Насекомые держат первенство и по экономичности полета, здесь они превосходят даже птиц. Но, пожалуй, самое завидное их свойство — это способность взлетать и садиться где угодно (стартовой площадкой для них может служить даже колышущийся на ветру цветок). Ведь, говоря о несовершенстве современной авиации, мы не упомянули о такой острой проблеме, как растущая протяженность взлетных полос. Чем выше скорость самолета, тем, естественно, длиннее путь его разбега и торможения. В результате за последние тридцать лет протяженность посадочных полос возросла с 700 — 800 метров до 2,5—3 и более километров. Размеры взлетно-посадочных полос, рев двигателей при старте заставляют выносить аэродромы далеко за город, отчего складывается всем известный парадокс, когда на дорогу до аэродрома и с аэродрома времени иной раз уходит больше, чем на сам перелет. (Так, полет от Москвы до Ленинграда составляет лишь треть общего времени, которое тратит пассажир...) Вдобавок размеры взлетно-посадочных полос резко сужают транспортные возможности авиации; тяжелые грузовые самолеты выгоднее легких, но принимать их могут только крупные города.
Но ведь теперь появились самолеты с меняющейся геометрией крыла, благодаря чему вертикальный взлет и посадка, наконец, стали реальностью? Да. Выходит, проблема решена, и тут уже нет смысла завидовать птицам и насекомым? Увы! Проведенные в США исследования показывают, что даже высокосовершенные аппараты вертикального взлета и посадки будут стоить почти вдвое дороже обычных самолетов. Почти столь же высокими окажутся и эксплуатационные расходы.
Так что насекомоподобный аппарат — этномоптер нужен и здесь. (Не могу не привести два примера, которые демонстрируют головокружительные пилотажные способности насекомых: одна из сирфид может неподвижно зависать... спиной вниз; муха хризотоксум кувыркается в воздухе со скоростью один поворот за тысячную долю... секунды!)
Создание энтомоптера — дело абсолютно реальное. Но ему повезло меньше, чем орнитоптеру, — им занимались не так усердно. Об этом стоит пожалеть. Не потому, что секреты насекомых раскрыть легче (хотя, кто знает — крыло насекомого все-таки проще птичьего). И не потому, что через насекомых проще выйти к цели, нет. Ведь небольшие размеры насекомых, их малый вес обусловливают совсем другую аэродинамику, чем та, которая возможна для больших тел, и тут нельзя исходить из закона подобия. И все же сопоставление полета насекомых с полетом птиц и самолетов, единый подход к этой проблеме, вероятно, помогли бы быстрей создать общую теорию машущего полета. Здесь уместно такое сравнение: если бы изучение, скажем, звезд-гигантов велось обособленно от изучения всех других светил, если бы наблюдения сопоставлялись несистематически, то еще вопрос, имели бы мы сегодня общую теорию эволюции звезд...
Сами энтомоптеры, поскольку законы, найденные при изучении насекомых, вряд ли удастся распространить на крупные летательные аппараты, будут скорей всего относительно небольшими. Но в «малой авиации» они, очевидно, смогут сыграть выдающуюся роль, став своего рода «воздушными автомобилями». И какими! Достаточно сказать, что энтомоптер размером с «Волгу» или «Москвич» потратит на перелет от Москвы до Ленинграда всего десять литров бензина... Это, безусловно, мечта, но у нее есть реальное основание.
Виток спирали
Легендарный Икар летал на птичьих крыльях. В реальной жизни за тысячелетия до Икара в воздухе уже реяли летательные аппараты — планеры. Их, как нам недавно показали археологи, знали еще древние египтяне, хотя о том, как они использовались, нам ничего не известно.
Дальше дело пошло так. Начиная с Леонардо да Винчи, люди пытались воспроизвести крылья птиц и с их помощью подняться в воздух. Но оторвались от земли и взмыли в воздух не эти конструкции; с точки зрения аэродинамики современный самолет, в сущности, прямой потомок древнеегипетских планеров. Ибо чем в принципе одно отличается от другого? Тем, что у самолета есть двигатель и движитель, а у планера их нет; остальные различия не столь существенны.
Однако избранный путь принес столько побед, что перспектива машущего полета надолго перестала привлекать внимание. Пока назревшие противоречия развития авиации не заставили вспомнить о том, что избранный нами путь не является единственным...
