В словах директора отчасти успокаивало, что месторождение окружает пустыня, до реки километров восемь-десять, до города и того больше.
Но как хотелось мне, экономисту, услышать о четкой, продуманной во всех деталях программе действий на случай, если ЧП все-таки произойдет, металл труб не выдержит — и мощный фонтан газа с конденсатом, сероводородом, углекислотой вырвется наружу. Ведь что ни говори, каким оптимистом ни будь, а об аномально высоком давлении пластов на глубине месторождения помнить надо непременно.
Николай Иванович Воронин слушал меня, не перебивая. А когда я закончил, то ответил просто:
— Да, поработать как следует придется. Но коль взялся за гуж...
Мы отлично поняли друг друга. И я уже твердо знал, что расстаюсь с ним, с астраханскими буровиками и грядущим ТПК совсем ненадолго.
Мурад Аджиев, кандидат экономических наук Астраханская область
Сиена сохранила свой старинный облик лучше других итальянских городов. Даже жители новых кварталов, раскинувшихся вне средневековых стен, тяготеют к старому центру. А в нем все как было в XIII—XIV веках. Кажется, что Сиену застроили сразу, «в одночасье»: очень мало следов ранних эпох, здания более позднего периода не бросаются в глаза. Каменные дворики, где если и есть зелень, то только в горшках... Узкие, как щели, улицы, над которыми нависают потемневшие дома... Лишь кое-где старая брусчатка заменена современным асфальтом... Колокольни, громада собора, в котором чередуются горизонтальные полосы темного и светлого мрамора... В самом центре города, на площади дель Кампо, будто розовая свеча, высится башня Манджа... Прихожане молятся в церквах, расписанных шесть-семь веков назад. Автомобилям въезд в старые кварталы запрещен. Современная Сиена — небольшой город, центр провинции в области Тоскана, но наплыв туристов здесь такой, что он составил бы проблему и для признанных очагов итальянской культуры — скажем, Флоренции или Милана. Тысячи людей приезжают сюда ежегодно со всей Италии, чтобы полюбоваться удивительным заповедником средневековья. Сиена лежит в холмистой местности, которую испокон веков населяли трудолюбивые крестьяне. Поколение за поколением орошали потом каменистую землю Тосканы, труд людей, помноженный на столетия, напитал почву плодородием, и теперь это один из ведущих сельскохозяйственных районов Апеннинского полуострова.
Конечно, проблемы здесь прежде всего крестьянские. Как бороться с произволом крупных землевладельцев? Какую силу противопоставить могущественной плутократии помещиков — отпрысков знатных фамилий, банкиров, дельцов, спекулянтов? Сумев дать ответ на эти вопросы, сиенские коммунисты — а их на протяжении послевоенного периода всегда было большинство в муниципалитете города — возглавили аграрное движение во всей провинции, которая ныне по праву считается самой «красной» в Италии. Коммунисты предложили: издольщикам надо искать формы объединения. И на сиенской земле начали возникать кооперативы.
В Сиене я познакомился с Пьетро Ломбардини, председателем одного из кооперативов виноградарей. Пьетро 25 лет. Он потомственный крестьянин, активист местной организации Итальянской федерации коммунистической молодежи. Пьетро родился в небольшой деревне близ Сиены, но родители его, северяне, в конце сороковых годов по воле судьбы, точнее по воле нужды, приехали в Тоскану из Тренто, где едва-едва сводили концы с концами. Облик и манеры молодого Ломбардини не соответствуют стандартному образу итальянца: рыжеволосый, высокого роста и плотного сложения, не горяч, не жестикулирует, в движениях степенность и основательность, речь медлительная и веская.
— Невероятно трудно приходилось на первых порах — это я и со слов отца, и по собственному детству знаю,— рассказывал Пьетро.— Работали вручную, техники и удобрений не было, знаний не хватало. Кредитов не получишь, а своих денег в обрез. Но теперь период становления позади, и кооперативное движение, которое зародилось в среде сиенских крестьян, во всей Италии превратилось в серьезную силу. Создана Национальная лига кооперативов, она обеспечивает значительную часть сельскохозяйственного производства страны: ее ежегодный оборот превышает 10 тысяч миллиардов лир. А всего в республике насчитывается уже свыше 15 тысяч кооперативов, которые объединяют два с половиной миллиона человек. И это не только земледельцы-издольщики. Есть кооперативы ремесленников, строителей, созданы кооперативные фабрики. Важнейшее значение для нас имеет кооперативная торговая сеть. Благодаря ей наша продукция может конкурировать с товарами, которые продаются через сети крупных магазинов, принадлежащих монополиям... Нынешняя Сиена не ограничивается решением чисто местных и чисто экономических проблем. Она вносит свой вклад в борьбу за мир и разоружение. В 60-е годы сиенцы активно участвовали в движении против американской агрессии во Вьетнаме, а сейчас они в первых рядах итальянских борцов за разрядку, против милитаристского курса США и НАТО. Летом 1980 года, когда в итальянской печати появились сообщения о планах создания в этой части Тосканы базы для американских ядерных крылатых ракет, протесты сиенцев были столь решительны, что власти поспешили с опровержениями.
