— сказал смотритель раритета и скрылся за дверью.
В железном брюхе этого динозавра я увидел двух мужиков в белых халатах.
— Проходи давай — сказал что по- моложе и закрыл за мной дверь на обычный шпингалет.
С боку крепилось пять табуреток, а на полу лежали носилки.
— Здорово мужики — протягивая руку, сказал я — я в первый раз на таком раритете летаю, куда мне садиться?
— Да, куда хош — сказал старик.
— Меня Василий зовут.
— Демид, а это — Сергей Михайлович по кличке «киллер».
— Прекрасно, вы будете разносить напитки и говорить, чтобы я пристегнул ремень?
— Ну, типа того — сказал Демид и улыбнувшись полез под стул. Михалыч одобрительно посмотрел на коллегу, который вытащил железный ящик — чемоданчик с красным крестом на боку.
— Уважаемые пассажиры — начал свою речь Демид, ковыряясь в ампулах и шприцах — мы приветствуем вас на борту авиакомпании «Гастелло аерлайнес» Просим занять места согласно купленным билетам и пристегнуть ремни безопасности. Наш самолет полетит в глубокую жопу с минуты на минуту, а пока я могу предложить вам прохладительные напитки и легкие закуски. Сегодня у нас в меню «Мертвая голова».
В этот момент Демид из чемодана вытащил пару жестяных черных банок с рисунком улыбающегося черепа в цилиндре. Михалыч ловко дернул за ключ банки и увесисто отхлебнул. Похрустев огурцом протянул мне банку.
— Че это, воткака «Блек Дед»?
— Нет, премедикация. Ты тару не задерживай. Знаешь за что Глинина убили? — тыкая огурцом в мою майку выдохнул Михалыч.
— Не а, — схватив и то и другое промычал я.
— Он долго стакан грел — пояснил Демид и принял у меня эстафету.
Огненная жидкость растеклась у меня внутри и как-то все стало все равно.
— Ну вот и молодец. Теперь нужно наших водил с праздником поздравить и все: «Земля прощай, в добрый пук»
Демид скрылся в носу самолета с тонизирующими банками, откуда несся отборный мат. На мгновение стало тихо, а потом все затряслось и загудело.
— Ну вот и полетели — добродушно сказал Михалыч.
Вокруг стало все трястись и громыхать, как будто я попал внутрь работающего комбайна. Самолет тронулся и в элюминаторе я стал наблюдать двигающуюся панораму. Вырулив на взлетную полосу, агрегат остановился и стал трястись так, что я подумал о немедленном катапультировании, но тут вышел Демид и встал на носилки как заядлый серфер. Самолет дернулся и трясясь всем телом понесся к светлому будущему. Через несколько минут мы втроем пили «взлетную».
— Че там случилась? — проорал Михалыч, пытаясь быть громче самолета.
— Да, у мужиков панель управления не включалась — пояснил коллега.
— Ну и че?
— Так я им тоже самое сказал и дал на посошек хлебануть.
— Мужики — поинтересовался я — а вы давно уже так летаете?
— Да уж не один юбилей за плечами — зевая гаркнул Демид.
— И как, никто не падал? Вдруг винт заглохнет, что тогда?
— Ну по этому поводу не переживай — винт обязательно заглохнет.
— Это как понимать?
— Да так. Мужики, когда на посадку пойдут то движок выключат и на холостом ходу будут приземляться.
— А это зачем?
— Каждая такая посадка обходится в 70 литров чистейшего горючего в их машины. Они ходят на работу, как на автозаправочную станцию, где им еще зарплату платят и на халяву заливают.
— А на чем летает эта посудина? Я думал на лимфе или на плазменном топливе.
— Ага, будет Скалинская передовая техника на отстое летать — чистейшая голубая кровь первой группы с отрицательным резус фактором Такую кровь ни в одной колонке не продают. Самый крутой вариант сейчас первая положительная, ну и плазменное топливо чуть по дешевле. А этот чистоган приходится даже буторить с обычной кровью, что бы тачка от радости не озверела.
— И откуда такое топливо берется? Небось в застенках аэродрома держите со времен войны несколько сот доноров Гиблых СС?
— Мы военную тайну не раскрываем, а по старинке работаем.
— Поэтому у стюартов белые халаты и красные кресты?
— Почти, если учесть, что ты попал на санавиацию.
— Это как?
— Ну как скорая помощь, только с крыльями. Я вот, например, фельдшер, а Михалыч нейрохирург.
— Понятно теперь, почему у него такая кликуха. И что, мы сейчас на вызов летим?
— Ага, только тебя вначале домой забросим.
— Канистры зальете, а потом и спасать можно?
— Точно. Медицина у нас бесплатная, а поэтому нет худа без добра.
— И не страшно?
— А чего мне бояться?
— Все ж под богом ходим.
— Да я в нем каждый рабочий день летаю и в любую минуту эта кастрюля может свалиться, так что кому сейчас стремней — это еще неизвестно. Я свое уже лет десять как отбоялся. А что сказать по поводу божьей воли, так я в ней и принимаю участие, только она у меня называется гораздо проще — естественный отбор. Вот скажи мне, святоша, ты когда-нибудь полностью здоровое божие подобие видел?
— Ну трудно так сразу сказать.
— Такой простой и естественный вопрос, а ставит в тупик. Я лично на своем медицинском веку не встречал. Попадались желающие оттянуть свои болячки любыми способами, но вот здоровых — никого. Поэтому самое лучшее в современной медицине — это естественный отбор, я так думаю — сказал Демид и откупорил вторую банку «Мертвой головы».
— Да, позитивные вы доктора.
— Мы реальные, а позитивные выписывают колеса за дикие бабки и говорят «жрите их и станете здоровыми». Всем так хочется верить в сказки и именно вера стоит дорого.
— Так она же и лечит?
— Если хочешь верить, то уж лучше в себя.
— Выходит, что все таблетки это полная лажа?
— Скорее как запаска в машине или наложенный жгут на рану. Такие вещи нужны только на короткий срок, потому что со жгутом на пяти колесах далеко не уедешь.