Уж не хотим ли мы доказать, что век современных самолетов покажется из далекого будущего кратким эпизодом, петлей в стороне от истинной магистрали — машущего полета? Нет. Развитие идет по спирали, и мы возвращаемся к идее машущего полета совсем на другом уровне. Речь идет не о копировании полета птиц и насекомых, не о подражании даже — все это пройденный этап. Не те нам нужны скорости, не те размеры, и уже по одной этой причине прямое заимствование в главном и основном малоперспективно; что годится для птиц, то не потянет многотонную громаду, — переход количества в качество, элементарный закон диалектики! Нет, речь идет не об увеличенных в сотни раз механических альбатросах — о другом. О том, что за миллионы лет эволюции в природе опробовались все принципы полета, все мыслимые конструкции крыльев, и, таким образом, мы имеем перед своими глазами «модели», отвечающие общей теории воздухоплавания, а не одному частному ее разделу. И о том, что негибкое, планерного типа крыло было лишь у самых первых, только начавших осваивать воздух существ. Что затем природа крайне редко прибегала к этому варианту.
Короче говоря, теория воздухоплавания подобна огромному материку, и мы пока что освоили сравнительно небольшой, довольно пустынный его участок просто потому, что он оказался наиболее доступным. А подлинные дали этого материка еще предстоит открыть, и проводниками к его тайнам послужат птицы, насекомые, все существа, которые освоили полет во всех его тонкостях задолго до того, как человек появился на Земле.
Разумеется, все это относится к теории дозвуковых скоростей. Только человек смог обогнать звук... Но ведь и в самом далеком будущем человек далеко не всегда и не везде будет перемещаться, оставляя звук позади.
Изот Литинецкий, кандидат технических наук
Земля радирует цивилизациям иных миров
Уважаемые товарищи! В первом номере вашего журнала за 1972 год была помещена статья о симпозиуме в Бюраканской обсерватории, посвященном вопросам внеземных цивилизаций. Мне кажется, что данная проблема интересна широкому кругу читателей журнала «Вокруг света». Поэтому мне хочется задать несколько вопросов с просьбой, если это возможно, осветить их в одном из номеров журнала. 1. Как я понял, внеземные цивилизации могут быть либо «старше» нашей, либо «моложе». В обоих случаях эти гипотетические цивилизации находятся на расстоянии сотен и даже тысяч световых лет. Следовательно, и радиосигналы до них или от них придут через такое же количество лет. Какова же вероятность двухстороннего обмена радиосигналами? 2. Если радиоастрономы обнаружат какие-либо искусственные сигналы и определят их источник, а следовательно, и время их отправления, можно ли считать, что будет установлен постоянный радиообмен с этим источником сразу же? Или сначала потребуется расшифровать полученную информацию, на что, быть может, будет затрачено много лет? 3. Если считать, что наша земная цивилизация опередила в своем развитии все другие, то радиообмен может не состояться еще несколько лет или десятков лет. Происходят ли в связи с этим постоянные и регулярные сеансы радиопередач и радиоприемов? За истекшие три года в этих вопросах, вероятно, накопилось много новостей. Вот и хотелось бы прочитать об этом на страницах «Вокруг света». Москва Б. Л. Кербер
Еще лет пятнадцать назад тему инопланетных цивилизаций разрабатывали почти исключительно фантасты. Практический интерес к ней ученых был ничтожен, хотя сама проблема волновала умы, по крайней мере, со времен античности. В последние годы отношение разительно изменилось, чему, конечно, способствовал выход человека в космос. Все же прогресс в этой области отмечается скорей лучшим осознанием сложности проблемы, чем реальными достижениями, хотя не далее как в конце 1974 года Земля впервые послала радиограмму предполагаемым обитателям иных миров. Но об этом позже, сначала давайте уясним, в чем сложность проблемы контакта, насколько она велика.
В одной лишь нашей Галактике насчитывается порядка ста миллиардов звезд. Чтобы вычислить вероятность принятия чужого радиосигнала и тем более двухстороннего обмена, надо как минимум знать вот что. Сколько в Галактике спокойных, равномерно льющих свою энергию звезд? (Если звезда бурная, то жизнь возле нее вряд ли сумеет развиться.) У скольких из этих звезд есть планеты? С какой частотой возле таких звезд возникает жизнь? В скольких случаях эволюция порождает разум? Как часто разум развивается до стадии технической цивилизации? Долго ли длится сама эта стадия?