Опровержения опровержениями, но ведь планы-то были, это доподлинно известно! Как знать, может быть, военное строительство не развернулось здесь именно потому, что местные жители оказались столь «неблагонадежны»? Базу все-таки строят — далеко отсюда, на Сицилии, в Комизо. Но это не сбило волну протеста в Тоскане. Марши мира, сборы подписей под петициями сторонников разоружения, массовые антивоенные манифестации — так ответила осенью 1981 года Сиена на намерения агрессивных кругов США превратить Италию в стартовую площадку для ядерных ракет.
В маршах мира по Тоскане, как и по всей Италии, идут коммунисты и члены Федерации коммунистической молодежи, рабочие и крестьяне, студенты и домохозяйки. Край, ставший когда-то колыбелью Возрождения, чувствует в наше время свою ответственность за судьбы Европы.
Люди Сиены, идущие в колоннах демонстраций протеста, представляют не только себя, но и поколения своих предков, создавших славу Тоскане, всей Италии. На улицах средневекового города развеваются красные флаги. Над головами колышутся лозунги: «Нет — базе в Комизо!», «Не допустим «Евросимы»!», «Мир!», «Мир!», «Мир!»...
В Сиене я попал на праздник «Палио».
— Волчица бежит с разгона! Волчица бежит с разгона! — Джулио вскочил и вцепился мне с плечо. Толпа на пьяцца дель Кампо тысячеголосо взревела.
— Что? Где? Что это значит?
— Это значит, что наш наездник разгоняется еще до старта, пока остальные стоят. Понял? Давай, Волчица! Дава-а-ай!
— А почему Волчица? — спросил я.
— Волчица — это название контрады, за которую я болею,— нетерпеливо бросил в мою сторону Джулио.— К тому же волчица изображена на гербе города, так что это символ Сиены. Отсюда популярность контра-ды. Не отвлекайся! Давай, Волчица-а-а!!!
Что такое «контрада», я узнал позднее, а пока на огромной площади в узком проходе среди людского моря появились десять всадников в пестрых одеждах. До первого поворота они мчались тесной группой, но вот один замешкался, его оттеснили к ограде, он потерял равновесие и упал. Множество болельщиков всплеснули руками. Впереди скакал наездник в бело-черно-оранжевой форме Волчицы, его настигали трое соперников. Они пронеслись под нашей трибуной, обмениваясь ударами толстых плетей-дубинок.
— Они же покалечат друг друга, Джулио!
— Все нормально, это в рамках правил... Волчица, вперед!
Первый круг позади. Что творится на старинной пьяцца дель Кампо! Рев тысяч голосов, возбужденные глаза, лихорадочное мелькание разноцветных флагов, платков. Далее страсти «тиффози» — футбольных болельщиков — бледнеют перед неистовством сиенцев, собирающихся дважды в год, чтобы посмотреть «Палио» — старинные скачки на неоседланных лошадях. Само слово «палио» можно перевести как «приз», «премия». В данном случае оно означает полотнище богато расшитой материи, которое вручается победителю.
...Было 2 июля 1981 года, пора новолуния, то время, которое в древнеримском календаре именовалось «календами». День клонился к закату. Послеобеденное летнее солнце золотило камни дворцов, окружавших пьяцца дель Кампо. Над площадью висело пчелиное гудение. С флагштоков Палаццо Публико — Общественного Дворца — свисали тяжелые парчовые знамена. Вся площадь заполнена людьми: они оставили лишь узкий проход для парада и скачек. На временных трибунах апельсину упасть негде.
Внезапно гулко бухнула «морторетто» — пушечка, возвестившая начало Палио. Серебряно зазвучали трубы, из узенькой улочки выехал всадник с черно-белым флагом Сиены. За ним в строгом порядке проследовали музыканты, представители городков, когда-то подчинявшихся средневековой сиенской республике, потомки «пополанов» — тех самых цеховых торговцев и ремесленников, которые в XIII веке в борьбе с феодалами — «нобилями» — установили свою власть в Болонье, Флоренции, Сиене...
