я уже аллес, — кивнул ей, подтолкнув к столу.
Я отодвинул для нее стул, помог присесть, не удержался, снова прижался к ней губами, к тонкой шейке, которая манила. Руки сами опустились, обхватили ее грудь снизу, массируй.
— Роб, официально, ты самый похотливый из всех официантов! — шлепнула меня по руке.
— И самый голодный из мужчин.
Я открыл шампанское, наполнил наши бокалы. Никогда не любил эту сладенькую газировку и был равнодушен к этой романтической мишуре. С удовольствием бы занялся сексом, где придется и как придется. Но у Булочки эпохальное событие — первый раз! Причем, самый особенный. Ведь она долгое время считала свою честь поруганной и присвоенной без ее согласия.
Так что я должен постараться вдвойне.
Ради ее удовольствия.
И только потом ради своего…
Конец заныл. Кольцо ощущалось так остро, как никогда раньше.
Тише, приятель. Скоро выпущу тебя и дам подвигаться хорошенько.
***
Мы ужинали, пили шампаснское. Я включил музыку, чтобы она играла на фоне. По всем пунктам — десять из десяти. Я создал просто идеальнейшее свидание, чтобы заполучить лакомый кусочек.
Пожалуй, Юля захмелела, ее смех начал звучать свободнее, громче, глаза заблестели.
Совершенство…
— Почему ты выбрал для меня именно это платье? Я выгляжу в нем, как…
— Как ангелочек среди лепестков нежной розы. Именно такой я тебя вижу, и ты — чертов бесенок, именно такой я тебя чувствую, — ответил я, не раздумывая.
— Ты умеешь говорить так, чтобы заставить бедных девушек чувствовать себя очень неуютно, потому что кажется, что их трусики просто растворяются без следа, — довольно откровенно заявила Юля.
Я едва не подавился напитком.
Ох, чертовка, что творит, а?
Ну, что вытворяет эта маленькая штучка.
Колом в моих трусах можно врагов убивать, а она таким спокойным, нежным голосом сообщила, что трусики на ней — ужасно мокрые?
Я посмотрел на нее, наверное, взглядом голодного людоеда. Потому что она сильно смутилась и опустила взгляд в свою тарелку, потом схватилась за бокал шампанского и быстро его осушила.
— Прозвучало ужасно, да? — пробормотала она. — Из меня получилась самая неуклюжая кокетка.
— Это был самый убойный, твою мать, флирт… — прорычал я и встал решительно. — Потанцуем?
— Пожалуй, стоит немного развеяться, да. А то меня развезло, — призналась. — Болтаю лишнее.
— Ты ужасно сексапильная болтушка!
Юля ткнулась в меня носом. Я сделал музыку погромче и просто подхватил ее на руки, повыше.
— Обхвати меня крепче!
— Ой, мои ноги… — засмеялась заливисто, прижимаясь. — Ты такой здоровый… бычок, Роберт Принц. Мне даже двигать ножками не надо!
— Просто наслаждайся.
Я покружил ее немного в танце, мы начали целоваться и… ожидаемо оказались в спальне.
Опустив ее на кровать, я отстранился всего на миг, чтобы полюбоваться ею — самая совершенная из всех нелепицей, что со мной приключились за всю жизнь.
Неожиданно Юля поморщилась, как будто собралась чихнуть, но издала совсем другой звук.
— Ох уж эти пузырьки шампанского, — пробормотала она. — Извини.
— Не извиняйся. Именно поэтому я терпеть не могу шампанское.
Я чувствовал себя на подъеме. Даже небольшая неловкость, которую Юля засмущалась, привела меня в восторг.
— В тебе все ужасно непосредственное. Настоящее… Наверное, как те самые ароматные булочки, которые ты выпекаешь. А ты… моя Булочка. Съем… Съем тебя… — начал целовать ее.
Пальцы скользнули на пуговицы рубашки и… неожиданно обнаружили там ее пальцы, которые уже резво бежали вниз.
— Можно я? Я так хочу тебя раздеть… — попросила Булочка. — Сама…
— Разумеется, — голос стал чужим. — Продолжай.
Как бы не опустошить яйца раньше срока. Такой соблазн…
Юля всего лишь скользила пальчиками по пуговкам рубашки, часто дыша, а я чуть не стонал вслух и трясся: да, да…
Продолжай! А потом тобой займусь я…
Она остановилась на трусах, и я решил немного придержать… окольцованного жеребца, чтобы не смущать свою невинную штучку. Которая уже тоже была почти без одежды.
— Снимай трусики, — скомандовал я. — Если готова, сделай это сама.
Конечно, она готова.
Весь воздух пах ее цветочным возбуждением, но я все-таки застыл, ожидая, чтобы ее пальчики скользнули под резинку трусиков.
Глава 24
Роберт Принц
Нетерпение рвалось из меня. Я с большим трудом сдерживался.
— Смелее, тебе понравится, — постарался, как можно мягче сказать я.
Хотя мужицкая натура, привыкшая брать и брать без всяких промедлений, едва не одерживала верх. Наверное, в этом все дело.
Я слишком привык, что мне любая даст.
ЛЮ-БА-Я.
Мне даже не приходилось париться об удовольствии своих партнерш с идеальными телами и вечно мокрыми щелками… Сунул, подвигался, она уже в процессе обкончалась от осознания того, кто ее имел. Все… Разрядка получена, шпарил по жизни дальше.
И это промедление, что происходило сейчас, было мне совершенно несвойственно. Тоже, своего рода, впервые.
Может быть, когда-то я и осторожничал, был другим, но это было так давно, что я… забыл. Забыл и открывал это свойство в себе заново.
Нет, не думаю, что я превращусь в трепетного чувака, но... Булочка, во мне что-то расплывалось, таяло, умилялось каждому ее жесту и взгляду. Мне хотелось нежить ее и тискать, выводить из себя, целовать и присваивать целиком.
Кажется, прошла целая вечность, прежде, чем Юля опустила вниз ресницы и медленно начала стягивать с себя трусики.
Нервничала.
Ткань закатилась уже на резинке, и Юля вздохнула.
— Черт, с меня даже трусы красиво слететь не в состоянии.
— Красота не в том, чтобы все прошло как в вылизанном рекламном ролике или смонтированном кино. Настоящая красота в моменте, — ответил я. — Не спеши, почувствуй.
Как же тяжело мне далось это “не спеши”.
Если бы член мог говорить, сейчас он бы орал на меня благим матом.
— Тебе нравится, как ты себя чувствуешь рядом со мной?
— Очень, — призналась Юля.
Я медленно избавился от своих трусов и сел рядом, начал медленно поглаживать член, наблюдая за ее реакцией. Разумеется, она начала смотреть
