class="p1">— Ты уверен?
— Бывшая жена Верга — моя супруга.
Новость оказалась сногсшибательной. Некоторые недостающие элементы мозаики легли в общую картину и кое-что прояснили.
— Ты поэтому в Овечечке не вышел к столу, когда он прилетел?
— Я не хотел, чтобы Хоржак меня увидел. Этот человек очень опасен, игра без правил — его кредо. Никаких моральных запретов для него нет. Он, приближенное лицо Тирольда, может делать все, что посчитает нужным. Он защищен должностью. Верг был гонщиком в команде Чернорая, потом стал верховодом этого города. Я хорошо знаю его нравственные принципы. Их не существует.
Не почувствовав вкуса, я проглотил ужин. Чувство опасности накатывало удушающими волнами. Тикали минуты, как будто отмерявшие последние часы жизни. Ощущение тяжести в душе нарастало, я подошел к очагу, пошевелил кочергой затухающий огонь. Он взвился фонтанчиком алых искорок. Алых искр!
— Подбрось поленьев, если хочешь остаться здесь, — сказал Княжич, и я последовал его совету.
Сухие поленья быстро загорелись. Пламя озарило комнату винтажным светом.
— Эрвин, не думай о прошлом, его уже нет. Оно стоит между тобой и ясностью. Если будешь страдать, не сдвинешься ни на шаг. Пространство открыто, если открыт ты сам.
* * *
«Это все слова», — хотел бросить Мечиславу, но он уже вышел. Прошлое в прошлом, но оно, как темные тучи, затмевает настоящее. Как мне справиться с этим?
Погрузившись в созерцание, я смотрел в одну точку, пространство превратилось в цветное пятно. Огоньки расплылись перед глазами, увеличились и переместились ближе ко мне. Через некоторое время я почувствовал, что будто бы расширился, слился с огоньками и ощутил их в себе: они потрескивали в моем сердце, прыгали и кружились. Душа желала согреться. Алое пламя танцевало в очаге, я закрыл глаза, впитывая в себя его завораживающее тепло. Моя сущность освободилась из телесных оков, следуя за тонкой нитью в бесконечном древнем мраке. Она искала свою половинку, свое алое пламя.
«Искра», — чуть слышный шепот в темноте. «Искра?» — и бесконечно долгий миг, растянувшийся на целую жизнь. Стало трудно дышать. В мутной пелене возникли какие-то расплывчатые фигуры. Чистым сознанием я прикоснулся к той, к которой стремился, в груди стало горячо, а затем внутри вспыхнул пожар.
Почему птицы выбирают вершины? Почему нежный цветок — чудо? Почему мгновение — это и есть жизнь? Почему любовь всегда права?
Я выбежал к лестнице.
— Мечислав, — горло пересохло, я, словно пьяный потопал вверх, — Мечислав!
Ступеньки путались под ногами, стены наползали на меня, я цеплялся за перила, карабкаясь вверх. Нестерпимая боль не отпускала, я плохо контролировал реальность. Неужели сейчас отключусь?
— Мечислав, — собрав силы, заорал, что есть мочи.
Дверь хлопнула, раздались торопливые шаги. Через минуту Княжич оказался рядом, увидев мое перекошенное от боли лицо, взвалил меня на плечи и потащил в комнату, до которой я уже почти добрался.
Мой плачевный вид не испугал Мечислава, он быстро сориентировался, сгрузил меня на стул и принес воды. Стуча зубами о кружку, я кое-как напился.
— Жгет, — промычал я.
— Это не твоя боль, отдай кулон.
— Нет, — я отрицательно мотнул головой, может я смогу забрать хоть часть боли у Искры.
— Тебе жарко или холодно?
— Горю, — слова царапали горло.
Подхватив меня, Мечислав потащил в душ, открыл холодную воду и прямо в одежде затолкал под ледяной водопад. Ощущение жара постепенно спадало, голова прояснялась. Когда я смог подняться и встать, уперев руки в стену, Мечислав попытался помочь, но я оттолкнул его.
— Это тюрьма, — прохрипел я.
— Для драконов или для людей?
— Не знаю.
— Спроси. Сосредоточься и мысленно задай вопрос.
Я выключил воду, она отвлекала, и опять уселся на пол, так было легче. Представил, что сижу около очага, и сухой жар опаляет мое лицо. «Искра, ты где?» Пространство не шелохнулось, но я увидел серые толстые каменные стены без окон. «Кто тебя пленил?» — послал еще один вопрос. Погрузившись в пустоту, абсолютное «ничто», уронил голову на грудь. Тело стало тяжелым, словно каменная глыба. Я не мог открыть глаза, не мог пошевелить рукой, даже пальцем. Вода, текущая с волос ощущалась чем-то потусторонним.
«Кто враг?»
Некоторое время ничего не происходило. А потом перед мысленным взором появилось грязно серое пятно со сгустками болотной пульсирующей жижи.
«Не понимаю, кто это» — моя настойчивость была удивительной для меня самого. «Ильза?» — пятно вспучилось сильней, выбросив фонтан слизи. «Верг Хоржак?» — еще одно имя улетело во тьму. И в тот же миг на меня глянула злобная морда с провалами вместо глаз. Острые треугольные зубы зверя были готовы наброситься на жертву, чтобы истязать и наслаждаться криками мучения.
От отвращения и страха меня передернуло, я мгновенно вышел из транса, открыл глаза и взглянул на Мечислава.
— Это Калитка. Там Ильза и Верг. Они… они хотят убить Искру — алую драконицу.
— Искру? Она открыла тебе имя?
— Да.
— Ей легче?
— Отпустило вроде.
— Тебя трясет, сможешь подняться?
Я вяло махнул рукой. Мечислав указал мне на халат, висевший на крючке, и вышел. Когда я появился в комнате, Мечислав уже расставлял на столе чайник с отваром, из носика которого струился пар, графин с ледяной воды и кружки. Недвусмысленное приглашение к столу и непрерывная забота заставили меня поморщиться. Его чрезмерная опека казалась излишней.
— Ты знаешь, кто я?
Вопрос Мечислава не удивил. У меня все время было ощущение, что у друга моей матери имеется какая-то тайна. Но сейчас я бы предпочел уклониться от его признаний. Мне хотелось сменить тему, сейчас на первом месте было спасение Сони.
— Неужели дверник? — не удержался от подколки. Это было бы решением проблемы, проникнуть в Калитку и… дальше я не знал, что делать. Всех убить?
Мечислав посмотрел в длинное прямоугольное окно, потом перевел взгляд на меня. Сейчас не время откровений.
— Я твой отец.
После секундной заминки, моя рука потянулась к графину, Мечислав напрягся, следя за мной. Половина ледяной воды из графина вылилась мне на голову. Если честно, я не ожидал. Об измене мужа последней узнает жена, а тут я оказался последним в очереди. Мать мне не сказала! И Соня! Она ведь точно знала! А я всё гадал, что она на меня с Мечиславом исподтишка глазеет?
Вода привела меня в чувство, хотя хотелось зарычать и наговорить гадостей. Но!
Я никого не обвиняю, я спокоен, как цветок лотоса у храма Истины — нежный, ранимый, легкий и слабый, ведь к этому сегодня призывал Мечислав, дикий дракон ему в печенку. Сжав зубы, я молчал, словно скала под палящим солнцем в попытке изобразить немого. Для исцеления
