Значит ли все это, что наши предшественники не были «обычными» ворами и орудовали не в прошлом столетии?
Возможно, могила была осквернена, а не разграблена. Известно, что древние египтяне воспринимали мумию как отдельную сущность человека, которая после проведения специального ритуала отверзания уст и очей обретала способность говорить, вкушать и слышать. Они вообще верили, что жизнь можно вдохнуть в любой образ или подобие живого существа, плоскостное или трехмерное. А если потом такое изображение, скажем, повредить, то пострадает сам изображенный. Самым страшным несчастьем для жителей нильской долины считалось уничтожение его мумии и его имени, начертанного в гробнице, — это означало вечную смерть. Возможно, трое погребенных в могиле № 140 (по нашему экспедиционному счету), как видно, родственники, стали жертвой просто мести, перенесенной из этого мира в потусторонний? Их трупы осквернили, а ноги оторвали, опасаясь возмездия. Известно ведь, что египтяне в могилы мужчин часто клали статуэтки конкубин, сожительниц, которые должны на том свете удовлетворять сексуальные потребности умерших мужчин. Эти «поделки» изображали женщин с осиной талией, широкими бедрами и большим бюстом, но при этом без ног, чтобы не убежали.
Так, перебивая друг друга, мы строили гипотезы, объясняющие, корректирующие. Живое участие в разговоре принимала Салима Икрам. Она вначале предположила, что ноги могли оторвать в поисках свитка «Книги мертвых», который египтяне имели обыкновение класть под бинты именно в этой области ног, но потом согласилась, что могила выглядит скорее оскверненной, чем разграбленной. Понадобилось нам компетентное профессорское мнение Салимы и еще об одном необычном погребении, открытом в те же дни, одновременно с «золотыми мумиями», на противоположном участке раскопа.
Маугли греко-римской эпохи
Рельеф местности там резко понижается и песчаный холм переходит в уже упомянутое высохшее русло реки, которая, собственно, делит некрополь пополам. В этой части раскопа плотность могил гораздо меньше, вероятно, тут находилась самая окраина кладбища. Если это так, понятно, почему захоронение, о котором я веду речь, выглядело таким маргинальным, не похожим ни на одно другое в Дейр-эль-Банате да и, как оказалось, вообще в Египте. Без всякой ямы, почти на поверхности, лишь присыпанный 30-сантиметровым слоем песка, там лежал скелет подростка. Верхнюю часть его окутывал саван из тонкой ткани, которая рельефно очерчивала все изгибы костяка. Вокруг же, образуя почти ровное кольцо, были погребены мумифицированные собаки (о том, что это именно собаки или, во всяком случае, псовые, нам и поведала Салима). Наконец, во внутреннем пространстве круга лежало множество маленьких продолговатых свертков из дерюги, обмотанной плетеной веревкой. Что находилось внутри, сказать не представлялось возможным без рентгена. Доктор Икрам для начала предположила, что это — мумифицированные же щенята. О том, кто и зачем придал погребению такую конфигурацию и «начинку», опять-таки приходилось лишь фантазировать. Наиболее часто звучала мысль, что это — могила колдуна, человека, который по определению стоял вне общества и после смерти упокоился «за кладбищенской оградой». Кто-то назвал его директором зоопарка, кто-то начальником собачьей площадки. В конце концов за подростком закрепился ник Маугли.
Увы, этот «герой Киплинга» предстал нашему взору уже под самый конец экспедиции. Посоветовавшись, мы решили, что неразумно в спешке пытаться вырвать у него разгадки всех его тайн. Обстоятельное изучение столь уникального погребения потребует большой работы. Собак нужно аккуратно рентгенографировать одну за другой, присвоить им номера, упаковать в отдельные ящики. Потребуется множество разных анализов. Далее, поскольку явно отсутствуют «датирующие» находки, нужен будет анализ на карбон-14, что позволит более точно установить время, когда жили колдун и его собаки. Много времени уйдет и на исследования тела подростка.
В общем, пока что мы лишь тщательно «отфотографировали» захоронение, покрыли его тканью и засыпали чистым, просеянным сквозь сито песком. Мировой сенсацией в области египтологии могила Маугли станет в ноябре 2008 года.
