сейчас.
Сашка почувствовал, что его охватывает гнев, и непроизвольно сжал кулаки. Что она понимает? Что она вообще может понимать? Звёздная девочка: дед-генерал, всю жизнь в Совете, отец — начальник снабжения, мать и бабка — обе в департаменте образования не последние люди, перед Верой красная ковровая дорожка с рождения до смерти выстлана. Он инстинктивно сделал шаг навстречу.
— Верка! Ну ты совсем рехнулась, да?
Между ним и Верой оказалась Ника, растрёпанные волосы непослушными рыжими спиральками разлетелись в разные стороны.
— Да ладно тебе, — Вера фыркнула. — Расслабься и не маши тут крыльями, как курица над цыплёнком. И Сашенька твой пусть выдохнет. На!
Вера сунула прямо под нос Сашке бланк.
— Я твой бланк у Змеи забрала. Вместе со своим. Нам обоим в четыреста пятнадцатый.
Сашка замер, не в силах поверить в услышанное. В четыреста пятнадцатом кабинете проходило собеседование в административное управление Башни. Значит, Змея… значит, всё-таки она отдала его досье… туда… в управление. Сашка сглотнул.
— Сашка! Сашка!
Он стоял и ничего не слышал. Рядом весело хохотала Ника, дёргая его за рукав. Марк что-то говорил, хлопая Сашку по плечу. По лицам Фоменок растеклись глупые и добрые улыбки. Даже Вера уже не выглядела такой насмешливой. Что до Оленьки, так та и вообще светилась радостью.
* * *
Человек, который проводил собеседование в четыреста пятнадцатом, был какой-то тусклый. Не серый, не неприметный, нет, а вот именно — тусклый. Другого слова Сашке было трудно подобрать.
— Александр Поляков? — тусклый протянул Сашке руку и как-то вымученно улыбнулся.
Сашка кивнул и пожал ладонь, вялую и тёплую.
— Антон Сергеевич Кравец, — представился тусклый и сделал Сашке знак садиться.
Стул был маленьким и неудобным. Четыреста пятнадцатый кабинет был оборудован под начальные классы, и со стен на Сашку взирали алфавит, таблица умножения и правила личной гигиены. Непонятно, по каким критериям кабинеты вообще отбирались для собеседования.
«О чём ты думаешь, идиот?» — одёрнул себя Сашка и постарался сесть поровней.
— Так-так-так, — Кравец постучал пальцами по столу и вопросительно посмотрел на Сашку.
Тот опять мысленно дёрнулся. Чего тусклый от него хочет?
— Шура, значит. У меня вот сына тоже Шуриком зовут, смышлёный пацан растет. Да… Вы, кстати, не против, чтобы я вас Шурой называл?
Сашка кивнул и выдавил из себя улыбку.
— Ну и славненько, ну и славненько… — замурлыкал себя под нос Антон Сергеевич и принялся листать досье. Сашка терпеливо ждал.
Разумеется, странно было бы предполагать, что с его досье не ознакомились заранее. Со стороны Антона Сергеевича это был фарс, игра, как и это нелепое, ниоткуда взявшееся имя «Шура». Но Сашка включился в игру и почтительно застыл на своём неудобном маленьком стульчике.
— А отметки ваши, Шура, впечатляют. Да-а-а, впечатляют. И по точным наукам, и по гуманитарным. И… — Кравец оторвал взгляд от созерцания Сашкиного досье. — Я смотрю, вы ещё и староста.
— Да, с пятого класса.
— Такие люди, как вы — молодые, умные, талантливые — очень нужны нашему обществу. И особенно среди управленцев.
— Я, — Сашка замер на полуслове. — Я… Я готов…
— Ну, конечно, вы готовы, — рассмеялся Антон Сергеевич. — Мы даже не сомневаемся, что вы готовы. Вот только…
Тусклый снова придвинул к себе Сашкино досье, задумчиво положил руки на папку и принялся разглядывать свои розовые ухоженные ногти. Сашка замер.
