к себе Веру и помог удобно устроиться на своей груди. Она не сопротивлялась, с готовностью и жадностью принимая все, что ей давали. Касаться горячей кожи, целовать, ощущать крепкие объятия было невероятно приятно, хоть и немного стыдно. Все же не привыкла тискаться после близости.
— О чем ты думаешь? — спросила Вера и подняла голову, рассматривая расслабленное лицо Яна. Глаза с длинными черными ресницами, едва заметная горбинка на носу, шрам над бровью. А его губы стали ее личным фетишем. Чувственные, красиво очерченные, так и хотелось коснуться их, чтобы почувствовать нежность и мягкость.
— О тебе, — не задумываясь ответил Ян и расплылся в лукавой улыбке, обнажая ряд ровных белоснежных зубов.
— Какие у тебя, оказывается, ямочки. — Вера невесомо коснулась его щеки и закусила губу, не решаясь проявить инициативу.
— А у тебя веснушки.
— Что? — возмутилась она. — Нет у меня никаких веснушек.
— Есть. — Ян наклонился и поцеловал ее в нос. — Вот здесь и здесь, — переместился на скулу и щеку. — А еще здесь.
— Ладно-ладно, сдаюсь, — рассмеялась Вера, признавая полную капитуляцию. — Кормить меня будешь?
— Проголодалась?
— Очень… — прозвучало как-то двусмысленно, и она смущенно отвела взгляд.
— А как же семейный ужин? — хмыкнул Ян и хитро прищурился.
Не собирался давить, но все же хотел расставить все точки. Не допускал даже мысли, что Вера оказалась здесь случайно, а значит, выбрала его. И теперь он не собирался ее ни с кем делить.
— Скучно. — Вера небрежно дернула плечами и многозначительно улыбнулась. — А твоя невеста?
— Бросила на произвол судьбы, — горестно вздохнул Ян, но в глазах отчетливо виднелись озорные чертята.
— Бедненький. — Она закусила губу и погладила его по волосам, притворно сочувствуя его горю.
— Не то слово.
— Придется взять над тобой шефство…
Вера подтянулась к нему и коснулась губ своими. Ян среагировал мгновенно и перехватил инициативу, даря жаркий поцелуй.
— Придется, — выдохнул он и потянул Веру на себя. — Иди сюда.
Она подчинилась и села верхом. Уперлась ладонями в грудь и посмотрела на Яна сверху вниз. Глядя в глаза, он подался вперед, касаясь членом промежности.
— Опять? — Вера распахнула глаза от удивления, залилась краской смущения и шумно втянула носом воздух. Не могла в это поверить, но огонь желания, так до конца и не утихший в ее крови, вспыхнул с новой силой.
— Конечно, — хрипло ответил Ян и потерся головкой о ее влажные складки.
— А как же ужин и вино? — Она лишь закусила губу, чтобы не застонать от наслаждения.
— Пить вообще вредно. — Он чуть приподнялся на локтях. — Как и есть на ночь.
Поймал губами сосок и втянул его в рот, жадно терзая языком.
— Ненасытный, — жалобно простонала Вера, сдаваясь его напору. Противостоять не было ни сил, ни желания. Тело с готовностью отзывалось на его ласки и требовало продолжения.
— Еще какой, — прорычал Ян и толкнулся в нее, заполняя собой до основания, и принялся медленно двигаться, растягивая удовольствие, как сладкую жвачку.
Вера лишь прикрыла глаза и закусила губу, качаясь на волнах наслаждения.
***
В замке щелкнул ключ. Степан затушил окурок в пепельнице и вышел в коридор. Помог жене снять куртку и повесил на крючок. Оксана присела на небольшую мягкую сидушку и расстегнула сапоги. Небольшой, аккуратный животик уже сильно выделялся под кофтой, но не вызывал у Степана трепета. Каждый раз он смотрел и не чувствовал ровным счетом ничего. Ненавидел себя за это, но не мог по-другому.
— Устала? — Он присел на корточки, помог снять обувь и подал жене тапочки.
— Немного.
Она благодарно улыбнулась и робко потрепала его по волосам. В душе ничего не откликнулось на мимолетную ласку. Степан в очередной раз четко осознал, какую ошибку они совершили, решив создать семью на чувстве долга. Точнее, он решил, что сможет полюбить эту милую девушку, что случайно забеременела от него. Оксана уверяла, что ее любви хватит на двоих, и Степа поверил. Но с каждым днем убеждался, что это идея была провальной.
— Скоро в декрет? — хмуро поинтересовался он, напрочь забыв, какой срок беременности. Эта информация почему-то не держалась в его мозгу, словно была лишней.
— Через месяц.
— Хорошо.
Оксана поднялась на ноги и направилась на кухню. Степа лишь проводил ее взглядом и сокрушенно опустил голову. Придраться было не к чему. Жена была красива и стройна, даже беременность не испортила ее фигуру. Лишь сделала чуть более округлой и женственной. Оксана работала медсестрой, прекрасно готовила, а в доме царил абсолютный порядок.
Она была идеальна во всем, но Степан задыхался рядом с ней. Ненавидел себя за это, но исправить уже ничего не мог.
— Ты ужинал? — донесся заботливый голос из кухни, а его передернуло от безысходности.
— Даже не обедал, — ответил он и растер лицо ладонями, наспех прилаживая маску любящего мужа. Оксана же не виновата в том, что у него не получалось ее полюбить. Это он какой-то бракованный, но скоро родится из малыш, и все изменится. По крайней мере, ему очень хотелось в это верить.
— Мой руки, сейчас буду тебя кормить.
— Хорошо, — обреченно отозвался он и послушно направился в ванную.
Умылся холодной водой и поймал в зеркале свое отражение. Ему не в чем было себя упрекнуть. Мужем он был безупречным. Помогал, по-своему заботился, на других женщин не смотрел. И все бы хорошо. Вот только магии у них не случалось. Бурный роман закончился так же стремительно, как и начался. И немного не тем, чем хотел Степа.
Оксана забеременела и пришла к нему, чтобы решить, что делать. Варианта было два: либо семья, либо аборт. Он не смог принять единственное верное решение и трусливо выбрал свадьбу. А теперь оказался зажат в тисках между чувствами и долгом. Не испытывал к жене ни любви, ни нежности. Смотрел на нее, как на инкубатор. Жалел ее. Жалел себя. Но не знал, как все это исправить.
Выключив воду, он прошел на кухню и сел за стол. Оксана наложила в тарелку картофель и мясо. Поставила на стол салат и хлеб.
— Степ, что-то случилось? — вкрадчиво спросила она и мягко улыбнулась.
У него аж свело в груди.
— Нет, с чего ты взяла? — выдохнул он с трудом.
— Ты какой-то не такой…
— Устал просто.
— Понятно.
Она отвернулась к раковине. Ни упрека, ни намека на то, что он не прав. Степан готов был биться головой об стену, но упорно заставлял себя есть заботливо приготовленный ужин.
Вера обреченно вздохнула и сладко потянулась. В объятиях Яна было так спокойно и уютно, что не хотелось шевелиться, но надо
