Утопию в издательство Помпей представил в срок.
Вещь вышла очень толстая, солидная, бумага — белизны невероятной.
Все в редакции читали и потом, как утверждали очевидцы, очень долго размышляли.
И при этом взгляд у прочитавших становился мудрый, светлый и — на редкость остранённо-добрый…
Да и было, вероятно, отчего!
Воистину роман был дьявольский, иначе не определишь.
Ведь что сказал Помпею чёрт?
«Нет нужных слов — и ладно. А слова найдут другие».
Так Помпей и поступил.
И не было на тысяче страниц ни фразы, ни словечка.
Но каждый, рукопись листая, видел: мир в грядущем будет именно такой — блистательный, прекрасный и — ничем не замутнённый. Чистый-чистый…
Что потом писал Помпей — ей-богу, не известно.
Тихие завистники твердили, будто получил он от издательства заказ писать антиутопию.
Конечно, фирма веников не вяжет, только вот…
Александр Силецкий
Приставала
Ну, до чего бывают надоедливые типы!
Стою я как-то на углу, на остановке, и Загундяева в душе кляну.
Таких начальничков в три шеи надо отовсюду гнать, чтоб не мешали делом заниматься, вечно норовят туману напустить: мол, это сложно, очень непривычно, надо разобраться, кое с кем согласовать…
Вот тут ко мне и прилепился этот… даже и не знаю, как его назвать.
Зануда, словом, приставала — много нынче развелось таких…
Ужасно с ними тяжело.
— Прошу прощения…
Я обернулся:
— Ну?
Что-то было в нём не так… На редкость странный тип, противный…
— Я вас сразу выделил среди других, — негромко, но значительно-проникновенно заявил он и как-то нервно почесал щёку о плечо.
Однако!..
— Ну, спасибо! Прямо осчастливили.
Нет, этот тип определённо раздражал.
Но что же, чёрт возьми, мне в нём не нравилось?
— Спасибо я вам буду говорить. Потом.
— Х-м… Денег, что ли, не хватает? Так я не филантроп. Из принципа.
— Вот это жаль, — с укоризной произнёс тип и шумно втянул носом воздух. — Надо быть душевней…
— Это уж, положим, я и сам решу — что надо… — отчего-то захотелось непременно как-нибудь поддеть его, обидеть: после склоки с Загундяевым я весь кипел от ярости. — Дорогу, может, показать?
— Нет, что вы, я дорогу знаю. Здесь недалеко! — Он торопливо кивнул в сторону дома с аркой, так как обе руки были заняты увесистыми пакетами. — Тут другое… Мне требуется ваша помощь. Всего одна минута!
Ну, ещё бы! Все так говорят. А после…
Я давно уже не благодетель. Разумеется, могу перевести старушку на ту сторону или оделить чужого сигареткой, но всё это мелочи… По мелочам — не жалко.
За ерунду особенно признательны и быстро отстают… Что, в сущности, и нужно…
— Помощь, ишь ты… Без меня, выходит, — ну никак?!
— Совсем никак, — уныло покачал тип головой. — Ваше биополе…
— Что?!
И этот Кашперовских с Глобами наслушался да насмотрелся разных экстрасенсных сериалов! Скоро все уже свихнутся…
— Биополе, — с протяжным вздохом повторил он. — Вы — грандиозный конденсатор. Сгусток энергии, вулкан!.. Потенциал — сказка!
Я остолбенел: о чём он? Что за бред?!
Ну и денёк! Ещё и лезут всякие…
— Послушайте, отстаньте, — попросил я, делая шаг в сторону. — Не до этого… Что вы хотите от меня? Я жду автобус. Тихо, мирно.
— Ждёте… Значит — не спешите, — сделал вывод незнакомец.
— Интересно получается! Спешу — не спешу… Кого это волнует?
— Меня волнует, — наглея на глазах, сообщил тип. — Вам исключительно нужна разрядка, и не спорьте! — тонким голосом затараторил он. — Так это поправимо! Дело-то минутное… Подсоединю — вжик! — и готово. Вы — спокойны, а мои аккумуляторы — полны.
Ой, как мне сделалось внезапно тошно! Точно зубы разом заболели…
— Какие ещё аккумуляторы?! Где?! — простонал я, свирепея. — Здесь? — легонько постучал я пальцем по лбу. — Припекло?
— Ну, зачем уж сразу так… — угодливо заулыбался тип — Здесь — всё в порядке. Надо, чтобы аппарат взлетел… Знаете, на волнах гравитации качаться можно очень долго, но вот чтоб сдвинуться… Тут биореактивная струя-то и нужна! А я иссяк…
Похоже, переутомился. Мне домой пора! Давно пора… Я сразу вас заметил… Вы… Пойдёмте, а?
— Куда?
Я ничего уже не понимал.
