мелкими мурашками, стоило ему ее коснуться.
Останавливается прямо напротив, запыхавшись. Его глаза искрят, дымят. Кир взволнован и растерян.
А рядом Машка и машина с доносящимся из салона шансоном.
Кир молча заключает мое лицо в ладони и вглядывается, не веря.
— Это ты — то ли спрашивает, то ли констатирует факт. Из его рта клубится пар на морозном воздухе. — Черт, это и в самом деле ты — оглаживает мою кожу большими, еще теплыми пальцами.
— Привет — жадно рассматриваю его.
Повзрослел. Скулы стали заметнее и черты лица как-то резче. Но еще красивее, еще притягательнее.
— Такси за тобой? — кивает на машину.
Я и слова вымолвить не могу. У меня стопор. Заклинило. Онемело все.
— Да, за ней — спасает подруга.
— Погоди — хаотично убирает с лица мои волосы, а руки дрожат. И хочется думать, что совсем не от мороза. — Не уезжай. Я сам тебя подброшу.
В панике кошусь на Машку, ищу в ее глазах ответ, что же мне делать. Или спрятаться в автомобиле, хлопнув пассажирской дверью напоследок, или отозвать такси.
Кир, улавливая мое замешательство, сам разбирается с таксистом, отправляя его по следующему вызову.
Молча моргаю, пока красные огни скрываются за поворотом. А потоп оживает Машка.
— Я тогда пойду, Уль? Если что, звони, ага? — мнется возле нас.
Только киваю в ответ. На большее меня не хватает.
И вот остаемся одни посреди заснеженной улицы в тусклом свете фонаря.
Боже мой, я так мечтала увидеть его еще хотя бы раз, а вот встретились и не могу вымолвить и слова.
— Ты на время здесь?
— Да, прилетела на сессию.
Кирилл разочарованно поджимает губы.
— Надолго?
— Две недели.
Ветер колышет его футболку.
— Кир, ты замерзнешь — смотрю, как тот прячет руки в карманах джинсов.
— Уль, ты подожди здесь, ладно? Не уходи никуда. Я сейчас. За курткой сбегаю и вернусь.
— Погоди — останавливаю его за руку. — А как же та девушка? Я видела, ты был с девушкой.
— Да, это Анька с моего курса — чуть склоняется, чтобы рассмотреть мое лицо. — Уль, мы не встречаемся. Не уходи.
И уносится в сторону клуба. А я так и остаюсь на месте, не решаясь даже сдвинуться. Снаружи тело окоченело, а внутри пожар. Внутри адреналин гоняет кровь по венам.
Вскоре Кирилл возвращается в уже накинутой поверх футболки куртке. Хватает за руку и тащит за собой.
— Пошли.
Как под гипнозом следую за ним. Подходим к черной мазде. Кир щелкает брелком, огибает автомобиль и распахивает передо мной пассажирскую дверь.
— Садись, а то сама замерзнешь.
Внутри пахнет ванилью, и еще достаточно холодно. Кир заводит машину и включает климат-контроль, чтобы прогреть салон. Трогаемся с места.
— Может, заедем куда-нибудь? — косится на меня.
Стоит ли это все делать? Ведь я снова скоро уеду. Но разум затуманен от его близости. Такой долгожданной. Я бы сейчас бросила все и кинулась к нему на шею. Чтобы только почувствовать Кира рядом.
— Не отказалась бы от кофе.
— Тут не далеко есть отличная кофейня — расплывается в улыбке и выруливает на трассу.
В машине тепло и блаженно. Запах ванили смешивается с его туалетной водой. И меня будоражит от всплывающих то и дело камбэков.
— И как у тебя дела? Блин, я дохрена раз хотел открыть твою страницу в соцсетях, убедиться, что у тебя все хорошо. Но… Это больно. Я не смог ни разу.
— У меня все хорошо. Работаю, учусь, обживаюсь.
Перевожу взгляд на его красивые, длинные пальцы на руле. Невольно вспоминаю, как они касались моей кожи, и мурашки расползаются по телу.
— Как и мечтала? — искоса заглядывает на меня.
— Ну, почти.
— Почти? — переспрашивает.
Отрываюсь от созерцания его пальцев и отворачиваюсь к окну.
— Просто это совсем другая страна. Все чужое. Нужно привыкнуть.
Доезжаем до места.
Внутри тихо, и заняты всего два столика. Выбирай любой. Садимся в закутке возле все еще наряженной елки.
Стол совсем узкий, и мы так близко, напротив друг друга, отчего мне кажется, что я ощущаю его дыхание на своем лице.
Приносят кофе и пончики в сахарной пудре. Я помню, что Кир совсем не любит сладкое. Значит заказал для меня. Не забыл. Может, и нас он еще не забыл? У меня то каждый день, проведенный с ним, врезался в подкорку памяти. И стереть не получается, как ни старайся.
Болтаем ни о чем. О пустяках. Об учебе, его новых друзьях. О моей работе и жизни в Лионе. Но ни слова о главном. О нас.
Смотрю на время и спохватываюсь.
— Кир, мне завтра на консультацию. Нужно поспать немного.
— Да, конечно — расплачивается, и выходим на улицу. — Тебе куда?
— Отель "Холидэй" на Воровского — усаживаюсь в автомобиль.
Теперь уже едем молча. Вот-вот скоро расстанемся, и мне становится так плохо, что хоть кричи. Кир еще пока рядом. Красивый, родной и не мой. Не мой больше.
— Тебя проводить? — спрашивает, когда останавливаемся на парковке рядом с главным входом.
— Нет, спасибо.
Но Кир все же выходит из автомобиля. Останавливаемся друг напротив друга рядом с передним капотом, освещаемые фарами.
Сердце грохочет, внутри все ноет. Только встретила и снова теряю. И как-то все неловко. Все не так. Без нужных слов, без откровений.
Как же ты жил без меня? Неужели забыл? Я вот не смогла.
— Кир… — закусываю губу, не знаю, как продолжить, что сказать, просто тяну время.
И он понимает без слов. Сокращает и без того ничтожное расстояние между нами и прижимает к себе. Его руки шарят по моей спине, вжимаются в лопатки, горячее дыхание опаляет шею. Я же утыкаюсь носом ему в грудь между полами расстегнутой куртки и слышу, как грохочет его сердце. Хочется плакать, хочется кричать на разрыв.
— Я скучал, Улька. Я так скучал… Старался забыть, переболеть, как лихорадкой. Но таблетки нет. Не получается. Ничего не получается.
— И я скучала — признаюсь, сдерживая поток слез.
Кирилл поднимает голову и ловит мои губы. Сначала целует нежно и сладко. Пробует на вкус, вспоминает. А потом проводит языком по нижней губе и срывается. Хватаюсь за его куртку, в то время как его руки вжимают меня к себе вплотную. Мы просто набрасываемся друг на друга. Он слизывает мои слезы, и я тоже чувствую солоноватый привкус. И уже не остановиться. Даже если землетрясение девять баллов.
Кирилл
— Кир, а что это за Аня с твоего курса? — Уля лежит на мне, подпирая голову ладонями и щекочет своим дыханием
