этой палитрой красок трудно что-либо разглядеть, — пожал плечами князь.
— Вглядитесь внимательнее. На них ясно видны ненависть и злость, непокорность и сопротивление. Моя задача — внушить им ужас. Чтобы при моем приближении они непроизвольно мочились в штаны, а при виде любой железки в моих руках теряли сознание. Чтобы, когда с ними начнут говорить, начнут их спрашивать — они были словоохотливы и речисты, как рыночные сплетницы.
— И сколько времени это занимает? — вяло поинтересовался Гилэстэл.
— Дня четыре я с ними еще позанимаюсь. Урок должен быть усвоен прочно.
— Не буду мешать вашим…занятиям, — Гилэстэл коротко кивнул эльфу, и, заложив руки за спину, неторопливо двинулся прочь.
Обоз из Таэрофарна прибыл в лагерь в полдень третьего дня. В лагере поднялась суета, обозных сопровождающих осадили солдаты, ждущие вестей из дома. Счастливчики, получившие долгожданные письма и знавшие грамоту, уединялись, раз за разом перечитывая короткие послания. Те, кто не умел читать, выстроились в очереди к грамотеям. С волнением выслушав новости, бережно сворачивали и прятали дорогие сердцу листки.
Гилэстэл и Астид явились на обед в палатку Агнара в урочное время. В шатре было шумно и весело, лица находящихся там эльфов светились улыбками.
Увидев вошедших, Лейнолл бросился к ним с радостным восклицанием.
— У меня сын родился!
Не сдержавшись, оруженосец схватил Астида за плечи, затряс, восторженно смеясь.
— Сын!
— Поздравляю, — выдохнул полукровка, ошеломленный таким бурным проявлением чувств.
— Мои поздравления! — расплылся в улыбке Гилэстэл. — Какая чудесная новость!
За столом говорили о доме, о планах после войны.
— Вам надо жениться! — горячо убеждал Лейнолл господина. — Я не о долге наследника сейчас говорю. О любви, о единении двух душ!
Большая часть свиты дружно поддержала Лейнолла, остальные горячо уговаривали Агнара не торопиться.
— Лорд Гилэстэл! А вы что скажете? — отмахиваясь и от тех, и от других, вопросил Агнар.
— Я не женат, — ответил Гилэстэл. — И могу оценить жизнь лишь с одной её стороны. В этом деле из меня плохой советчик.
— Илан Астид? — Агнар обратил взор к полукровке.
Тот пожал плечами.
— Брак при моем образе жизни — преступление.
— А как же любовь?
— А причем тут женитьба? — ухмыльнулся полукровка.
Агнар рассмеялся. Лейнолл же взглянул на Астида с легким осуждением.
По окончании трапезы, когда все покидали шатер, Агнар остановил Гилэстэла.
— Лорд Гилэстэл. Завтра вы покидаете наш лагерь. Ваше недолгое пребывание скрасило наши серые солдатские будни. Отец примет вас в Таэрофарне с должным почетом и уважением. Там вы сможете отдохнуть по-настоящему и набраться сил перед дорогой в Маверранум.
— Благодарю вас, лорд Агнар, — Гилэстэ поклонился, приложив руку к груди. — Вы спасли нам жизнь, были добры и щедры. Я не знаю, чем мы можем отблагодарить вас. Разве что охранять в пути обоз. Но это такая мелочь.
— Вам не стоит об этом беспокоиться. Я отправляю с вами Лейнолла для безопасности.
— С нами? — Гилэстэл в замешательстве переглянулся с Астидом. — Но вы рискуете, лорд Агнар! Мы в состоянии постоять и за себя. Лейнолл — ваш лучший воин, ваш щит, ваш телохранитель! Вы сами говорили, что он ваш защитник, и в ответе за вас перед лордом Виго! И вы его отсылаете?
