Что-то холодное и острое коснулось ног. Швырнуло на пол со всей силы, не давая встать, и потащило вглубь темноты. Марина закричала во весь голос, пыталась схватиться за первое попавшееся, но мучения продлились недолго — ее перебросило в помещение, залитое ярким светом. Сознание на какое-то время отключилось, и Марина, распахнув веки, попыталась встать на свои двои.
За спиной послышался подозрительный скрип, словно ржавым гвоздем по стеклу.
Маленькая перебинтованная девочка парила высоко над уцелевшим четвертым реактором. Ее голова была абсолютно лысая, а вокруг худого тельца, покрытого жуткими, гноящимися, ожогами витали сотни длинных острых и колючих проволок. На израненном лице царило настоящее ликование — проволоки, словно намагниченные, припали к ногам, показывая свою преданность и верность.
Лицо Марины исказила гримаса изумления.
— Так это… это… ты…
Пол под ногами женщины начал проваливаться.
На лице девочки появилась искренняя улыбка. Торжество во взгляде. Задранный подбородок.
Она ни о чем не жалела.
IV
— Марина, с тобой все в порядке?!
Марина приподнялась с пола и приложила руку к голове.
— Ох, неплохо меня так приложило… А где я?
Девушка с короткой прической усмехнулась.
— Все там же.
Марина вгляделась в лицо попутчицы и испытала новый шок.
— Мила?!
Мила Боровая склонила голову:
— Да, это я. Прилетела, чтобы навестить мужа, но оказалась втянута в новую битву.
— Кошмар, мать ее…
— Я в курсе. Она меня тоже мучила.
— А девочка?! Она до сих пор в реакторе?
Мила пожала плечами:
— Кто ее знает…
Марина схватила ее за руку:
— Ее нужно немедленно оттуда вытащить, пока не случился новый взрыв!..
V
— Вот вы где! А я вас повсюду ищу! — Александр перехватил девушек, не давая им уйти.
— Ты где был? Ты че сделал?! — накинулась на него Марина.
— Вернул девчонке то, что принадлежало ей. — Сергей-Александр пожал плечами.
— Чего?!
— Эта Кошмар ее иллюзии и страхи, и нас они тоже коснулись! — повысил голос мужчина. — Она убила бы всех нас, как девчонка этого хотела! И мы все заперты в этой долбанной атомной станции! Нам нужно отыскать выход, иначе она нас всех поджарит!
Не успел он договорить, как станцию тряхнуло. Девушки едва устояли на своих двоих. Мужчины, сидящие в кабинетах, начали медленно сползать на стены вместе со столами, стульями и шкафами. Вся техника, стоящая в музее, макеты в павильоне для туристов, плакаты, книги, компьютеры, ноутбуки вместе с лампами и дорогостоящими люстрами посыпались им на головы. Свет тут же погас. Искры начали сыпаться на людей. Александр, держа одной рукой автомат, другой вытаскивал работников из их же кабинетов и комнат, ибо все, что стояло в них, резко рухнули, едва не придавливая не успевших убежать.
Марина не удержалась на каблуках и рухнула на Милу. Александр упал на них, придавив весом своего тела.
Помещения погрузились в кромешный мрак.
VI
— Что происходит?!
Тонкий свет фонарика упал на “золотую” стену. Начали медленно вырисовываться деревянные двери вверх тормашками.
— Станцию перевернули вверх ногами!
— Как такое возможно?!
Марина встала, опершись об плечо мужчины.
— Нужно теперь искать выход…
— Не нужно! — она перехватила автомат из рук Александра и перезарядила его. — Нужно отыскать девочку и обезвредить ее, пока она снова что-нибудь не учудила.
VII
— Погоди. Дай я сначала скажу свою правду.
Кошмар распахнула двери административного корпуса и, выйдя на свежий воздух, подставила бледное лицо солнечным лучам.
— Я чувствую себя пророком, дарящим людям правду. Когда мир был в относительной безопасности, истина была скрыта в стенах этого здания. — Она подняла руку и показала на вторую очередь. — В чистом поле может быть зарыта мина замедленного действия. Рано или поздно она все равно взорвется. В том, что реактор взорвался есть твоя вина. В том, что маленькая беззащитная девочка оказалась внутри реактора, твоя вина. Мир оказался в хаосе тоже по твоей вине. — Девица подошла ближе, сверля взглядом пронзительных синих глаз. — Ты довольна? Скажи? Когда ты… вы… поймете, что не все проблемы решают абсолютная власть, жажда отомстить, жажда доказать всему миру, что вы лучше? — Кошмар повела головой и часто-часто заморгала. — Это делают те, кто спасает тысячи ни в чем неповинных судеб. Кормят тех, кто голодает. Защищает тех,
