не по кино, а непосредственно по толкиеновскому тексту: первоначальное имя - Гортаур, майар Ауле.
Мечущаяся по площадке Янка круто притормозила, чуть не свалившись обратно по подвальной лестнице:
- Звидки знаешь? – остро прищурилась она, удерживаясь за перила.
- Ну я ж вам не Лизка, с ее сериалами, я ж с первоисточниками работаю! – возмутился Роман.
Янка явно не поняла, но задумываться не стала:
- Та с справжним именем, я цього видьмака пошматаю! – кровожадно пошевеливая когтями, вскричала она.
Роман хмыкнул:
- Если ты когтями по телевизору полоснешь, у Беллы в «Сумерках» голова отвалится?
Те самые когти сомкнулись у Романа на горле.
- Я же вас предупреждал, стажер, ни слова о Бел… – вскричал Рико и осекся. До него дошло. Прищурившись, он запрокинул голову, глядя наверх, на черную от огня лестницу. - Vieux diable! – тяжелым от разочарования голосом протянул он, - Так вот почему… Он тоже из материализовавшихся!
Роман кивнул:
- С реальными чарами против выдуманного киношного злодея не попрешь!
- А чого ж робыты? – растерянно сказала Янка.
- Для начала когти мне с горла убери… - чувствуя, как нервно дергается кожа на шее, попросил Роман.
- Пробач, задумалась, - буркнула Янка, и острые лезвия разошлись. – Ой, Ромасыку, якщо ты правый, и цей в доспехах Саурон, то он це закляття накласты не мог! – вдруг радостно завопила Янка, - Он його стережет, бо материальный лише пока воно працюе! Он же сам казав, що житы хоче, а мы не поняли! Ромчик, мий любчик, выходыть, я не ошиблася! Ведьма, я вам казала – ведьма! Вирно ж, Нёма?
Выглядывающая из подвала ярчучка медленно, шаг за шагом поднялась по лестнице. Сжавшись в комок, готовая к мгновенному прыжку, замерла у края площадки.
Лиза засуетилась, и тоже медленно, шаг за шагам, двинулась к выходу из подъезда.
- Що нам робыты? – явно приобретя полное доверие к Роману, спросила Янка.
- А я откуда знаю? - искренне возмутился тот, потирая ссадину на шее, - Я думал – вы в курсе как придуманных магических существ мочить!
- Таких мощных? Да еще на стыке трех слоев миросозидания: литературы, кино и топонимики? - ахнул Рико и Роман впервые увидел своего невозмутимого шефа растерянным.
Мобилка в кармане Рико зашлась истошным звоном. Рико поднес ее к уху, молча выслушал, и так же без единого слова спрятал аппарат.
- Это полковник, - после долгой паузы наконец сказал он, - По подсчетам экспертов через пять минут начнется материализация названий улиц. Все, мадам и мсье, раздумывать некогда, мы должны сейчас же добраться до заклятия! – он бросился вверх по лестнице.
И тут же, перемахнув через перила, свалился у ног Романа. Обрушившийся сверху шквал огня облизал ступени.
- Смерти ищешь, безумец! – гулкий хохот наполнил лестницу, -Из ума выжил, некрофил самоучка!
- Почему он так странно разговаривает? – простонал Рико, обдирая с себя последние ошметки куртки.
- А это гоблиновский перевод! – хмыкнул Роман, - Ты к нему не пробьешься, Рико, тут нужен кто-то из одной с ним плоскости: Фродо с мегакольцом, или на худой конец Агроном с Логовазом, которые Арагорн с Леголасом... – Роман замолчал, словно прислушиваясь к чему-то в себе, - Ребята… в смысле, господа и дамы… Я, оказывается, таки умный!
- Что навело вас на столь странную мысль? – серьезно спросил Рико.
Роман фыркнул:
- А я знаю, что делать!
И в ответ на полные надежды взгляды с торжеством выдал:
- Пять минут подождать!
- Вы плохо поняли полковника, стажер? – озлился Рико, - Через пять… нет, уже через две минуты… начнется новый виток – материализация названий улиц!
- Вот именно! – довольно кивнул Роман, подошел к закопченному подъездному окну и кинув через плечо высокомерный взгляд на непосредственного шефа, обронил, - Проспект, на котором мы сейчас, как называется?
- Героев, - пискнула Лизка.
Роман увидел, что девчонка стоит уже у самого выхода из подъезда, напряженная, готовая в любой миг сорваться и бежать без оглядки.
- Пять баллов, - хмыкнул Роман, - Никаких ограничений, просто герои, а это, знаете ли, понятие многозначное. Держу пари, среди них и для нас парочка подходящих найдется. Кстати, Лизочка, а куда это ты собралась? Судя по всему, ты-то нам как раз очень понадобишься, правда, Нёма?
Распрямившись, словно пружина, ярчучка метнулась к девчонке.
Девчонка вздрогнула – и с истошным криком выскочила вон из подъезда.
Роман перехватил за ошейник рванувшую следом Нёму.
Ярчучка извернулась, желтые клыки лязгнули у самой его руки.
- Спокойно! – прокричал Роман, всем телом повисая на собаке, - Она сейчас вернется!
С улицы послышались резкие, гортанные голоса, быстро перешедшие в крик, затем раздался лязг сталкивающейся стали, тяжелые удары, словно бы где-то глухо ухнул топор…
Потом все перекрыл уже знакомый отчаянный Лизкин визг.
Рико и Янка бросились к окну.
- Ты ж сама говорила, Янка, герой – он не всегда благородный, - Роман прижал к себе Нёму, и зарылся лицом в собачью шерсть, - Представления о героизме, они очень разные были, в разные времена. Сцена из учебника истории – в награду героям город на три дня, - он кивнул на смутно видневшиеся сквозь стекло фигуры в шкурах, доспехах, кольчугах, что появлялись посреди улицы и тут же без долгих размышлений ныряли в опустевшие дома. Звенели мечи – герои схватывались за добычу. Крылатые черные всадники в молчании носились над ними – и Роману показалась, что впервые в их зловещем движении проступила настоящая растерянность.
- Отцепитесь, гады! – орала Лизка. По улице затопотали ее разболтанные кроссовки, а следом слаженным громом отозвались удары десятков бегущих ног.
Встрепанная девчонка ворвалась обратно в подъезд:
- Они… За мной…
- Вижу, - сквозь зубы процедила Янка, оглядывая столпившихся в узких дверях разгоряченных мужиков, - А що, крепкие хлопцы, мабуть, нам сгодятся… А ну, Лизка-Облизка, «Белла» недороблена, иды сюды…
И она дернула Лизу к себе. Острый коготь вжикнул, распарывая на девчонке куртку и свитер. Хлопнула перемычка лифчика. Одежда распалась на две половинки, открывая нагое бледное тело, расчерченное кровоточащей царапиной между полных, совсем не детских грудей.
Легко, будто куклу, Янка вскинула брыкающуюся Лизку на плечо…
- Гей, вы, герои! Дывыться, що тут есть! – и она подняла Лизу на вытянутых руках. Девчонка забила тонкими, затянутыми в джинсики ногами, ее обнаженные груди качнулись.
Первым не выдержал римский легионер в сверкающем на зимнем солнце шлеме. Его бешенный, жаждущий взгляд уперся точно в сморщенный от холода маленький коричневый сосок. Болтающаяся у Янки в руках девчонка попыталась было запахнуться… Легионер налег плечом на сбившихся в узких дверях остальных героических личностей и с грохотом вломился в подъезд.
Толпа героев гневно взревела. Два десятка