Точнее, мысль одна мелькнула, но уж больно мне противно стало, жутковато и противно.
Воспитание не то, не выношу…
А тут ещё — какое-то поганое мерцание в глазах… И этот непотребный тип с пакетами…
Всё, в отпуск — завтра же, к чертям! Пусть хоть с работы увольняют.
И объяснять не буду никому.
Я тоже переутомился! Не могу!..
— Да тут совсем недалеко! — заискивающе глядя на меня, повторил тип. — Вон — дом. Большой такой… И во дворе… Под арку — и направо…
«Хорошо, хоть во дворе, а не в квартире, не в притоне… — машинально проскочило в голове. — Или он бомж и где-то в подворотне обитает?»
— А потом? — тупо осведомился я.
— Чудак! Не бойтесь, я ведь не кусаюсь… Там он и стоит, мой драндулет. Хотя бы полюбуетесь немного. Старенький, но — штучка! Ну, пошли, а?
С ласковой кроткой улыбкой он вытащил руку из кармана и попытался взять меня за локоть…
И тогда, презревши всякие приличия, я резко отпихнул его и, не оглядываясь, устремился прочь.
Летел, как спринтер при побитии рекорда, и автобуса не надо — только во все стороны, ругаясь и грозя мне кулаком, шарахались прохожие, и всё ещё стоял в ушах печальный крик: «Да погодите! Как же я без вас?!.»
Дома, обессиленный, я принял ванну, вытерся и сразу повалился на диван.
Злость на начальника куда-то испарилась, в душе были прохлада и покой…
Как будто ничего и не случилось…
Да уж, это точно: не хватает нам ни времени, ни места, чтобы двигаться активно, чтобы получать разрядку, не мешая никому!..
Потом я сел смотреть телевизор, и о минутном, давнем инциденте думать вовсе расхотелось.
Мало ли на свете типов, изнывающих от скуки, одиноких психопатов! Если всех всерьёз воспринимать…
И лишь к полуночи, когда я изготовился лечь спать, меня вдруг осенило.
Я внезапно понял, что меня так неожиданно перепугало в этом чудаке, чем именно он показался странным…
Маленький такой штришок… Рука в кармане… и ещё две — с тяжеленными пакетами!
У незнакомца было три руки!
Три!
Правда, в остальном всё было, как и у людей. Хотя бы внешне…
М-да… Кто нынче только ни ловчит попасть в столицу, боже ж мой!
Мигранты, блин…
Звездолёт «Нептун» покинул Землю три недели назад. Направлялся он к неизученному сектору. Миссия была обыденна — найти планету с полезными ископаемыми, отметить её на звёздной карте и целиком «переработать». Экипаж традиционно состоял из молодой семьи: папы, мамы и ребёнка.
Даниил, отец семейства, сидел в своём кабинете и делал записи. Постучавшись, к нему вошла Клавдия, молодая жена. Увидев перед мужем бумагу с загогулинами, она кокетливо рассмеялась:
— Ума не приложу, что ты с этими древними бумажками затеял.
— Это исторически полезный материал, — сказал Даниил, — именно с него, между прочим, началась эпоха просвещения.
— Что ты в них записываешь?
— Я веду свой духовный дневник, — ответил Даниил, пряча бумагу и ручку в ящик стола. — Подозреваю, обед подан?
— Капуста с ягодами. Просто объедение.
— Интригующе.
Находясь внутри звездолёта можно было подумать, будто находишься не в открытом космосе, а в уютном коттедже на берегу моря. Если прислушаться, слышно как кричат чайки, шуршат пенистые волны, изредка лают собаки или мяукают кошки. На первом этаже находилась кухня, столовая, тренажёрный зал и бассейн. Верхний этаж занимали две спальни и кабинет. Единственное, что напоминало о космосе, это иллюминаторы, за которыми сияло синее защитное поле.
Супруги спустились в столовую, где их ждал тринадцатилетний сын Лукий. Он стоял у иллюминатора и читал текст на своём наручном компьютере. Наконец семья уселась за накрытым столом. Родители с улыбкой смотрели на сына, так как за ним была очередь произносить молитву. Он сложил ладони, закрыл глаза и начал:
— Бог великого человечества, даровавший нам разум и сердце, обращаемся мы к тебе как рабы. Спасибо за хлеб и овощи, данные тобой, чтобы мы были сыты, спасибо за слово твоё, данное нам для обретения мира и преодоления кризиса. Дай нам силы исполнить наш долг, дай нам мудрость, чтобы долг наш понять. Аминь.
— Превосходно, сын мой, — сказал Даниил с улыбкой, — отличная молитва. Сложно будет найти лучше.
— Ты очень много читаешь, молодец, — с гордостью сказала Клавдия. — В твоём возрасте я знала всего лишь три тысячи молитв, а ты всего за три недели уже выучил тысячу.
