там и кто они, — пальцем приказал девушке сидеть, а сам пошел за оставленным копьем, попутно размышляя о том, почему я всегда что-то говорю вслух. С ума начал сходить?
Взял копье, бесшумно направился к дереву, чтобы спрятаться за ним. Через пару минут на место бойни вышли два легко одетых черномазых полурослика с факелами и плетками. Хоть и были уже сумерки, но я прекрасно видел, может быть, они как куры, чуть стемнеет — сразу слепнут.
Кожаные штаны и грязные ободранные подобия рубашек — я не рассматривал в качестве добычи, а вот две плети могут пригодиться.
— Во уроды, — прошептал я, увидев их рожи.
Все перекошенные, с язвами, покрытые коростой. У одного были в коллекции и заячья губа, и кроличьи зубы. У второго копье в бочине.
После меткого попадания бросаюсь в атаку на полулюдов, которые, к моему удивлению, уже пришли в себя. Полузаяц метким ударом хлыста выбивает у меня из рук Гуань Дао, второй, с копьем в груди, осев и захлебываясь в собственной крови, с трудом единожды бьет хлыстом по моим ногам, взрывая кожу и оставляя кровоточащие раны. Но я неостановим.
Метра за два до стоящей на ногах жертвы, я получаю от неё ещё один удар. Хлыст мертво наматывается мне на правую руку. Полурослик выхватывает кинжал и тянет хлыст на себя. Перспектива насадиться на кинжал мне не улыбалась, поэтому я, раскрыв клинок, насаживаю его первым. Повертев жало туда-сюда и сделав дырень в пол глуди, отпускаю уродца в иной мир. Второй к этому времени уже сам сдох.
Осмотревшись, сразу же потушил факела в крови. На секунду задумавшись над этичностью грабежа, я решил опираться на Маркса. Если я правильно помню, он говорил, что первоначальное накопление капитала происходит путем грабежа.
Взяв две плетки и сняв две пары кожаных сапог с длинными голенищами, конфисковал кинжалы.
Брезгливо обшманав тёплые тела, в маленьких сумочках нашел пару каких-то монет и огниво, больше ничего дельного не было. Мелочевку запихнул обратно в мешочки и повесил себе на пояс.
— Даже карманов нет. Дикари ебаные…
Не успев вдоволь повозмущаться и отойти от трупов, слышу, как какие-то недобитки сзади кричат. Без ненужных действий бросаюсь к девушке, всучаю ей в руки плетки и одну пару сапог, вторая в руках у меня, закидываю зарёванный третий размер груди на плечо. Мягкая задница падает мне на руку. Дивица же не издала и звука, лишь тихо шмыгнула носом.
Обернувшись, вижу, как целая толпа низкосраких уродцев с копьями, плетками и короткими обоюдоострыми мечами, с одним небольшим отростком, больше похожими на оружие из секс шопа, выбегают и вляпываются в свежую кровь. Один счастливчик, выставив перед собой острый дилдак, поскальзывается и падает прямо на него, проламывая грудину и, ползая в крови, хрипя, выпучив глаза, в судорогах, кровавой пеной исходит на нет. Его товарищи, вытянув физиономию от ученноной бойни, неподвижно стояли, боясь идти вперед, лишь глаза беспорядочно бегали то по мне, то по ошметкам существ.
Я, пригнувшись как провинившееся собачка, по одному шажку начав уходить за холм, встретился глазами с полуросликом в костюме с широкими рукавами и штанами, подобием дерьмового пластинчатого доспеха, закрывающего грудь, и в огромной шляпе с перьями на покрытом фурункулами голове.
— ИРГХ ГРУАЛ КАЛБА! — вдруг завопил он, указывая на меня своим мечом.
Ждавшие команду гномы, облизнув губы, один даже засунул язык в нос, с зажжёнными факелами бросились за мной.
Все же побежали, — подумал я и, чуть подбросив девушку, чтобы поудобней было, сорвался с места.
Отзвук шагов от мокрой после вчерашнего дождя земли, хруст веток под ногами, редкие мелодичные возгласы у меня под ухом — всё это никак не помогало заглушить крики чипиздриков. Гнаться за мной им не мешали ни рост, ни незнакомая местность. А ведь даже я, с перепугу, начал забывать в какой стороне мой новый дом.
Миновав заросли местного кустарника, взобравшись на небольшой холм, увидел до боли знакомую картину. Огромный кошак раздавленный не менее огромным бревном. К моему сожалению, забрать добычу времени не было. К моему счастью, я знал, куда теперь бежать.
Задерживаться было нельзя. На пятки наступали уродцы с вертикальными затруднениями. Чуть отдышавшись, побежал дальше, стараясь собирать по пути как можно больше ловушек, благо я заранее много нарасставлял.
Примерно через полчаса моё сердце начало отказывать. Жесткое непреодолимое существо, которое так и норовит выскочить и лишить меня жизни, единственное, что его сдерживает, — это крики угодивших в мои ловушки полуросликов. Кому-то не посчастливилось упасть в волчью яму, кто-то попался в силки и сломал ногу. Я даже видел, как один, перепрыгнув яму с кольями, угодил носом в рогатину, но не умер, лишь уронил факел, превратив лес в голодное всепожирающее пламя.
Огненный демон, бестия ада, широко разинув пасть, откусила голову призывателю и, окропив себя от рогов до копыт, с закрытыми глазами, то жует, то поет, то свистит. Огромный топор разделывает свежую тушку, начиная с макушки. На лесной кухне стучит молоток шипастый. Мелодично водичка журчит, жирок на сковороде скворчит.
Пестик в ступе мерно растирает пальцы в пыль. Свежие куски мяса смиренно прыгают в казан. Поймав парочку окорочков, сатир-душекрад замачивает их вместе с рассолом из под мозгов. Глаза, купаясь в алом вареве кастрюли, сверкнув нечистой силе, послушно утонули.
Уколовшись от ножа всего один раз, будто в сказке, уснуло сердце без лишних фраз. Сатана мелко нарезает свежую кошачью тушу, пока жена готовит кушать. Жучки-паучки по-мужски мастерски, наперегонки наполняют пирожки.
И дым коромыслом, ведь повар от бога, а еда — искусство. Увидев это, Ветер закружился, заметался, деревья начал с корнем рвать: — Вот вам корешки-коренья, давайте вместе сядем жрать.
Гремлины накрывали на стол, приговаривая: — Забудь страх, ты и так уже прах.
Черт из-за пазухи достал пузырь, налил треть стакана, затем, слегка взболтав янтарную жидкость, вдохнул терпкий аромат, долил до половины и одним махом опрокинул содержимое. Удовлетворённо хмыкнув, поставил стакан на стол и налил остальным. Вся огненная семья села трапезничать.
Добрый Сатана, он хороший был весь год, с женой любезно пригласили всех, кто был поблизости, на поздний ужин, но я вежливо открестился. К сожалению, от приглашения к такому шикарному столу мою спутницу затошнило, а когда я остановился, чтобы проверить её состояние, она потеряла сознание. Отдышавшись несколько минут и подождав пока девушка придет в себя, снова взял на руки и понес дальше.
Последнюю треть пути спокойно шёл на автопилоте, пытаясь оторвать глаза от изодранной барышни. Красивая ведь, чертовка.
*
