Олеговна?
— Ага, она самая… Подождите, я не совсем поняла… А как это я вас мучаю? И я вам что… что это за «сни»?
— Подождите. Ваши вопросы мою голову взрывают. Я, вообще, где и почему вы рядом?
— Вы у себя в кабинете, а я на своем рабочем месте. Скоро девять часов утра. И я не знаю, назначены ли у вас встречи на сегодня, поэтому и разбудила, — мужчина тут же сел на диване, растирая руками глаза. Обратил внимание на ноутбук и листы, — я собрала все на столе. Ничего не читала. Можете даже по камерам посмотреть. Они же наверняка есть у вас в кабинете. Я правда ничего не читала…
— Я понял, — Преображенский выглядел очень измученным, уставшим и потрепанным. Судя по всему, он работал всю ночь, — Мария, принесите мне кофе, пожалуйста и… Дайте рубашку. В шкафу, рядом с моим сейфом… Любую, главное, чтобы белую…
Я тут же подчинилась, сделав все, что просили.
Преображенский тем временем снова лег на диван и к моему ужасу попытался уснуть.
— Александр Сергеевич… Александр Сергеевич! — Но он не отвечал, только сильнее прижался к подушке, что-то бормоча во сне.
Так… и что же делать? Кто в курсе его запланированных дел? Он же не сможет поехать на встречи в таком состоянии. К кому бежать за помощью?
Волков!
Заветный номер был тут же набран:
— Что-то случилось, Мария Олеговна? Вы раньше никогда не звонили в такое время…
— Да, случилось. И я не знаю, что мне делать! Александр Сергеевич спит!
— В смысле? — Не понял Волков, — как спит? Где спит?
— У себя в кабинете. Он, судя по всему, вообще не ложился ночью…
Я рассказала все то, что произошло. Волков внимательно выслушал, молчал, не перебивал, после сделал глубокий вдох и сказал следующее:
— Ты же английский знаешь?
— Медицинский и простой человеческий — да. А вот диалекты и иже с ними — плохо.
— Ну. Тогда все получится. Главное, нельзя, чтобы сотрудники видели его в таком состоянии. Я не знаю, что там у него произошло, но не впускай к нему никого. Запри на замок, на засов, хоть святой водой облей и крест поставь. Что хочешь, делай. Нужно будет позвонить одной женщине и сказать, чтобы она отменила все встречи. Это личный секретарь Преображенского — Кристин Роуд. Таk же она его временный заместитель на старом предприятии. Эта женщина договаривается обо всех встречах, составляет график, но сейчас вынуждена работать не в главном здании. Поняла меня? Я не смогу помочь — у меня взлет через пять минут, я пропаду из зоны сети.
— Да, поняла. Я все сделаю.
Получив в сообщении номер личного секретаря, я составила в голове примерный диалог и набрала номер.
Разговор все же состоялся. С непониманием ситуации, недоверием со стороны незнакомой девушки, что говорит, на взгляд Кристин Роуд, полную чушь. Как доказательство, я сфотографировала Преображенского на телефон и отправила этот снимок секретарю. Больше она не возражала. Молча поблагодарила и повесила трубку.
Ее голос мне показался очень грубым и резким. Такие обычно принадлежат заядлым курильщицам в возрасте. Может, так оно и есть…
Телефон Преображенского стал разрываться на части от множества звонков. Мужчина ничего не слышал, почти не дышал… И это странно.
Дотронувшись до его лба, я ужаснулась — жар и очень сильный.
Я тут же подскочила на месте, выбежала в коридор, согрела чайник и высыпала в чашку последний пакетик лекарства. У медиков в сумке всегда что-нибудь есть — что-то вроде привычки.
На вкус, как лимонная гадость.
— Александр Сергеевич! — Позвала я начальника, но тот не реагировал, — Александр… да что с вами делать. А ну вставайте, кому сказала! Разлеглись тут, как у себя дома!
Я гаркнула так, что мужчина мгновенно подскочил на месте, теряясь в пространстве.
— Вот же… Что происходит?
— У Вас жар. Вам домой надо. Выпейте, станет легче.
— Что это за гадость?
— Температуру собьет временно. Вызывайте такси. Вы не в состоянии работать. Встречи все отменены. Я звонила вашему секретарю, все объяснила…
— Что ты сделала?
Из-за тяжелого состояния я так и не смогла понять, разозлился он или просто удивлен. Пришлось все рассказать. Мужчина тяжело вздохнул, встряхнул головой, попытался сфокусировать взгляд, но ему это так и не удалось.
— Я сейчас помру, — прошептал начальник, упав головой мне на колени, — как хорошо-то… У меня свой водитель… Позвоните ему, он знает, куда ехать…
— Александр Сергеевич!
— Подождите… Я сейчас встану… Сейчас… Еще немного…
Его руки тряслись, пульс учащенный, высокая температура, одышка, но хрипов нет, кашля тоже. Вирус? Интоксикация на фоне отравления?
— Вас тошнит?
— Да, но это из-за головокружения. Черт. И Виктор в Германии… Так не вовремя все.
— Вызовите заместителя… У вас же должен быть заместитель…
— Должен. Но я вчера его уволил. Эта скотина обворовывала фирму. Сейчас он под следствием вместе с еще десятком сотрудников. Развелись крысы…
Мужчина нашел в себе силы поднять голову, откинуться назад, разглядывая мутным взглядом потолок своего кабинета.
— Кстати, как вы? — Я не совсем поняла вопроса, но начальник продолжил, — вам точно помощь не нужна? Я имею в виду, что вас затопили.
— Все хорошо, я справлюсь. Вам надо к врачу…
— Мне надо домой, в кровать…спать… Это все, что мне надо…
Внезапно зазвенел телефон — личный водитель уже здесь. Осталось только поднять Преображенского с дивана и каким-то образом довести до машины. Я помогла мужчине надеть пиджак, быстро собрала вещи, которые он назвал, в его портфель и вышла вместе с ним в коридор.
— Вы уверены, что вам не нужен врач?
— Вы врач, вот вы и лечите… — он хотел пошутить, но вышло криво.
— Я стоматолог, вы же знаете. Я не имею права вас лечить.
Преображенский внезапно взял меня под руку, прижимаясь плотнее. Еще немного, и его голова легла ко мне на плечо. Было видно, что человеку очень плохо, что еще немного, и он уснет прямо здесь, в лифте. Как я могу просто взять и оставить его в таком состоянии?
Кое-как выйдя из здания, я заметила черный мерседес с нужным мне номерным знаком, с трудом и помощью водителя посадила Преображенского в машину и приказала ехать в ближайшую больницу.
— У семьи Александра Сергеевича есть личный врач. Я отвезу его туда, не беспокойтесь. Спасибо за помощь.
Я кивнула в ответ, перекинула через плечо сумку и, понимая, что делать мне в офисе сегодня нечего, ушла домой. Тексты перевести я и в своей постели смогу, за чашкой чая… К тому же как личный помощник я уже
