. Но через пару секунд он понял, что ему и не нужно было. Взрыв воды, когда атака попала, был таким большим, что он увидел его над суперскребами. И тогда — пока он смотрел, как белая вода поднялась выше зданий — он увидел две
