class="p1">— Княжну, — ответил Алексей.
Наёмник хлопнул себя ладонью по лбу.
— Точно, а я-то и думаю, главное, чего это мы забыли? Княжна, ну точно! Кстати, где она?
Глава 8 Уговор есть уговор
Несколько часов они искали по всей округе в поисках пещеры, или подземелья Змея, где могла быть заточена княжна. Ничего. Никакого тайного логова не сыскалось. Они заглянули под каждый куст и камень, искали хоть малейший след, хоть лёгкий намёк на присутствие девушки. Ничего. Кричали во весь голос — но только эхо было им ответом. Княжич сел на камень и обхватил голову руками.
— Хватит, — сказал Баламут, когда они вернулись на площадку, где лежала туша убитого Змея в луже матово-чёрной засохшей крови. — Пора посмотреть на вещи, как они есть. Княжны здесь нет.
— Нету, — мрачно признал Алексей.
— И где же она тогда?
— Не знаю.
— То есть, всё было зря? — спросил Баламут. — Давай-ка итоги подведём, княжич, дружок-пирожок, колобочек ты мой румяный. А они неутешительны, как ты догадываешься. Дядька твой мёртв, Горыныч убит, редкая тварь, может того, последняя зверюга из своего рода. Это дело доброе, спору нет. Великое даже. По гроб жизни люди нам за это в ножки кланяться будут. Но нам-то с тобой сейчас, что толку-то? Что проку? Ничего нет. Не спасли мы княжну. Нет её здесь. Не-ту.
Баламут сплюнул и прошёлся туда-сюда.
— Всё зря. Чуть не подох тут из-за тебя и княжны твоей. Может, и нет её вовсе на белом свете. Придумал ты её себе, или приснилась. Сказки только твои одни слушаю, да шкурой своей рискую, почём зря. Обманул ты меня, чтобы сюда заманить со Змеем биться? Признавайся давай. Самое время!
— Есть она, — упрямо ответил Алексей. — Горыныч её похитил. Я своими глазами видел.
— Что ещё ты видел? Русалку в озере? Рыжего кота верхом на чёрном петухе, что по крышам скачет и портит молоко коровам?
— Видел я, как он похитил её! — выкрикнул княжич.
— Ну так где она? Где?
Баламут всплеснул руками и демонстративно огляделся.
— Не видать, чего-то. Ау, княжна, где ты, родная? Куда задевалась, солнце ты наше красное?
Он нагнулся, приподнял мелкий камешек и заглянул под него.
— Тут тоже нет. Не пойму, куда запропастилась. Может, в уголочек закатилась? В мышку превратилась, да в норку спряталась, а?
— Прекрати паясничать, — Алексей поднялся на ноги. — Своими глазами я видел, как он её похитил, говорю тебе!
— Ну видел и видел, чего заладил? Может, сожрал её Змей давным-давно? Или где-то в лесу выбросил, за ненадобностью?
— Не верю я в это, неправда, — княжич набычился.
— Ну вон, иди, спроси у него, чего он с ней сотворил.
Баламут подошёл к туше убитого Горыныча и пнул её сапогом.
— Эй, зверюга, куда княжну дел, отвечай!
Наёмник приложил ладонь к уху, прислушиваясь.
— Нет. Молчит чего-то, не в настроении, видимо. Завтра спросим. Ты сам спросишь, точнее. Без меня уже. Я всё, умываю руки.
— Значит это был не тот Горыныч! — выкрикнул Алексей. — Если есть один, значит есть и другие! Найдём того, который княжну похитил и с ним тоже сразимся.
Баламут застонал, как будто от этих слов у него заболели все зубы разом.
— Да хватит! — крикнул он. — Это шутки тебе что ли всё? Мало тебе Фёдора мёртвого? Себя убить хочешь? Меня убить хочешь? Что?! Да что ты хочешь-то ещё, ты мне скажи?!
— Княжну спасти хочу, чего же ещё.
— А смерти-то не боишься, нет, княжич? Это Фёдор воином был, тебе-то ещё расти и расти!
Алексей хлопнул его ладонью по плечу.
— Да мне-то с тобой ничего не страшно, Баламут. Ты же и стрыгу убил и с Горынычем бился! Ты же охотник на таких тварей, мне с тобой рядом бояться нечего, правда. Ты поди чудищ и пострашнее видел. Я у тебя буду учиться, как надо сражаться с нечистью поганой.
Баламут застонал, закрыл лицо ладонями.
— О господи, за что ты послал мне на шею этого олуха? За какие грехи такие? Алёша, ты что, дурак? Не понял до сих пор? Фёдор-то меня с первого взгляда раскусил, земля ему пухом, да тебе, видимо, говорить не стал, чтобы сердечко твоё наивное не разбивать. Никакой я не охотник на нечисть. Выдумал я это всё. Я ничего подобного в жизни своей не видел никогда!
Он показал на тело Горыныча.
— Я в жизни своей ни с кем страшнее кабацкого пьянчуги никогда не бился! — закончил наёмник.
Алексей стоял с таким видом, будто на него вылили ушат ледяной воды.
— Да хватит тебе шутки шутить, — сказал он. — Заканчивай, не время сейчас.
— Никаких шуток, дружок. Кончились шутки. Только чистая правда-матка. Я не охотник на нечисть. И никогда им не был.
— Подожди, а как же шрам твой? — спросил Алёша. — Ты же говорил, что его тебе мантикора оставила? Или кикимора, или кто там?
— Когда маленький был, это я с печки упал. Ты что, олух во все мои россказни верить?
— А как же череп, который ты в трактире показывал? Ну, тот самый с тремя рогами и одним глазом?
— Ты что, дурачок или притворяешься, в самом-то деле? О, господи! Это бычий череп, который мне знакомый мастер, резчик по кости, сладил за целковый. Прилепил пару рогов, что-то там накрутил-навертел, вот череп и готов. Ладно, забулдыги кабацкие с пьяных глаз. Ладно, крестьяне доверчивые души. Ты-то, ты-то как поверил?
— Ты не настоящий борец с нечистью?!
— Вот так новость, да? Тебе ещё три раза повторять не понадобится? Чудо господне, слепец прозрел. Не дошло ещё, когда я тебя в лесу к деревцу привязаться заставил, чтобы ограбить немного? Не хотел тебе напоминать о той нашей лёгкой размолвке, что было, то прошло. Но до такого-то ты уже мог бы и сам догадаться, балбес?
Алексей стоял, как громом поражённый.
— И как же это я раньше не понял? — прошептал он.
— Хороший вопрос. У меня есть ответ на него, но тебе не понравится, что я считаю тебя балдой малохольной.
Княжич пропустил оскорбление мимо ушей.
— Так ты чего, получается? С самого начала в Горыныча не верил? Что это он украл княжну? Думал,
