выйду. Только сперва сказать тебе кое-что хочу.
— Говори.
— Ты зря сюда пришёл. И я тоже зря пришёл. Мы оба встряли, понимаешь? Это пиздец хреновое место. Нам не выбраться.
— Почему?
— Потому что отсюда нет обратного пути. Ты видел, что за воротами?
Кузьма невольно бросил взгляд на облезлые зелёные створки за спиной.
— И что там?
— Там поле! Просто белое поле, заваленное снегом. Не веришь? Да я сам охуел! Я бы давно ушёл, если б не это ёбаное поле! Отсюда нет выхода!
— Ничего не понимаю. Выходи из здания. Я тебя не убью, даю слово.
— Мы вдвоём, может, и выберемся. Нам надо вместе держаться. Понимаешь, братан? И не думай, что я кукухой поехал. Сам посмотри. Нам поодиночке не выжить.
— Выходи, и посмотрим вместе.
— Ладно-ладно, братан, я выхожу! Не стреляй, хорошо?
— Только без оружия. Если увижу ствол, пристрелю сразу.
— Понял! Никакого оружия.
Вскоре на пороге показался крупный, стриженный ёжиком малый в джинсовом костюме и высоких военных ботинках. Вымпел обладал круглым, необременённым интеллектом лицом, поросшим двухдневной щетиной, и оттопыренными ушами. Руки он держал поднятыми, а за спиной нёс рюкзак, только не походный, как у Кузьмы, а обычный, забитый под завязку вещами так, что чуть не лопался.
— Оружие есть? — спросил Кузьма, держа на мушке парня.
— Ну есть. Ствол. А что?
— Отдай.
— С чего вдруг?
— С того, что я не хочу, чтобы ты меня пристрелил.
— Братан, зачем мне тебя убивать, ты сам подумай?. Там такая хуйня творится, я туда один не пойду, мне напарник нужен.
— Напарник нужен, да? А я тебе должен на слово поверить? Ты уже убивал людей. Что тебе помешает меня грохнуть?
— Неправда! Они первые напали. Мы просто защищались. Я в жизни никого не убивал, братан. Клянусь! А если бы хотел, я бы тебя из окна пристрелил. Я видел, как ты шароёбился вот там, возле здания.
Кузьма колебался. Он мог просто нажать на спуск и избавить себя от внезапной проблемы. Но если Вымпел сказал правду и за воротами действительно поле, убивать парня не стоило: в неизвестность лучше идти вдвоём. Кузьма не знал, с чем предстоит столкнуться снаружи, но подозревал, что ничего хорошего там не ждёт.
Все эти мысли носились в его голове бешеным галопом, аж пот на лбу выступил.
— Да опусти ты пушку! Я тебе ничего плохого не сделал. Мы на одной стороне, — убеждал Вымпел. — Это пиздец странное место, братан. Мы конкретно попали. Я не хочу здесь один оставаться.
Слова Вымпела звучали искренне, в них чувствовался неподдельный страх. Кузьма отвёл ствол, продолжая пристально наблюдать за движениями парня. Тот, в свою очередь, опустил поднятые руки.
— А ты, в натуре, далеко собрался, — сказал Вымпел. — Хрена у тебя рюкзак!
— Давай, иди к воротам, показывай, что там, — приказал Кузьма.
Вымпел зашагал первым, неуверенно косясь на Кузьму, следовавшего за ним.
— Гляди, братан! — Вымпел показал на щель между приоткрытыми створками ворот.
За оградой простиралось ровное, заснеженное поле. На территории воинской части было лето, пусть погода теплом и не баловала, а там — самая настоящая зима. Местность выглядела незнакомой. Не наблюдалось ни дороги, ни привычного леса. Теперь Кузьма понял, почему из заброшенной воинской части никто не возвращался.
— Любопытно, — промычал он себе под нос.
— Видал, да? А я что тебе говорю. Я ни хуя не знаю, почему так. Я целый день тут торчу. Хотел сегодня выйти, и ты припёрся. Это судьба, братан! Нам надо вместе держаться, понимаешь?
— Верно говоришь.
Держаться вместе было разумным решением, но весьма спорным, если учесть, что в спутники набивался какой-то гопник, да ещё и вооружённый. Непонятно, что стукнет в голову этому пареньку. Вдруг ограбить захочет? Доверия ему никакого. Но и оставить его здесь нельзя. Найдёт по следам, и тогда уж точно прикончит в отместку. Идти придётся вдвоём. Деваться некуда.
— Где у тебя ствол? — спросил Кузьма.
— Вот он, — Вымпел вытащил из-за ремня джинсов пистолет — модернизированный «Макаров» с магазином на двенадцать патронов.
— Где взял?
— У барыги одного, когда всё только началось, — Тоха убрал оружие обратно. — Не хотел, чтобы меня грохнули, ну и купил. Сейчас без пушки нельзя.
— Тогда пошли.
— Что, прям сейчас?
— А чего ждать-то? Я здесь сидеть не собираюсь.
— А куда идти?
— Вперёд.
За воротами сразу почувствовалась минусовая температура. Здесь властвовала зима, и в демисезонной одежде было вначале просто прохладно, а спустя минут десять стало совсем зябко. Быстрый шаг не давал окоченеть, но мороз всё равно хватал за руки и за ноги. Колючее дыхание холода проникало всё глубже.
— Какого хрена происходит? — жаловался плетущийся позади Вымпел. — Почему там тепло, а здесь холодно? Что за херня? Такого не бывает. Блин, от такого мороза сдохнуть можно. У меня шмотья нет нормального.
— Я знаю столько же, сколько и ты, — ответил Кузьма. — А ещё знаю, что если бы остались там, то рано или поздно сдохли бы от голода. Единственный шанс выжить — идти вперёд.
— А если там ничего нет?
— Вот и посмотрим.
Кузьма и сам задавался теми же вопросами. Его направила сюда странная девочка, значит, здесь должен быть некий выход. Но ведь она прямо не сказала, что надо идти именно в воинскую часть. Она вообще ничего не сказала. За полем могло не оказаться никакого спасения, и тогда путников ждёт злая, холодная смерть.
А ноги продолжали рыхло месить снежную кашу, оставляя позади дорожку следов.
Вымпел продолжал болтать, не затыкаясь ни на минуту. Рассказал про конфликт с военными. По его словам, те начали ссору первыми. Вели себя как хозяева, к девчонке одной приставали. Тоха с друзьями вмешались, сержант вытащил пистолет, стал угрожать, и у парней не оставалось другого выхода, кроме как защищаться.
Правду он говорил или нет, проверить было невозможно, но это сейчас не имело никакого значения.
— А ты за что дружбана убил? — спросил Тоха.
— Я-то? — Кузьма оторвался от безнадёжных раздумий. — Да так… Поехали на рыбалку, поссорились и… так получилось. Он взбесился, я не знал, что делать. Да и не дружбан он мне, просто служили вместе. Плохой был человек, на самом деле.
— Слушай, братан, а та это… — Тоха замялся, то ли подбирая слова, то ли не решаясь спросить. — У меня девчонка была. Мы вместе жили. Ты не знаешь, что с ней?
— Без понятия, — соврал Кузьма.
— Вы её не находили?
— Нет.
— Ну тогда заебись! А то я за неё волнуюсь. У вас совсем отмороженное мудачьё служит. Им человека грохнут — не хер делать. Они всех моих дружбанов завалили,