Алексей Крол
Ветер был первым энергоносителем, который человек смог приручить и от которого он отказался, перейдя на углеводородное топливо. Почти столетие для ветра не было серьезной работы. Но пора его бессрочного отпуска подходит к концу: человечество все активнее пытается избавиться от нефтяной зависимости. И существенную помощь в этом может оказать одна из мощнейших земных стихий. Фото вверху FOTOBANK.COM/GETTY IMAGES
К началу прошлого века в вопросе использования энергии ветра Россия была в числе самых передовых стран. У нас крутилось более 250 тысяч ветряных мельниц, а их общая мощность зашкаливала за гигаватт. В 1918 году русский профессор В. Залевский создал «полную теорию ветряных мельниц». Хотя правильнее было бы назвать эту работу «теорией ветровых двигателей», поскольку собственно мельничного дела, то есть процесса помола зерна, профессор в ней не касался. Зато в теории был сформулирован ряд требований к эффективной ветроустановке. Чуть позже другой известный русский ученый, Николай Жуковский, организовал в основанном им Центральном аэрогидродинамическом институте (ЦАГИ) отдел ветровых двигателей. К этому времени уже стало ясно, что из ветра можно извлекать не только механическую, но и электрическую энергию.
Нефтяной излом
Вместе с эрой электричества начиналась и эпоха нефти . Со временем стало понятно, что и пшеницу молоть, и воду качать гораздо удобнее и выгоднее с помощью установок, работающих не на переменчивом ветре, а на надежных и дешевых угле и солярке. К середине 1920-х годов в СССР численность ветряных мельниц сократилась в три раза.
Впрочем, совсем отказаться от энергии ветра человек был еще не готов. В 1931 году недалеко от Ялты заработала спроектированная ЦАГИ крупнейшая в мире промышленная ветровая электростанция (ВЭС) Д-30 мощностью 100 кВт. В 1934 году под руководством Ю.В. Кондратюка был подготовлен проект гигантской 12-мегаваттной ВЭС на горе Ай-Петри с башней высотой 165 метров и двумя 80-метровыми ветроколесами, размещенными на двух уровнях. Идею поддержал лично нарком Орджоникидзе, и уже в 1936 году в Крыму начались строительные работы. Однако на следующий год, после кончины Орджоникидзе, противники Кондратюка добились сокращения проекта до одноуровневой 5-мегаваттной установки, а в 1938 году Главэнерго принимает решение прекратить строительство и вообще свернуть любые работы по созданию мощных ВЭС. Все, что осталось от замысла крымской ветровой суперэлектростанции — опыт проектирования огромной железобетонной башни, удерживаемой изнутри натянутыми стальными тросами. Спустя три десятка лет эти расчеты пригодились в ходе проектирования Останкинской телебашни .
И хотя эта история не лишена политической интриги, принятое в итоге решение объяснялось не только ею: интерес к ветру ослабевал повсеместно. Так, в США в 1940 году построили ветроэнергетическую установку мощностью 1250 кВт, которая проработала несколько лет. Когда же одна из лопастей на ней повредилась, ремонтировать ее не стали. Оказалось, что установка дизельной электростанции обойдется дешевле. Тем не менее малые ветрогенераторы (до 30 кВт) продолжали производить. В СССР в 1950-е годы их делали по 9000 штук в год, в основном для северных поселков и целинных земель. Тогда же на целине была построена первая ветродизельная электростанция (ВДЭС) мощностью 400 кВт.
Окончательно интерес энергетиков к ветру пропал к началу 1960-х. «Нефтяное» электричество было настолько дешевым и удобным, что тягаться с ним стало сложно. Хотя ветер и оставался бесплатным энергоресурсом, производство из него электричества вовсе не отличалось дешевизной. С учетом 20— 30-летнего срока службы ветроустановок себестоимость электроэнергии доходила на рубеже 1970-х и 1980-х годов до 40 центов за киловатт-час. А тот же киловатт-час, снимаемый с обычной теплоэлектростанции (ТЭС), стоил менее 4 центов.
Между тем еще в начале 1970-х человечество испытало первый нефтяной кризис. Случилось это 16 октября 1973 года во время конфликта Израиля с Сирией и Египтом , получившего название Войны Судного дня. В тот день арабские страны объявили, что не будут продавать нефть государствам, поддерживающим Израиль. И уже к вечеру цены на «черное золото» подскочили с 3 до 5 долларов за баррель (чуть меньше 160 литров), а за следующий год цены выросли до 12 долларов. В результате, хотя Израиль победил в вооруженном конфликте, оказалось нелегко определить, кто же в итоге извлек из него больше выгоды. Ведь именно тогда арабские страны почувствовали, что, используя цены на нефть, могут управлять почти всем миром.
