к телу: похоже, удачной тренировки не выйдет. В каждой мысли, каждом воспоминании устойчиво засели по-совиному огромные малахитовые глаза, смотрящие на него с такой болью, что Хантера начинало тошнить. От себя самого.
Каким же мудаком надо было быть, чтобы полезть к девушке, которая, на минуточку, прочно поселилась во всех снах последней недели, со своими тупыми разговорами о прошлом?! Хотел ответить ударом на удар в пах и поруганное самолюбие: что ж, Хантер, превосходно. Ответил.
Доволен? Нихера. Только с каждым часом, каждым из прошедших нескольких дней всё больше ощущал вину. А когда догадался загуглить перевод фразы, написанной на теле Гвен, и вовсе обругал себя последними словами. Таких татуировок не делают без причин. Пощёчину не дают всего лишь за упоминание старой истории из детства. Которую, к слову, теперь хотелось узнать вдвое сильней, но окольными путями. Запрос уже отправлен, осталось дождаться одобрения врачей психушки и разрешения семьи Янг…
Потом. Всё потом, всё неважно. Прекратить накручивать себя и придумать, как избавиться от съедающего сожаления о своём длинном языке и проявленном любопытстве — вот, что неожиданно вышло на первый план.
Чёрт, и когда вообще его стало волновать, что там думал или чувствовал другой человек?
— Привет. Тебе нехорошо? — склонилась вдруг над Хантером тёмноволосая голова какой-то незнакомки, сбив с размышлений. — Ты лежишь так уже пять минут, а я местный медик. Нужна помощь?
Райт поморщился от такой заботы и резко сел на скамье. Едва не ударился лбом о спешно отскочившую девушку, прервавшую его небольшую медитацию. Цепким взглядом оценил её вид: довольно милая улыбка, смешные кудряшки и неплохая фигура в синей форме фитнес-центра. И очевидный интерес, с которым она рассматривала его обнажённые плечи как бы невзначай.
Усмешка сама собой появилась на лице Хантера: как предсказуемо. Вот Гвен никогда не проявляла себя столь открыто, и тем больше вызывала азарта… Чёрт, снова Андерсон. Почему он сейчас смотрел в карие глаза, а видел зелёные?
— Нет, спасибо, мисс Чейз, — прочитал он надпись на бейдже. — Я просто задумался. После того, как поработаешь физически, иногда хочется размять извилины.
— О, прошу: просто Лесли, — ещё шире улыбнулась девушка и почему-то не спешила уходить. — Могу понять, у меня тоже есть такая привычка: погрузиться в себя на беговой дорожке.
Она так явно хотела продолжить разговор, что становилось смешно. Настолько простая добыча, что достаточно сейчас пары фраз, и эта фиалка согласится на свидание — Хантер даже не сомневался. И в том, что затащить её в постель с помощью своего природного обаяния тоже труда не составит.
Симпатичная. Безо всяких заморочек. Но не было того рычания в груди, зверь внутри даже головы не поднял, мирно храпя в своей конуре. Не было этого напряжения, дикой мысли «Хочу, и плевать на всё остальное». Пусто, никаких эмоций. Скучно. После урагана под именем Гвендолин Андерсон — скучно.
— Хм, а у меня есть хорошая привычка заканчивать тренировку контрастным душем. Простите, я пойду, — легко вскочив со скамьи, Хантер стремительно направился в раздевалку, уже не увидев разочарованный взгляд в спину, но ощущая его кожей.
Прохладная вода приятно скользила по плечам и спине, смывая пот вместе с мыслями о Гвен, отравляющими рассудок. Думать стало в разы легче, когда Хантер остался наедине с собой. Не в его привычках сожалеть хоть о чём-то, а тем более о ком-то. И о вредной девчонке с кучей непонятных тараканов в блондинистой головке нужно просто забыть.
Да, они пару раз хорошо потрахались, но на этом — всё. Хватит. Очевидно же, что у них буквально генетическая несовместимость характеров. Что любое взаимодействие приводило лишь к противостоянию, что даже когда она позволяла коснуться себя, своей невероятной бархатной кожи, то все равно сопротивлялась в душе.
Глубокий вдох, прикрывая глаза, в которые лилась вода. Зря.
Перед ними тут же замелькали картинки. Отражающийся в зеркалах лифта кошачий взгляд. Синеватая венка на внутренней стороне бедра, на которой остался след его зубов. Лаванда и горький мёд, вишнёвое послевкусие. Намотанные на кулак светлые прядки. Упругая, идеально вписывающаяся в ладонь грудь, покрытая поцелуями.
И крик, крик абсолютного, чистого, яркого удовольствия…
Чёрт.
Дышать стало трудней, а вода казалась горячей. Хантер спешно повернул рычаг, сбавляя температуру. Тело реагировало единственно возможным образом, крича о своих желаниях.
Да почему, почему это происходит, едва только чуть ослабил нити контроля?! А то чудовище, что всегда глубоко в душе, моментально захрипело и забилось, острыми когтями проходясь по чувствительным нервам. Как будто перед ним помахали куском сочного мяса.
Слишком давно Хантер не давал себе разгуляться. Слишком долго не пополнялась коллекция Охотника, чтобы сейчас держать привычную маску на лице. В кабинке раздалось тихое, почти неслышное за шумом воды рычание. Ему просто необходимо дать себе волю. Как… как с долбанутой девчонкой Андерсон. Чтобы утихомирить эту жажду крови, туманящую мысли.
Или он принял за неё обычное человеческое влечение к невозможной блондинке?
Бред. Ему чуждо человеческое.
Нужно просто переключиться. Заменить её. Любой другой, да хоть той же милашкой из зала. Как там её… Лайла, Лилиан? Похрен. Это просто. Трахнуть кого-то другого, чтобы больше никогда не возвращаться к воспоминаниям о девушке, познавшей его худшую сторону. Пока не поймал почему-то до сих пор не предпринимающую никаких действий Миледи и не избавил от неё город.
Похоже, его ловушка не сработала, и нужно действовать иначе. Маньячка оказалась сдержанной натурой, не прореагировавшей на статью. Слабо верилось, но иных вариантов не было. Раз выманить её не вышло, стоило наведаться сегодня в своё логово и подумать уже там, в спокойной обстановке. Без всё никак не унимающегося стояка и мешающих делу странных чувств.
Вина. Сожаление. Влечение. И, почему-то, впервые в жизни: желание извиниться.
Вода была уже ледяная, на коже выступили мурашки. Но сковывающее каждую клеточку тела напряжение не отпускало. Зверь ходил кругами как выпрашивающий корма тигр, позвякивая цепью. Чертыхнувшись, Хантер выключил воду и устало опёрся спиной о стену.
Чего же ты хочешь больше, Райт: крови, секса или прощения в малахитовых глазах?
Беда в том, что на этот вопрос не было ответа.
* * *
На парковке
