«богомол» кормит существо, крупнее его настолько же, насколько он сам больше рабочей пчелы.
— То есть это храм не Отца, а Матери?
— Да никакой это не храм. Мне привиделось сдуру. Это пасека, ферма, фабрика — называй как хочешь.
— Тогда, у тех, кто это устроил, должен быть способ собирать мёд? — хором, но чуть разными словами выдали оба практика.
Только как бы они не искали, подсказки на стенах не нашли. Кроме гимна, выбитого на стене.
«…Да убережёт меня Мать от того, что ты обратишь на меня взор свой!»
Мать… Был гимн и Матери, при чём на том же языке:
«…Нет ничего, за что стоило бы держаться. Мы пытаемся подражать тебе и освободиться от всего…», — нет. Такой вариант не подойдёт тем, кто собирает ценный ингредиент.
Алекс судорожно начал осматривать разделяющую формацию, но и тут непонятно: не видны управляющие символы. Они либо спрятаны внутри камня, либо слишком необычны, чтобы их узнать и идентифицировать. Как работает этот барьер, управляющий насекомыми — непонятно.
А между тем кора прогорела больше чем на половину, и всё отчётливее маячила перспектива бежать.
У Молодого Орла, похоже, и вовсе «сорвало крышу». Он принялся ползать по костям, и сдёргивать с пальцев кольца, пояса с оружием — как говорится, с паршивой овцы хоть шерсти клок. Алекс швырнул ему мешочек с расширенным пространством, и дело пошло гораздо быстрее.
Мешочек! Адовы черти! Да как же он сразу-то не додумался!
Кстати, Молодой Орёл попытался было положить в мешок вещи вместе с останками, но обломался: мешочек их не принял, удивив практика. С инвентарём у него таких осечек пока что не случалось. А вот Алекс уже такое видел — не всё можно запихать в низкоуровневое хранилище. Только у него самого даже не возникло порыва забирать кости. Пусть это не человеческие, но всё-таки, судя по наличию остатков одеяний и украшений, — разумных. Осквернять их претило его морали. А вот снять кольцо-хранилище — нет. Им-то они не пригодятся. Да и, если честно, не много у них было таких колец. Видимо, это относительно позднее изобретение, либо хранится не вечно. Только в самых верхних слоях нашлись такие.
— Пчёлы же не разумные? — на всякий случай поинтересовался мнением Орлёнка Алекс.
— Не похоже, — тот глянул на глупое насекомое, влетающее в дым, отлетающее назад, и делающее следующую попытку с тем же результатом. — А вот гипотетический Король и Королева — те могут и обладать разумом. Мы с отрядом встречали слишком умных тварей, когда они становятся высокоуровневыми. Есть идеи?
— Подумал, что они же где-то должны были спать сотни лет?
— Пространство для хранения? В наш инвентарь живое не положить, если это это не растение или черви какие-то.
— А у меня есть колечко, только вот с ним проблема: оно уже занято.
Пока Алекс беседовал, он параллельно разбирал на составляющие два мешочка, кольцо и браслет — все артефакты хранения.
Процесс сборки закончил как раз когда дым начал ослабевать.
— Я не мастер такие штуки делать. Первый опыт. Скорее всего, то, что дальше метра от меня не втянется. Так что иди сюда. Брось этот древний хлам.
— Хлам? Где ты видишь хлам? Это же сокровища!
— Тогда, отдашь мне меч с нефритовой рукоятью и костяное ожерелье. Будем считать, что ты свои две трети мне отдал.
Молодой Орёл надул губу, но перечить не посмел. Он подошёл к Алексу и вручил ему запрошенное. Для себя он эти вещи не считал такими уж ценными, и корил себя за невнимательность. Меч-то он вообще взял просто до кучи: не древние времена чтоб с мечами бегать.
— А остальное что, в самом деле хлам? — голос дрожал, в нём чувствовалась обида.
— Для тебя многое сгодится. Ты не забыл, что я на этап выше? Зачем мне защитный артефакт, который по мощи не сильнее, чем я? Примерно как броня вашего умника.
— А что из них этот артефакт?
— Нагрудная пластина из Зелёной Бронзы.
— Издеваешься? Она же с сиськами! Да ещё с четырьмя!
— Зато цел будешь. Я бы тебе посоветовал её нацепить. Вдруг вылезет Король и насадит тебя на лапу-меч?
Молодой Орёл долго бухтел что-то неприличное, забавляя тем самым Алекса. А когда тот увидел его в нагрудной пластине, то и вовсе заставил расхохотаться. На самом деле это не так уж и комично, но вот в сочетании надутыми губами и обиженным взглядом — вполне себе забавно.
А тем временем летающие твари всё вылетали и вылетали из толщ костей, доказывая, что интеллектом они не обладают ни в малейшей степени: все рвались к практикам, желая полакомиться их плотью и кровью, и закономерно оказывались в браслете, который Алекс подготовил для них.
— А при чём тут разумность? — скучающий технократ решил развести на бесплатную информацию дикого даоса.
— Так они же не сами в мешок влетают. Я такие не умею делать. Это я каждую отдельно туда помещаю. Если они будут сопротивляться, то я не смогу ничего с ними поделать.
— А какой-нибудь кролик или ещё что-то подобное?
— Если он осознаёт, что такое артефакт хранения. Сопротивление — это не брыкаться или пихаться лапами-щупальцами. Это осознанное, активное нежелание быть помещённым в артефакт. Ясно?
— Более или менее… То есть туда и меня можно запихнуть, если я не стану сопротивляться?
— Теоретически. Только ты сойдёшь с ума. Там внутри нет ни времени, ни пространства в нашем понимании. Тварям без разума это нетрудно пережить, а вот нам будет тяжко.
— То есть артефакты для живого лишены этого недостатка?
— Я никогда не создавал таких, так что в деталях не разбирался. Могу сказать, что в сами формации заложен запрет на закладку разумных вовнутрь хранилища. У меня не было материалов, так что и повода разбираться, можно ли избавиться от этого ограничения. Наверное, это возможно.
— О! Закончились?
— 7451, - подвёл итог Алекс.
— Нихрена себе!
— Меньше, чем саранчи.
— А их тоже заберём?
— С паршивой овцы, хоть шерсти клок.
— Смешная поговорка. С родины?
— Оттуда.
— А саранчу куда?
— Так в этот же браслет. Не подерутся, не думай.
— Помню: нет времени и пространства.
— Именно. Они друг друга не ви…
Договорить не вышло, поскольку кости разлетелись в стороны, и перед людьми «нарисовался» монстр с картинки: жук с лапами как у богомола и даже немного прямоходящий, только сразу на двух парах задних лап. Правда в данный момент он парил в воздухе, не двигая крыльями.
Не как кентавр или богомол — тело его не сгибалось, а просто располагалось в наклонном положении.
— А ты не хотел
