место, – пояснил я.
– Разумно, – согласился он. – А это что за тряпка?
Я рассказал ему о машине и о том, что увидел.
– Ты знал о том, что отец сбил женщину насмерть? – спросил я.
Михаил молча покачал головой, внимательно рассматривая окровавленный тряпичный кусок.
– Когда это произошло? – спросил он.
– Шестого мая две тысячи первого года, – ответил я, потому что хорошо знал эту дату.
Он задумался на секунду и ответил.
– Твой отец получил пулю в тот день. Я хорошо это помню, но меня не было с ним рядом…
На мгновение он замолчал и посмотрел в сторону.
– Ты спрашивал меня о Новикове, – продолжил Михаил. – Именно он тогда повёз твоего отца в больницу.
Я шокировано смотрел на него, пытаясь переварить эту новую информацию.
– Значит… – начал я и тут же запнулся. – Значит мой отец был ранен в тот день и он не был за рулем?
– Да, – кивнул Михаил. – Я не помню точной даты. Весна или лето. Было тепло, но это точно был две тысячи первый.
Он продолжал крутить тряпку в руках, а я неотрывно следил за его движениями.
– Вот сука! – зарычал я и ударил кулаками по столу, заставив пепельницу подпрыгнуть.
Я вскочил со своего места и направился в дом, слыша позади голос Михаила, но не обернулся. Забежав в подвал, где располагался мой спортзал, стянув футболку по пути и бросив ее на пол, я подбежал к груше и со всей силой, которая у меня была, стал молотить по ней. Каждая клетка моего тела была наполнена яростью. Я не мог остановиться. Удар, еще удар. Цепи, держащие грушу, звенели наравне с ударами, которые я наносил.
Ублюдок был за рулем этого автомобиля, не мой отец. Именно его ошибка унесла жизнь женщины. Из-за него Аня осталась без матери. Мой отец не был виновен в этом. Эта мразь знала обо всем с самого начала и перевела стрелки на другого человека. Именно Новиков сказал Савину, чей автомобиль унес жизнь его любимой жены. А потом заказал моего отца, когда тот стал копать под него. Наверняка, спустя столько лет, он понял, что что-то было не так, и предъявил это ублюдку, но тот испугался и первым заказал моего отца. Был ли причастен Савин к этому? Сейчас я безусловно верил его словам, которые он мне сказал, когда я приходил к нему на встречу в отделение. Анин отец был тем человеком, который решал бы все буквой закона, а не криминалом. Но почему тогда на фото запечатлена его встреча с киллером, и зафиксирована передача денег? В любом случае мотивы Савина были ясны. Он хотел смерти моего отца, но он не был виновен. Реальный враг был все эти годы рядом с ним. Анин отец верил до последнего своему лучшему другу и не сдал его. Даже тогда, когда я открыл ему глаза. Ублюдок сделал все, чтобы спихнуть убийство моего отца на другого человека, и при этом остаться чистым. Но не выйдет. Я порежу психа на куски, пока он сам во всем не признается.
Обессилено упав на пол весь в поту, я медленно стал сжимать и разжимать пальцы рук. Они болели и почти не слушались. Как долго я выбивал жизнь из груши? Приведя свое дыхание в порядок, я потянулся за телефоном, чтобы проверить время. Пора выдвигаться в аэропорт. Я обещал встретить Никиту, и мы вместе отправимся к Сане в больницу.
Через час я уже стоял в холле, где ожидал своего друга. Наконец-то показавшись, он подошел ко мне, неся в руках дорожную сумку. Мы обменялись рукопожатием.
– Как он? – сразу же спросил Никита.
– Врачи бы сразу позвонили, если б ему стало хуже, – ответил я.
Мы сели в автомобиль, и Никита дернулся от неожиданности.
– Здравствуй, мой хороший, – поприветствовала Галина Анатольевна моего друга.
– Твою мать, – воскликнул он, оборачиваясь.
Женщина с силой ударила его по плечу.
– Не выражайся при мне, – строго предупредила она.
– Вы напугали меня, – начал оправдываться Никита. – А что вы тут делаете?
– Она посидит с ребенком, пока я отвезу ее мать вместе с нами в больницу, – ответил я за нее.
– Какой ребенок? Какая мать? Что ты несешь? – негодовал Никита.
– Тебе совсем память отшибло? – пробурчал я, выезжая с парковки.
– Ааа, – протянул он. – А что она там забыла? Я все еще не доверяю этой женщине.
– Ты драматизируешь.
– Я просто осторожен, а ты – нет. И это реально бесит. Из нас троих у меня одного есть мозги?
У меня нет настроения спорить с тобой, – пробурчал я, тем самым давая понять, что закончил этот разговор.
Мы подъехали к ЖК, где жил Саня. Поднявшись на последний этаж, я взглянул на Галину Анатольевну. Ее глаза светились счастьем в ожидании того, что ей придется нянчиться с ребенком. Она всегда любила детей, но воспитать ей довелось только меня и брата. Иногда она возилась с Илюшей, когда они изредка приезжали с Никитой к нам домой. Я тоже любил мальчишку. Ведь он был моим крестником.
Открыв дверь квартиры, я осторожно вошел и позвал Веру. Возможно, Ксюша спала, поэтому я не стал снова звонить, чтобы не разбудить ребенка.
Девушка показалась в коридоре с малышкой на руках. Девочка прижимала к себе плюшевого динозавра. Того самого. Она грызла ему ухо и неотрывно смотрела на посетителей.
– Поедем в больницу? – сразу же спросил я.
– Ты сказал, что лучше мне не приезжать туда с ребенком, пока он в реанимации, – недоверчиво сказала она.
Я подошел к ним и сделал движение, чтобы представить ей людей, с которыми пришел:
– Это Галина Анатольевна, она посидит с Ксюшей, пока ты будешь с нами в больнице. А это Никита. Еще один наш друг. Мы поедем к Сане втроем, – пояснил я.
Вера сузила глаза, показывая, что сомневается в моих словах.
– Ты не доверяешь мне? Но ведь именно ты позвонила мне, когда Саня пропал. Он сам сказал тебе, что ты можешь на меня