— Только вот это происшествие… с лодкой.
Антон Сергеевич внимательно посмотрел на Сашку. Что-то такое мелькнуло в его глазах, хищное, нехорошее.
— Я, — забормотал Сашка. — Я сожалею…
— Ну-ну, — тусклый поднялся со своего места, аккуратно обошёл письменный стол, встал рядом с Сашкой и по-отечески положил руку ему на плечо.
— Разве я не понимаю, — сказал вкрадчиво. — Разве я не понимаю. Дело молодое, удаль свою перед девочками показать захотели, так?
Сашка снова кивнул.
— А девчонки-то какие, а? — заговорщически подмигнул тусклый. — Одна Ника Савельева чего стоит, ну? Звезда! Да я б сам, будь помоложе…
Кравец фальшиво рассмеялся. Сашка заставил себя улыбнуться. Он всё ещё не понимал, куда тот клонит.
— Вы ведь с ней дружите?
— Да, — выдавил из себя Сашка.
— Это хорошо, хорошо…
Тусклый снова вернулся на своё место. Уставился, не мигая, на Сашку.
— Шура, я ведь вас хорошо понимаю. Как мужчина мужчину понимаю, но дисциплинарное нарушение есть дисциплинарное нарушение. В управлении с этим строго.
Сашка опустил голову.
— Обидно, да? Столько лет учиться, стремиться, принципами своими где-то поступаться, жилы рвать ради своей мечты, а из-за какого-то дурацкого случая, всё коту под хвост. А ведь кому-то такое запросто с рук сходит. Кому-то, но не нам.
Это неожиданное «нам» резануло слух. Сашка вскинул голову. Его удивление не осталось незамеченным для Антона Сергеевича.
— Я ведь тоже, Шура, как и вы, из низов. Знаю, каково это. Вы с какого этажа?
— С шестьдесят пятого.
— А я с семьдесят первого. Родители всю жизнь мусор сортировали. Брат в артели работает, бригадиром, правда. А я вот лет с пяти знал, что надо подниматься. На всё был готов. А вы, Шура, на что вы готовы ради работы в администрации?
— Да на всё! — не задумываясь, выпалил Сашка.
Антон Сергеевич чуть склонил голову и пристально посмотрел на него.
— Ну а к примеру попросим мы вас докладывать, что происходит, скажем, в доме Савельевых. А, Шура?
— Я не доносчик! — вспыхнул Сашка.
— Конечно, не доносчик, — легко согласился Антон Сергеевич. Он поднялся, улыбнулся и протянул Сашке руку. — Ну, не смею вас больше задерживать. Приятно было побеседовать.
Сашка медленно встал, всё ещё не в силах поверить в услышанное.
— А ваше досье и характеристику я передам в инженерный сектор. Думаю, это очень достойное назначение. Вы, Шура, умный, успеваемость у вас высокая, и, если я не ошибаюсь, инженерный сектор вы указали в анкете вторым из приоритетных для вас направлений. И опять же с девочкой своей будете вместе учиться, ведь Ника, наверняка, пойдёт по стопам своего отца.
И он снова широко улыбнулся.
— А вообще я хотел сказать, что ваше досье впечатляет. Эх, если бы не это недоразумение.
Антон Сергеевич снова, будто невзначай, открыл папку.
— Зоя Ивановна до чего скрупулёзная и дотошная дама, я и сам у неё в своё время учился. Собирает в ученические досье все факты, даже, казалось бы, самые незначительные. Очень, это, знаете ли, помогает нам, тем, кто собеседование проводит. Вот ведь, я смотрю, тест у вас по обществоведению за восьмой класс — сто баллов, грамота похвальная за работу с младшими классами, а это за что? — Антон Сергеевич извлёк из папки листок. — Благодарность от школьного музея. О! А тут
