понимая, что происходит.
В центре зала творилось что-то невообразимое. Мэйтар метался из стороны в сторону, отражая удары нападавших со всех сторон разом, но самое невероятное происходило с ним самим. Возраст словно метелкой для пыли смахивали с его лица, морщины исчезли, а глаза засияли так, словно отражали невидимый отсюда свет. Он был молод, прекрасен и страшен разом, забрызганный кровью людей, которых рубил, словно кукол, без тени сомнений или страха.
— Вы это видите? — спросила Аэлин очень спокойно.
— Вижу.
— И я… — добавил растерянно Нарин.
«Бегите», сказал вдруг голос Мэйтара словно бы прямо на ухо Индирана, и никакой шум, эхо и крики этому голосу не помешали. «Бегите немедленно. Я их уведу».
В тот же миг Мэйтар в зале метнулся в сторону, оттеснив на мгновение нападающих, и прыжками ринулся в левый тоннель. Фанатики помедлили и хлынули за ним, перепрыгивая через трупы. Пробежали несколько волков, даже не повернув головы в сторону ученых.
Индиран вцепился в обоих, Аэлин и Нарина, и потащил за собой назад в темноту.
— Быстрее, быстрее! — твердил он, почти волоча упрямую коллегу. А потом впереди вдруг затопотали, факела вспыхнули им навстречу, и новые люди ринулись мимо них, отталкивая археологов с пути, будто не видя их. Индиран не устоял, рухнул на пол, чьи-то ноги прошлись по нему, и кто-то, торопясь и будто не замечая, пнул его в голову.
"Бред какой-то", — успел подумать он.
А когда пришел в себя, то не сразу понял, где находится. Вокруг стояли непроницаемая темнота и тишина, и только где-то рядом упрямо капала вода, шлепаясь о камень.
Он нашарил в одном из множества карманов спички, зажёг одну. В коридоре больше никого не было, только пара масок пялилась со стен пустыми глазницами.
— Бред какой-то… — повторил Индиран, потирая шишку на голове. Он везучий, еще немного, и в висок бы угодили.
В голове не укладывалось, что враги его просто бросили. Нет, это тоже везение, но слишком уж нелепое! И сколько прошло времени, уже не понять.
Вернувшись к залу, он нашел там лишь трупы. Аэлин и студентов нигде не было. Как ни печально, пришлось сделать вывод, что их все же увели куда-то, а его приняли за мертвого. Что ж, надо решать, что теперь делать и кого искать. Или что.
Он поднял свечу повыше, осмотрел зал и главный тоннель. Новых пленных, скорее всего, поведут к хозяевам фанатиков, а хозяев логичнее искать поближе к центру событий. К центру паутины.
Не за Мэйтаром же гоняться теперь! Вот же послал Всеотец проводника! Нет, ну кто бы мог подумать… Увидеть живого эльфа своими глазами! Ему точно не почудилось, коллеги успели подтвердить. Вот только этот эльф был способен о себе позаботиться получше самого Индирана, чего не скажешь о госпоже профессоре. Мирен ей точно не защитник, а один Нарин, хоть он и славный парень, с кучей врагов не справится. И Индиран, проверив, что револьвер при нем, зарядил его заново и решительно зашагал вперед и вниз.
А тихий голос внутри добавил — там и Камень может быть.
* * *
* * *
Нарин ловко выдернул свою преподавательницу за угол из толпы, которая несла их за собой, как прилив, и рухнул с нею на пол, закрывая своей серой курткой ее белую рубашку. Можно было лишь надеяться, что Мирен не потерялся в творящемся безумии. То, как люди в повязках на них даже не смотрели, устремленные вперед к единственной цели, пугало едва ли не больше, чем если бы они гнались прямо за ним.
Аэлин скорчилась на полу, о ее ноги постоянно кто-то спотыкался и перепрыгивал через них, и казалось, это уже никогда не кончится, и от этой дурной бесконечности хотелось кричать. Вдобавок под бедром оказался револьвер, и стало отчаянно страшно, что он самопроизвольно выстрелит. Она укусила себя за предплечье, чтобы не заорать от боли и страха. И все это тянулось и тянулось, а потом пинать стали реже и вдруг перестали, топот удалился вперед и вверх, фанатики исчезли, осталась только тяжесть. А потом и Нарин встал, шепотом бормоча извинения.
Едва Аэлин с его помощью кое-как поднялась, она сразу схватилась за револьвер снова. Страшнее всего было увидеть вновь того человека в маске. Она ведь целилась в него, словно в тире, и было такое чувство, что рука сама вздрагивала оба раза, уводя от мишени в сторону!
Нарин тем временем поднял Мирена, который шатался и потирал ушибленную спину.
— Они вернутся, — сказала Аэлин уверенно. — Их что-то взбудоражило настолько, что они ненадолго забыли обо всем, но они вспомнят и вернутся.
— Надо вернуться за профессором Индираном, — предложил Нарин.
— Нет. Вот кто способен о себе позаботиться. Мирен, осмотрись. Нам нужен твой коридор со змеями.
— Вы хотите…
— Я хочу сделать то, зачем пришла. Нарин, ты можешь понять, где мы находимся?
Тот достал свой блокнот, добавил ещё пару линий карандашом.
— Кажется, нас увлекли сильно выше, в правый из трёх проходов от центра.
Мирен молчал и кусал губы.
— Держись, — сказала Аэлин и поняла, что неосознанно копирует интонации Мэйтара. — Мне тоже страшно. Но мы должны их найти.
— Но что мы… сделаем? Без…
— Что сможем, — отрезала она. — Идём. Нужно уйти отсюда и нужно искать змей на стенах.
— Смотрите, — торопливо сказал Нарин, поднося свой рисунок к свече, — эти тоннели из зала охватывают большую долю общей паутины. По пройденному расстоянию это могут быть нудные нам места… Давайте осмотрим их первыми, эти три коридора. Может, и профессора Индирана найдем.
— Когда видел его в последний раз?
— Видел его шляпу позади и сбоку, когда нас потащило за угол.
— Либо он отстал и сбежал, и тогда он найдет нас лучше, чем мы его, либо его увели с собой фанатики, и тогда мы вернёмся к этому вопросу после поиска студентов, — решила Аэлин. Стеарин свечи стекал на ее пальцы, обжигая и напоминая, что времени немного. Что на поиски, что на принятие решений.
— Идёмте, — Мирен кое-как взял себя в руки. — Здесь… ну… пахнет немного похоже как у нас в коридоре. Может, он рядом.
Пахло здесь, казалось Аэлин, как во всем остальном подземелье — серой и подземными газами. Но она кивнула, взяла огарок свечи в левую руку, а револьвер — в правую. Надо будет его перезарядить при отдыхе, а сейчас важнее взбодрить учеников.
Они двинулись следом за фанатиками, дошли до первого поперечного коридора, осмотрели перекресток и свернули влево.
— Мимо нас не
