домой — отзываюсь я, снимая с головы шапку и ладонью приглаживаю волосы.
— Значит поговорим по дороге.
Поставив на колени сумку, ловлю себя на мысли, что неотрываю глаз от парня, подмечая некоторые изменения в его внешности. Например то, что волосы на голове стали короче, а лицо гладко выбрито. И от него приятно пахнет. Не знаю, что это за парфюм, но запах по всему салону витает. Что-то терпкое, с нотками кедра и лимона. Слава всегда отличался недурным вкусом. А ещё обаянием и харизмой. Девчонки в школе за ним толпами бегали, мечтая обратить внимание такого красавчика на себя. А учителя млели и улыбались, когда Самарин осыпал женщин непреклонного возраста тонной комплиментов. Почему в связи с последними событиями, у меня такое ощущение, что рядом со мной абсолютно другой человек. Вроде и шутит, и бесит меня также, но что-то не то. Слава… он будто закрыт от всего мир. Или мне просто так кажется?
— Ты чего затихла? — спрашивает Самарин тормознув на светофоре. Смотрит на меня заинтересованно, постукивая пальцами по рулю.
— Ничего — отвечаю, удерживая его прямой взгляд. — Просто думаю.
— О чем?
— Да так, о разном. С кем дочка?
Слава трогается и я отворачиваюсь, наблюдая в окно, как мимо проносятся машины и кружит хороводом снег.
— С соседкой. Она часто Машку из садика забирает, я ведь на работе постоянно.
— А твои родители?
— А что с ними?
— Они не помогают вам? Прости если задаю неудобные вопросы. — поспешно объясняюсь — это не моё дело.
— Всё нормально. У родителей своя жизнь, у меня своя. Они не обязаны помогать нам с Машей.
Понятно, значит разногласия в семье всё-таки присутствуют. Может это как-то связано с его разводом или наоборот — женитьбой? Впрочем, какая мне разница.
— А о чем ты поговорить хотел? — Решаю сменить тему разговора на более важную.
— О твоём предложении.
— И? — Затаиваюсь в ожидании сжимая пальцами шапку. — Ты согласен?
— Согласен — со вздохом отвечает Слава, и пока я не растеклась лужицей от облегчения, возвращает меня с небес на землю — Но только при одном условии.
— Это ещё при каком? — Напрягаюсь я. Мне не нравится ни его тон, ни он сам. Какие могут быть условия? Это что, мне одной нужно?
— До суда, ты целиком и полностью моя.
— Чего? В смысле твоя? — Опешив от такой наглости, восклицаю я. — Ты, Самарин берега- то не путай! Тебе наш договор даже нужнее, чем мне. Какие ещё твоя-моя?!
— Леонтьева, что ты там себе навыдумывала? Я вообще-то имел ввиду, что в период наших отношений, пусть и фиктивных, ты должна быть верна только мне одному. Никаких свиданий, никаких мужиков и прочей хрени. Если вместе, значит вместе. Рисковать мне нельзя. Поэтому, если тебя всё устраивает, хоть завтра идем в загс подавать заявление.
Чувствую, как мои щеки покрываются красными пятнами, а по спине скатываются капельки пота. Я ведь решила, что Слава собирается предложить мне отношения с некими привилегиями. Почему-то это первое, что пришло в голову. А сейчас жутко неудобно за свою распущенную фантазию. Но с другой стороны, что я могла ещё подумать? Он сам сказал — ты моя. Нужно как-то более точно формулировать свои мысли, чтобы не вгонять человека в неловкое положение.
— Чего молчишь? Передумала уже? — Усмехается Самарин. — Или расстроилась, что твои мысли с моими не совпали?
— Отвали — буркаю я, складывая на груди руки.
— Э, дорогая, негоже так со своим будущим мужем разговаривать — продолжает надсмехаться этот идиот. И вот с этим человеком я собираюсь связать себя узами брака? Какое безответственное решение!
— Взять бы, стукнуть тебя чем-нибудь тяжелым, да дочь жалко.
— А меня не жалко? Разве тебе нужен муж овощ?
— Ты моим мужем станешь только на бумаге, так что не обольщайся.
— Кто знает, Васёк, кто знает. А вдруг влюбишься.
— Я? В тебя? Господи, ну ничего не поменялось, каким был самоуверенным индюком, таким и остался. Угомонись, Самарин! Я лучше ботинки свои сожру, чем влюблюсь в такого как ты!
— Никогда не говори никогда, Леоно. Сегодня не любишь, а завтра с ума по мне будешь сходить, желая, чтобы я тебя приласкал.
— Мечтай! — фыркаю, ощущая резкий толчок, после которого машина останавливается.
За нашей словесной перепалкой, я даже не заметила, как Слава въехал ко мне во двор. Вот что значит вовлеченность в беседу. По ощущениям, мы ехали пять минут, а по факту — двадцать.
— Спасибо, что подвез — выдавливаю из себя попытку вежливости, натягивая на голову шапку. Взяв сумку, дергаю ручку двери, но Слава вдруг заявляет:
— Куда собралась, мы еще не договорили.
Оборачиваюсь, так и оставив приоткрытой дверь, впуская холодный воздух гулять по салону.
— Домой вообще то — поясняю я, выгнув брови. — Все, что касается нашего договора, обсудим завтра, после того, как подадим заявление.
— Ох, Васька, какая нетерпеливая. Не успели повстречаться, ты меня уже под венец тащишь.
— В таких делах нельзя медлить. Счет идет на минуты, тебе ли не знать. Ладно, Самарин, не скажу, что была рада видеть, но спасибо, что приехал. Пока.
Выбравшись на улицу, переступаю через глыбу льда, а потом вспоминаю, что забыла отдать пирожные, которые взяла для Славиной дочки. Тем же маршрутом возвращаюсь назад, благо машина ещё не успела уехать и распахиваю дверцу.
— Что, уже соскучилась? — улыбается мой будущий фиктивный муж.
— Вот — вытаскиваю из сумки контейнер и кладу на сидение.
— Что это?
— Пирожные для Маши — и больше ничего не говоря, захлопываю дверь и бегу в сторону подъезда
— Спасибо, Леоно — кричит вслед Самарин.
— Оденься завтра прилично — кричу ему в ответ, прикладывая ключ-кнопку к домофону — и паспорт не забудь.
— Ооо, у меня как раз на этот случай есть отличные леопардовые штаны.
— Только попробуй — зыркаю в сторону машины тыча пальцем в воздух — Не вздумай меня позорить!
— До скорого, жёнушка — Самарин
