своих работ.
Наконец, отзваниваются доставщики из строительного гипермаркета, где я заказала новый стеллаж под книги, потому что место уже закончилось, и возле кровати в последнее время образовались две добротных стопки из книг, купленных в книжном магазине, находящемся возле нашего университета.
Когда выхожу на лестничную клетку, с ужасом понимаю, что оба лифта не работают. Закрыты на пару часов для демонтажа тросов, как гласит объявление. И это в тот самый момент, когда приехала доставка. Вот, я везучая.
Спускаюсь вниз и пытаюсь объяснить тучному парню, равнодушно выгружающему расфасованный по картонным упаковкам стеллаж, прямо возле подъезда, что лифты не работают, и прошу помочь доставить груз до двери.
Сначала тот бурчит про двести рублей за этаж, а потом его окликает водитель и нагло заявляет, что доставку до двери нужно было указывать на этапе оформления заказа, а теперь им некогда, у них плотный график, и опаздывать нельзя.
С этими словами Газель скрывается за поворотом, оставляя меня в растерянных чувствах и с парой упаковок длинной не меньше двух метров и шириной в метр.
Круто.
Нечего делать, беру одну из упаковок и тащусь с ней к входу на лестницу. Потом возвращаюсь за второй, подхватываю, и мне под ноги бросается Вилли. Тявкает, как обычно, громко и визгливо.
Сердце ухает к пяткам, когда замечаю еще и пару знакомых кроссовок Эйр Джордан.
С Кириллом я не общалась с того вечера, когда он завалился ко мне пьяный и поцеловал. Пару раз я видела его с какой-то девчонкой. Первый — это когда они подкатили к подъезду на мотоцикле. Я, услышав знакомый гул мотора, подбежала к окну, и наблюдала картину, как Кирилл снимает шлем и помогает брюнетке с длинными прямыми волосами слезть с байка. Прямо дежавю словила. А потом приобнимая девчонку одной рукой утаскивает ее за собой в подъезд. Признаюсь, меня задело, потому я сама себе нафантазировала, что на мотоцикле Кирилл катал только меня. Думала, это для него важно. Но тогда получается, что и та девчонка для него тоже стала важной. Или он просто всех катает.
А второй — когда поздно возвращалась с учебы, потому что нас задержал препод по риторике, и наткнулась на них, выгуливающих Вилли и тискающихся на лавочке возле детской площадки.
Медленно поднимаю глаза. На нем черные спортивные брюки и бледно-серый растянутый свитшот с изображением печально известных башен-близнецов.
— Привет — здоровается первым и уменьшает размер поводка у Вилли, чтобы она не доставала до меня, а терлась рядом с его ногами. — Что за коробки?
Все же осмеливаюсь посмотреть ему в глаза. В самом деле чего это я?
У него на голове черная бейсболка козырьком назад, открывающая лоб.
— Привет — ставлю коробку одной стороной на асфальт. — Стеллаж заказала, а лифт не работает.
— А доставщики где?
— Сказали, что нужно было при заказе оформлять доставку до квартиры, а не до подъезда, и что у них дофига дел. Короче, смотались.
— Ну, погоди меня здесь. Не таскай сама. Я сейчас Вилли отведу домой и вернусь.
Ловко перепрыгивает через ступени и скрывается за дверью. А мне эти пару минут, что его не было, показались вечностью. Потому что это так неловко. И ведь не свалишь по-тихому.
Кирилл возвращается. Сразу же берет обе коробки и тащит их на семнадцатый этаж, умудряясь разворачивать межу пролетами эти махины длиной под два метра.
Может, для парня не так все и сложно, но мне уж точно пришлось бы попотеть.
Кирилл сгружает упаковки в коридоре и отряхивает руки.
— Собирать то есть чем?
— Да, шуруповерт и отвертка — киваю в сторону инструментов, приготовленных и лежащих на табурете в комнате.
Молча снимает кроссовки, проходит в комнату и разглядывает интструмент, после чего хмыкает и возвращается.
— Щас принесу свой — натягивает обувь.
— Эм, Кирилл, погоди — растерянно почесываю лоб. — Я сама справлюсь. Серьезно. Там же должна быть инструкция, и все такое.
— Ты хоть раз мебель собирала?
— Нет, но все же бывает в первый раз — пытаюсь улыбнуться.
— Понятно. Короче, жди.
Хлопает входная дверь, а я замираю, как статуя. У меня разгар уборки, вещи кругом, ведро с водой, швабры, тряпки. Блин. Да, и у самой вид не очень-то. Темно-серые лосины и длинная просторная футболка. Старая — престарая. И горло у нее изрядно вытянуто. А на голове вообще гулька из волос.
Паника накатывает девятиметровой волной, в мыслях уже метаюсь по комнате в поисках нормальной одежды, с косметичкой в руках, чтобы нанести хотя бы консилер, с расческой, чтобы привести волосы в порядок. Но это все делать поздно, а то подумает, что ради него прихорашиваться начала.
Поэтому я просто обреченно вздыхаю и перетаскиваю коробки в комнату. Туда, где приготовила место для сборки.
И вот что мне с ним делать? Кирилл привстает на колени и прикручивает к уже собранному каркасу полки. А я застыла в дверном проеме и все никак глаз не могу отвести от широкой спины и узкой талии, там, где задирается кофта, когда он поднимает руки, чтобы прикрутить верхние крепления.
Лучше не палиться. Скрываюсь на кухне и заканчиваю уборку в шкафчиках. Мы совсем не разговариваем, только музыкальный чарт по радио разбавляет удушающую тишину.
Но надолго меня не хватает, не выдерживаю напряжение, повисшее в воздухе, и возвращаюсь в гостиную.
— Может чай? Кофе? У меня сырники есть, сама утром готовила, и печенье — вытираю вспотевшую ладонь о синтетическую ткань леггинс.
Проклинаю себя за то, что становлюсь рядом с ним, как нервно блеющая малолетка.
— Еще пару полок прикручу, и готово — включает шуруповерт.
И как реагировать? Это да или нет?
Ладно, пофиг. Готовлю себе растворимый кофе и подхожу к окну на кухне. Скоро лето, и на улице уже зелено. На деревьях молодая листва, сквозь газон на лужайках желтым ковром расцвела мать-и-мачеха, а на детской площадке резвятся дети.
— Готово — кричит из гостиной.
Я чуть не проливаю на себя кофе от неожиданности.
— Иду — ставлю кружку на стол и направляюсь в комнату.
Кирилл стоит рядом с собранным стеллажом и вопросительно на меня поглядывает.
— Куда ставить?
— Вот сюда — указываю место у стены в свободном углу комнаты.
Кирилл перетаскивает стеллаж, отходит на пару шагов и придирчиво осматривает, поправляя упавшие на лицо волосы.
— Круто, спасибо за помощь.
Мне неловко. Ужасно неловко в его присутствии, а еще, если учесть, что он просто вот так пришел и помог, то вообще невыносимо.
— Ну,