— Ненадолго. Мне ничего не грозит. Сейчас не стоит опасаться нападения — орда остановилась в двух днях пути, — Агнар успокаивающе махнул рукой. — Разведчики сообщили, что они не проявляют намерений двигаться дальше. Видимо, наша вылазка и разгром авангарда охладили их пыл. Они напуганы и еще долго не решатся на какие-либо действия. К тому же, лорд Миддэй собирается начать переговоры. Думаю, пара недель у нас в запасе есть. Да и отец не одобрит, если столь высокого гостя я оставлю без должного сопровождения.
— Отправьте кого-то другого! Любого из вашей свиты. Почему именно Лейнолл?
Агнар добродушно улыбнулся.
— Мне хочется как-то поощрить Лейнолла, вдохновить его — пусть увидит сына. Он так радовался, получив весть о его рождении, и сожалел, что не сможет сам назвать его имя священнику в день Поименования.
— Но разумно ли… — начал, было, Гилэстэл, но Агнар, стерев улыбку с лица, остановил его взглядом.
— А чем, по-вашему, я руководствуюсь? Разве воин не станет сражаться с большей самоотверженностью и отвагой за тех, кто ждет его дома?
— Простите. Конечно, — полуэльф слегка склонил голову, уступая.
Гилэстэл вышел из шатра, и, кусая губы, быстрым шагом направился к реке. Астид молча шел за ним. Остановившись на берегу, князь застыл в раздумье, не обращая внимания ни на купающихся невдалеке солдат, ни на стирающих белье слуг, громко делящихся новостями из дома. Астид ждал, зашвыривая носком сапога в воду мелкие камушки. Мимо в потоке проплыли упущенные кем-то портки. Упустивший их разиня с руганью промчался по кромке воды, норовя палкой для отбивания белья подхватить штаны. Поймал, с торжествующим восклицанием выжал и потрусил к своей корзине. Гилэстэл шевельнулся, протяжно вздохнул.
— И как теперь быть? — подал голос Астид.
— Следовать нашему плану, — полуэльф хрустнул пальцами, выгнул губы. — Но указать иную цель.
— Какую?
— Ту, которая спит в соседнем шатре.
Полукровка с недоумением взглянул на князя. Постепенно недоумение сменилось пониманием, и Астид мрачно покачал головой.
— Напрасно он не внял вашему совету.
Ночь была темна и тепла. Медленно идущий мимо шатра командующего дозорный улыбался, вспоминая содержание полученного письма. Полог палатки, стоящей рядом с шатром, шевельнулся, приоткрылся и опустился вновь. Погруженный в свои мысли солдат прошел мимо, не придав этому значения.
Немногочисленные костры ночной стражи не беспокоили князя — для всех он был невидим. Проходя мимо одного из постов с подремывающими солдатами, Гилэстэл повел ладонями и кинжал ближайшего ратника, выскользнув из ножен, перелетел к нему в правую руку. В другую порхнула фляжка с водой. Сунув кинжал за пояс, Гилэстэл извлек из-за пазухи маленький сверток и, открыв фляжку, высыпал в неё содержимое — щепотку серого порошка.
Полуэльф подошел к клетке с пленными. Из троих стражей, охранявших урукхов, не спал только один. Сидя на чурбаке и обняв копье, он мурлыкал под нос какую-то песенку. Тихим заклинанием погрузив его в сон, Гилэстэл приблизился к клетке. На ней висел замок. Три коротких слова — дужка выползла из паза, и полуэльф вошел внутрь. Пленники тоже спали, скорчившись в углах клетки, временами постанывая и вздрагивая. Гилэстэл обрел видимую форму и легонько пнул одного по ноге.
Измученный несколькими днями истязаний, пугающийся малейшего прикосновения к израненному телу, урукх проснулся мгновенно, распахнул полные страха глаза. Боясь шевельнуться, он глядел на стоящего над ним врага. Взгляд переместился к кинжалу за поясом беловолосого, и пленный судорожно вздохнул.
— Ты меня понимаешь? — спросил Гилэстэл
