— громко хлопнула дверью и ушла в ночь. Только идти ей оказалось некуда. Родители уехали праздновать в другой город, друзья-знакомые продолжают веселиться, а Анастасии не до веселья.
Девять утра, трель перфоратора… Доброе утро!
— Ты там сдурел совсем?! — Настя колотит кулаком в стену, пытаясь взывать к Саниной совести.
Присоединяюсь к вопросу. Хотя его можно считать риторическим. Сосед не сдурел — он мстит моей знакомой за вчерашний облом. В этом у меня сомнений нет. Только одного товарищ мент не учёл — я тоже попадаю под раздачу. Пять часов сна мне маловато, и я бы сейчас многое отдала за тишину.
— Из кухни будет эффективнее, — выхожу в коридор.
— Чего? — Настя поворачивается ко мне.
— Пойдём, научу, — зевнув, отправляюсь в кухню.
Перфоратор замолкает, а я стучу в дверь, которая ведёт к соседу.
— Думаешь, ответит? — Настя с сомнением гнёт бровь.
— Сейчас узнаем, — пожимаю плечом. — Сань! — зову громко. — Можно мне поспать, а?!
Грохот шагов в соседней квартире свидетельствует о том, что он отлично всё слышит.
— Я нахожу успокоение в созидании, — товарищ следователь философствует за дверью. — Гардины вешаю. Новые.
— А я во сне лучше всего успокаиваюсь. Только спать под грохот твоего перфоратора нереально, — вздыхаю.
— Прости, котён, но не ты одна там не спишь. Я продолжу.
Мстит, да. Насте. Перфоратором Саня работает от души и с душой. Стены дрожат.
— Кошмарный сосед, — моя знакомая щёлкает кнопкой на чайнике. — У нас с ним с первой встречи проблемы возникли.
— У меня тоже, — сажусь за стол.
— Да? — хмыкает. — А мне показалось, вы нашли общий язык.
К щекам приливает жар. Да, вчера мы с Саней были на одной волне, и Настя не дурочка — всё поняла.
— Как видишь, нет. Меня он тоже не хочет слушать, — бормочу в перерыве работы перфоратора. — Что сегодня делать собираешься? — увожу разговор с неудобной темы.
— До вечера у тебя побуду. Если ты не против, конечно.
— Не против, — вздыхаю.
— Вася уже телефон мне оборвал и смсками засыпал, — демонстрирует смартфон. — Пока грубит и обещает подать на развод. Хочу подождать, когда созреет для извинений.
— А созреет? — достаю кружки и пакетики с чаем.
— Пф-ф! — Настя машет ручкой. — Дело времени. К вечеру начнёт умолять, чтобы вернулась.
Возможно. Но до вечера ей предстоит слушать концерт перфоратора. Если Анастасия готова к таким жертвам ради семейного счастья, то я только «за» — пусть маринует своего ревнивца.
— Насть, я спросить хотела, — наливаю чай и поглядываю на знакомую. — Зачем ты Стасу сказала, где я живу?
— Нельзя было говорить? — она делает большие глаза. — Тогда прости, — пожимает плечами. — Просто он сказал, что хочет поздравить тебя с новым годом, подарок приготовил и всё такое…
— Не соврал, — улыбаюсь грустно. — Пришёл с вялой розой и мешочком карамелек. Помириться хотел.
— Я же не знала, что у тебя личная жизнь наладилась, — хихикает Настя.
— Ничего у меня не наладилось! — отрицаю, как школьница какая-то. — Пока…
— Дело нехитрое, — хмыкает.
Пару поцелуев вряд ли можно назвать отношениями. Посмотрим, как пойдёт — загадывать не возьмусь.
Настя остаётся слушать «тяжёлый рок» в исполнении соседа, а я собираюсь в поликлинику. Сегодня второе января — процедурный кабинет должен работать, схожу туда. Можно, конечно, попросить товарища следователя поставить укол, но тогда я рискую испортить мой «маринад». Я не маленькая, понимаю, чем дело может кончиться. Тем более я сама этого хочу, но… охотник, желанный трофей и всё такое.
Выхожу на улицу — погодка супер. По-зимнему тепло, ветра нет и снежок идёт пушистыми хлопьями. Настоящий новый год!
У подъезда стоит Вера Иванна, а в палисаднике по сугробам скачет маленькая дворняжка.
— Ваше чудо? — подхожу к соседке. — Здравствуйте, — улыбаюсь.
— Здравствуй, милая, — старушка тоже улыбается. — Чудо-то моё, только дармоедка она, — качает головой, глядя на собаку. — Я думала, хоть тявкать будет, когда чужие по подъезду ходят — молчит.
— Ну-у… — дую щёки. — Не охранница, наверное.
— Совсем, — вздыхает старушка. — Моя подруга Клавдия Филипповна из соседнего подъезда быстрее чужих вычисляет, чем эта хвостатая. Кстати! — Вера Иванна оживляется. — Она видела, кто букет тот принёс.
— И кто же?
— Орлик, — бабуля многозначительно играет бровями.
— Саня? Сосед? — у меня из горла невольно рвётся грубый нервный смешок.
— Он, — кивает Вера Иванна. — Приехал за полчаса до нового года с этим букетом.
— Как Саня мог приехать за полчаса до нового года, если он в этот момент в отделении на дежурстве был.
— Ой, милая-я-я, — соседка смотрит на меня как на дурочку, — долго ли умеючи? Подменился, может. Клавдия Филипповна глуховата, но со зрением у неё всё в порядке. Это точно был наш Орлик. Видела она, как он в подъезд заходил с цветами. С ним ещё какой-то мужик зашёл — чужой, а эта паршивка даже не тявкнула, — распекает дворняжку.
До меня, кажется, начинает доходить…
— Ваша подруга случайно не видела, этот чужой мужик на машине приехал или нет?
— На машине, да. Иномарка. Дорогая точно. Джип, во!
За полчаса до нового года к нам в подъезд действительно заходил чужой мужчина. Стас. И приезжал он на дорогой иномарке. На джипе.
Это что получается?.. Стас зашёл в подъезд вместе с Саней?
Теперь до меня доходит.
Работаю перфоратором — злой я сегодня. Хозяйка квартиры, Настя, кажется — та ещё щучка. Раньше за стенкой бабуля божий одуванчик жила, и я не борзел. А когда она померла, внучку хата отошла. Он с женой сюда стал регулярно приезжать и, главное, как у меня отсыпной после дежурства, так у них бурная и громкая деятельность. Я сначала по-человечески просил — не реагировали, пришлось ксиву засветить и пообещать им поездку в отделение. Мужик успокоился — сразу вежливый стал, а вот жена его начала мне тихо гадить. Типа не она мне в замок хрени какой-то напихала, а кучку на коврик перед моей дверью не её шпиц наложил. Я давно ждал момента для мести. И он настал. Сегодня.
Стыдно, конечно, что котёна под раздачу попала, но ничего не поделаешь. А не поймёт Настя — точно в отделение её отвезу. Мне несложно.
Отрываю перфоратор от стены и слышу трель дверного звонка. О, пришла разбираться! Ну, давай поговорим. Я вообще разговорчивый.
В голове заготовка нецензурной реплики. Открываю. Только за порогом ни фига не Настя. У этой женщины другой имя.
— Что тебе здесь надо? — спрашиваю, окинув взглядом гостью с чемоданом.
— Здравствуй, Саша, — она здоровается и отводит взгляд.
— Я тебе вопрос задал — что тебе здесь надо, Таня?
— Домой приехала, — поднимает на меня глаза. — Я
